Потому что ночь (ЛП). Страница 24

Мы осторожно проходим оставшуюся часть этажа без дальнейших происшествий. Из семи надземных этажей только два верхних, похоже, использовались семьей Арчи. Об этом свидетельствуют закрытые окна, разбросанная и брошенная одежда и другие вещи. Похоже, они уехали в спешке. Видимо, остальные пять уровней предназначались для настоящих гостей. Представьте себе, каковы будут отзывы об этом месте. Кто захочет остановиться в захудалом отеле, где вероятность оказаться в меню не меньше, чем вероятность хорошо выспаться?

В то время, как Генри решил никого не обращать, Лейла, очевидно, создала себе армию нежити. Более дюжины ее людей заполонили здание. Похоже, теперь они считаются членами семьи. Они различаются по расе, возрасту и полу. Одни носят тактическое снаряжение, другие — повседневную одежду, как мы. Каждый из них, похоже, точно знает, что делает. То, как они наблюдают за Лукасом со смесью благоговения и настороженности, очень интересно. Как будто он бог среди смертных.

На шестом этаже мы сталкиваемся с новыми проблемами. Раздается громкий удар, затем стены сотрясаются. Пыль и хлопья краски дождем сыплются на всех нас. А одного из людей Лейлы взрыв мгновенно превращает в пепел.

— Черт возьми, Фионн. Глупый мальчишка. Вечно торопишься, мать твою, — шипит Лейла. Никто ничего не говорит, а она, взяв себя в руки, объявляет: — Будьте осторожны. Они установили разрывные заряды. Где Маргарет?

— Идет. — В коридоре к нам присоединяется поразительная женщина с белой кожей и седыми волосами. Она старше Лейлы, и у нее английский акцент высшего класса. — Извините.

— Она человек, — шепчу я.

Лукас поворачивается ко мне.

— Скай, ты взяла себя в руки?

Ее кровь взывает ко мне. Знакомый свистящий звук, с которым она мчится по венам, и ровный стук ее сердца похожи на симфонию. И я более чем осведомлена об этом, находясь так близко. Но при этом меня не трясет и не тянет вцепится в нее зубами.

— Да.

— Маргарет — любовница Лейлы. А еще она ведьма, — рассказывает Генри. — Кусать ее я бы не советовал. Очень хороший способ получить пощечину, сестра.

— Когда это началось? — спрашивает Лукас.

— В 1969 году. Они познакомились на Вудстоке. Помнишь, я рассказывал тебе о том замечательном концерте под Нью-Йорком, где все были свободны в любви и принимали кислоту?

Лукас кивает.

Можно сказать, что мне больше не разрешается открывать двери. Маргарет что-то бормочет и медленно идет вперед, подняв одну руку. За несколькими дверями, расположенными в коридоре, слышен слабый щелчок, когда она проходит мимо. Но больше ничего не щелкает. Слава богу. Она не похожа на стереотипную ведьму. Нет ни драматической остроконечной шляпы, ни чего-то подобного. Только джинсы и облегающий белый топ. На шее у нее висит коллекция серебряных цепочек и кристаллов. Но именно кусок прозрачного кварца она держит в руке, пока идет вперед и разбирается со взрывными устройствами.

На шестом этаже есть помещение для проведения мероприятий. Видимо, из него гостям открывается прекрасный вид на город. И за этими большими дверями я что-то чувствую. Множество мыслей и чувств, среди которых преобладают гнев и страх.

— Там люди, — говорю я. — Они злятся и боятся.

— Это все, что ты уловила? — спрашивает Лукас.

— Да.

Лейла мгновение смотрит на меня, а затем щелкает пальцами. Четверо ее людей выходят вперед, и все они вооружены до зубов. Пистолеты, кинжалы и все остальное. Но Генри и Бенедикт тоже. Лукас — единственный, кто, похоже, предпочитает пользоваться своими руками. Все остальные молча ждут, что будет дальше.

— Отбросьте оружие и ложитесь на пол лицом вниз, накрыв голову руками, — кричит Лейла. — Любое существо, не находящееся в таком положении, когда мы войдем, будет уничтожено. Это ваше единственное предупреждение. Прежде чем вы встретите окончательную смерть.

Через мгновение она кивает своим людям. Четверо расплываются в движении и врываются в комнату. Далее следуют звуки выстрелов и крики. Черт. От всей этой ситуации у меня мурашки по коже. Но я изо всех сил стараюсь не показывать свои мысли и чувства на лице. Тишина, наступившая после схватки, кажется, почти такой же ужасной.

Лейла достает из кармана куртки мобильный телефон и читает сообщение на экране.

— Лукас, тебя разыскивают в подпольном баре. Мы можем закончить здесь сами.

Он кивает, кладет руку мне на спину и ведет нас к лифтам. Бенедикт следует за ним. Генри так и не поднялся обратно после того, как спустил вампиров в подвал. И они там не одни. За столиками с обеспокоенными лицами сидят около пятнадцати членов семьи Арчи. Их охраняет пара людей Лейлы.

Лукас проходит мимо них и направляется в зал заседаний совета, расположенный в задней части здания. Там так же темно и жутко, как и в тот вечер. Но на этот раз вампир с белой кожей и короткими рыжими волосами, одетый в футболку «Лейкерс», привязан к стулу одного из членов совета, а из каждого его бедра торчит кинжал, еще один воткнут ему в живот.

Ой. Учитывая скорость заживления, кожа и плоть, должно быть, уже прилипли к этим лезвиям. Так много крови. Но не человеческой. Я определенно чувствую разницу. Части тела и различные жидкости должны превращаться в пепел только после смерти вампира.

Каким образом, черт возьми, теперь это стало моей жизнью?

— Отец, — говорит Генри с яркой улыбкой. — Это Джошуа. Мы просто играли с ним в игру, которая нам всем очень понравилась, не так ли?

Другой вампир прислонился к ближайшей стене с кинжалом в руке. Он высокий, мускулистый, с темными волосами длиной до плеч. На его руке засохшая кровь и розовая линия заживающего пореза. А на подбородке — исчезающий желтый синяк. У него такой же цвет кожи, как у Лукаса, но он выглядит более растрепанным. Нет ни зачесанных назад волос, ни свежевыбритого лица. Этот мужчина, красив в неопрятной манере, и ему на вид около сорока лет, если не ошибаюсь.

— Нико, он тебя порезал? — спрашивает Лукас. — Ты стал медлительным, пока я спал?

Вампир улыбается.

— Этот был наемным убийцей Арчи. У него есть кое-какие навыки. Я нашел его на нижней парковке, когда он пытался сбежать. Это место изобилует туннелями и тайными комнатами.

— Как интересно. Он был его убийцей, но решил не преследовать меня лично. Вместо этого он послал кого-то, чтобы тот попытался устроить стрельбу. — Лукас подходит к связанному человеку и вытаскивает один из кинжалов. — Почему именно так?

Глаза Джошуа расширяются от боли, но рот остается закрытым.

Нико пускает в ход нож. Он находит свою цель в плече пленника, и все тело Джошуа дергается.

— Честно говоря, — говорит Нико, — я думаю, что у этого засранца просто не хватило смелости пойти на самого Лесника.

Лукас смотрит на Генри, давая ему добро.

— Хорошо, — говорит он, садясь на величественный стол для заседаний. Я очень сомневаюсь в подтексте этого «хорошо». — Вот как это будет происходить, Джошуа. До сих пор мы весело играли, но, как ты видишь, пришел отец. Поэтому пора переходить к делу. Либо ты отвечаешь на наши вопросы, либо…

— Ты все равно меня убьешь, — простонал Джошуа.

— Не могу поверить, что ты меня перебил. Это так чертовски грубо. — Генри откидывает назад свои светлые волосы. Я никогда раньше не видела переговорщика в действии, но это интересно. — И, да. Ты заставил киллера стрелять в отца и его новую фаворитку. Ты хоть представляешь, как долго мы все надеялись, что он найдет себе кого-то особенного? Столетия, чувак. Столетия. А тут появляешься ты и пытаешься убить и ее.

Ничего от Джошуа.

Правда, у Лукаса теперь подергивается мышца на челюсти. Должно быть, от раздражения. Я же, проявляя сверхъестественную силу, умудряюсь не стукнуть Генри по голове. А то, как Нико окидывает меня холодным взглядом, — это лишнее, и не очень-то по-братски и комфортно.

— Итак, конечно, мы собираемся убить тебя, — продолжает Генри. — Но как ты умрешь — это вопрос.

Джошуа не выглядит убежденным.