Кровавая луна (СИ). Страница 31

Я никогда не встречался с сыном сенатора, но много раз видел его по телевизору, как и Сиренити. Они всегда были бок о бок до дня его смерти. Я хорошо помнил тот день. Меня там не было, но я помнил, как каждое новостное издание повторяло этот момент снова и снова, когда люди возмущались. В убийстве обвинили вампиров Ноктюрна, хотя я точно знаю, что это не так. Некоторые люди даже пытались свалить это на ведьм Найтингейл, поскольку их старшая матрона баллотировалась против Харкера. Мы пришли к выводу, что сам Харкер или одна из других человеческих фракций, скорее всего, сами заказали нападение, чтобы продвинуть свои планы, но мы не смогли этого доказать.

Я поставил рамку туда, где нашел, задаваясь вопросом, как, черт возьми, она вообще к ней попала. Я подозревал, что Атлас имеет к этому какое-то отношение, подлый засранец. Вчера они с Фаустом отсутствовали несколько часов, встречаясь с матроной-ведьмой. Я подумал, не вернулись ли они в поместье Харкеров. Технически, Фауст все еще мог попасть на территорию, если бы принял зелье дневного света. Насколько нам было известно, Харкер все еще понятия не имел, что его новые телохранители были двойными агентами. Но я не думал, что это был он. Он не настолько любил Сиренити, чтобы беспокоиться об этом.

Я уже собирался выйти из комнаты, когда стена затряслась. Я слышал повторяющийся стук, доносящийся из стены, соединяющей мою спальню с комнатой для гостей. Секундой позже тишину заполнили стоны. Знакомый стон, от которого у меня тут же вырвались когти, когда я вылетел из спальни. Я, не теряя времени, распахнул дверь в свою комнату и ворвался внутрь. Я точно знал, что найду… только не планировал, кого именно.

Как и ожидалось, Саванна, все еще обнаженная, лежала на моей гребаной кровати, оседлав Гарета, который входил в нее жестко и быстро. Я мог сказать, что Саванна старалась изо всех сил. Думаю, она была чертовски занята, пока я был на пробежке. Ее фальшивые стоны наполнили комнату, и я наблюдал, как она наклонилась вперед на его члене, схватившись за спинку кровати и целенаправленно вдавливая ее в стену. Все представление было жалким. И это было именно то, что это было — представление.

Рычание вырвалось из моего горла, глубокое и вибрирующее по комнате, как раскат грома. Саванна практически оттолкнулась от Гарета, и он вскочил, ругаясь, пока она пыталась вырвать простыню у него из рук и натянуть ее себе на грудь. Ее глаза были широко раскрыты и шокированы, но я знал ее. Я знал, что это было именно то, что она планировала, и все это было подстроено.

— Ты тупая сука, — прорычал я, медленно приближаясь к кровати.

— Август, я…

— Оставь это, — рявкнул я. — Убирайся нахуй с моей кровати.

— Август, я могу… — начал Гарет, но еще одно резкое рычание заставило его замолчать, прежде чем он смог закончить.

Я устремил на него свой пристальный взгляд, встречаясь с его глазами, которые изо всех сил старались не опуститься в знак покорности, но он боролся. Я вложил в него все свое превосходство, которое у меня было, и практически почувствовал, как его волк съежился, обнажив живот.

— Для тебя я альфа, щенок, — с отвращением усмехнулся я своему кузену. — Вставай.

Гарет колебался всего мгновение, затем слез с моей кровати, пытаясь расправить плечи и высоко поднять голову, но я чувствовал, как его страх сгущает воздух вокруг нас, перекрывая запах секса и пота. Саванна все еще сидела на кровати, переводя взгляд с нас двоих, и хотя она все еще притворялась шокированной и испуганной, я мог сказать по ее поджатым губам, что она довольна собой.

— Моя команда была неясной? — Я пристально посмотрел на нее, мой голос стал еще глубже, когда я позволил просочиться в него большей силе альфы. Я знал, что мои глаза, вероятно, были ярко-желтыми, на грани частичного изменения цвета. — Я сказал, убирайся из моей комнаты. С тобой разберемся позже. — На этот раз она действительно встала, прихватив с собой мою простыню. Когда она проходила мимо, я протянул руку и сдернул ее с нее, оставив ее покрытой спермой моего кузена. — На твоем месте я бы начал собирать свои вещи сегодня вечером.

Ее плечи опустились, глаза расширились, все следы самодовольства исчезли в одно мгновение.

— Что?! Нет, ты не можешь этого сделать!

— Я могу делать все, что, черт возьми, захочу, — огрызнулся я, надвигаясь на нее, как великан, а она была не более чем муравьем. — Я взял тебя в свою стаю, когда тебе больше некуда было идти. Я дал тебе еду, кров, семью… Я затащил тебя в свою постель и предложил новую жизнь, и вот как ты, черт возьми, мне отплатила?!

— Ты бросил меня! — выкрикнула она, закрыв лицо руками и шмыгая носом. — И как я должна была отреагировать? Она пришла сюда и просто…

— Просто ничего, Саванна. Сиренити — моя пара, — сказал я, сделав ударение на этом слове. — Моя богиня даровала мне гребаную пару, и ты не имела права вмешиваться! Ты знала, что это было с самого начала. Я не давал тебе никаких обещаний. Ты опозорила эту стаю и себя, и из-за этого для тебя здесь больше нет места. Я не буду заставлять мою будущую луну дышать с тобой одним дыханием.

Она непонимающе уставилась на меня, и слезы потекли по ее щекам. Я должен был чувствовать себя виноватым, но я просто не чувствовал. Каждый существующий оборотень знал, что значит найти свою пару. Мы все знали, что на кону. У меня был этот разговор с Саванной, когда я впервые затащил ее в свою постель. Ее слезы не изменили бы моего решения. Она предала не только мое доверие, но и то доверие, которое эта стая питала друг к другу.

— Не заставляй меня повторять это снова, Саванна, — процедил я сквозь зубы.

Я придал ей столько доминирования, сколько мог, не ставя ее на колени. Она захныкала и обошла меня, затем остановилась, не дойдя до порога, и открыла рот, как будто собираясь сказать что-то еще, но взгляд, который я послал в ее сторону, заставил ее мгновенно захлопнуть рот. Затем она выскочила из комнаты и побежала по коридору так быстро, как только могла.

Оставшись наедине со своим кузеном, я столкнулась с трудным решением. Я нес ответственность за Гарета с самого рождения. Я был старше его почти на столетие. Он был у моего дяди до того, как наши семьи погибли в стычке с конкурирующей стаей в конце восемнадцатого века, и мы с ним были единственными, кто остался из пяти кузенов.

Я всегда присматривал за ним, с тех пор как он был всего лишь маленьким тощим щенком, но он всегда был источником проблем. У него была привычка расспрашивать меня и предполагать, что только потому, что он был моим кровным родственником, это означало, что он был выше остальных. Тот факт, что он был моим бета-заместителем, не имел ничего общего с его кровным родственником и полностью зависел от его уровня доминирования, но прямо сейчас это значило для меня чертовски много. Частью того, чтобы быть бетой, является верность своему альфе, и после этой небольшой демонстрации я уже не был уверен, что когда-нибудь получу его.

— Ее я мог бы понять, — спокойно сказал я, прежде чем у меня появился шанс полностью повернуться к нему. — Незнакомку в этой стае я мог бы понять, но тебя? — Покачав головой, мне пришлось сделать глубокий вдох, когда я повернулся к нему лицом, встретив его сердитый взгляд. — Какого хрена, Гарет?

— Она не должна быть здесь, — процедил Гарет, все еще пытаясь встретиться со мной взглядом. — После того, что она сделала с теми щенками…

— Сиренити не несет ответственности ни за одну из их смертей, — сказал я, обрывая его и подходя ближе. Я увидел, как он вздрогнул, и почувствовал вспышку удовлетворения. — Ты тупой ублюдок, ты действительно веришь, что она хотела, чтобы все это дерьмо произошло?

— Август, ей не место в нашей стае. Она практически человек. Во всех отношениях, которые имеют значение, она такая же плохая, как и они. Нам нужна луна, которая одна из нас, а не какая-то невежественная полукровка. — Его лицо сморщилось от отвращения.

— Убирайся, — сказал я, снова успокоившись. Слишком спокойно для того, что я чувствовал внутри. Гарет моргнул, глядя на меня, его губы шевелились, как будто он подыскивал слова, поэтому я сказал: — Убирайся с моих глаз долой, иначе ты больше не сможешь ходить на своих двоих.