Нежеланный брак (ЛП). Страница 19

Челюсть Диона напрягается, а хватка в волосах становится жестче. Все его тело напрягается, прижимая меня к стене.

— Я думал, я ясно дал понять, что принадлежу тебе, — его голос становится низким, почти рычанием. — Я не делюсь, Фэй. И это работает в обе стороны.

— Не делишься? — повторяю я с осторожной надеждой.

Я всегда боялась, что у него будет бесконечный список любовниц, а я стану всего лишь куклой, вещью, которой он будет хвастаться. Как только я начала избавляться от этих страхов, Мария снова их разожгла.

— Не делюсь, — подтверждает он.

Его глаза вспыхивают, и он на секунду колеблется.

— Я не собираюсь быть ни с кем, кроме тебя. Больше никогда. Я не знаю, что она тебе сказала, но я поговорю с ней. Напомню ей, кто моя невеста. Скажу, что я принадлежу тебе. Только тебе. Тебе от этого станет легче?

Я медленно киваю, ощущая, как горят мои щеки, как бешено стучит сердце.

Облегчение накатывает такой силой, что если бы не стена за спиной и его тело, я бы, наверное, не удержалась на ногах. Он был так отстранен, его постоянное отсутствие и дистанция между нами рисовали совершенно иную картину. А теперь… Я должна бы бояться. Но вместо этого впервые чувствую себя… в безопасности.

Дион улыбается и прижимает свободную ладонь к моему подбородку, большим пальцем скользя по уголку губ.

— Ревность тебе так идет, Фэй.

Я приоткрываю рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле, когда встречаю его взгляд — слишком уверенный, слишком понимающий.

— Будь хорошей девочкой для меня, детка, и я буду хорошим для тебя. Очень хорошим.

Его палец снова медленно проходит по моей нижней губе, и я замираю, когда чувствую, как он твердеет, прижимаясь ко мне. Сердце бьется так яростно, что, кажется, он слышит его. Дион опускает взгляд на мой рот и шумно втягивает воздух, будто изо всех сил сдерживает себя. Я смотрю на него снизу вверх, жду, хочу… Надеюсь на то, чего поклялась никогда не ждать от него. Он усмехается и прикусывает свою нижнюю губу. Вид этого жеста чертовски сексуален, и я вдруг осознаю, как плотно сжала бедра. Дион тяжело выдыхает и, наконец, отступает, отрываясь от стены и проводит пальцами по густым темным волосам.

Разворачивается ко мне спиной, на секунду запрокидывает голову, глядя в потолок. А когда снова встречается со мной взглядом, его выражение становится прежним — спокойным, невозмутимым.

— Фэй, — тихо говорит он. — Единственное, чему мои родители учили нас с братьями и сестрами о браке, — это тому, что главное в отношениях — это общение. И хотя мне это дается нелегко, я с ними согласен.

Он напрягает челюсть, глубоко вдыхает, будто обдумывает свои следующие слова.

— Наш брак… необычный. Мы начали не с той ноги, и я не собираюсь делать все еще хуже, позволяя недопониманию загнивать между нами.

Его голос становится чуть грубее:

— Я годами не относился к тебе как к своей невесте. Частично из-за твоего возраста. Из-за этого я сам подтолкнул тебя в объятия другого мужчины. Но этого больше не повторится, ты слышишь меня?

Он делает шаг ко мне, а я стою, не в силах отвести от него взгляд.

— Теперь ты моя. И я твой. Исключительно твой. Я не хочу, чтобы у тебя оставались сомнения.

Искренность в его глазах обескураживает меня, лишает дара речи. Единственное, на что я способна, — это молча кивнуть. Каждый раз, когда мы остаемся наедине, он открывается с новой стороны, и это не похоже на игру, на маску. Я знаю его уже столько лет, но начинаю понимать, что на самом деле не знаю его совсем.

Глава 16

Дион

Я наблюдаю, как пальцы Фэй с завораживающей скоростью скользят по клавишам, заполняя пространство между нами мелодией, которую я не узнаю. Она еще не заметила меня, стоящего в ее музыкальной комнате, и я пользуюсь моментом, чтобы рассмотреть ее.

Она красивее всего, когда теряется в своей музыке. С моего места я вижу ее прямую спину, ту самую тонкую талию, которую я люблю обхватывать руками, и ее длинную изящную шею. Я никогда раньше не обращал внимания на женские шеи, но когда дело касается Фэй — не могу не заметить. В каждом сантиметре ее тела есть что-то завораживающее, не броское, но поразительно притягательное. Это та самая красота, которая заставляет смотреть, которая лишает смелости, потому что как вообще можно надеяться на шанс с такой женщиной?

Ее глаза закрываются, и она улыбается, когда мелодия меняется, смягчаясь, становясь спокойнее. И тут до меня доходит — улыбается не только она.

В течение многих лет я не мог слышать звук рояля — он напоминал мне о матери, а это, в свою очередь, будило во мне чувство вины, от которого я до сих пор не избавился. Когда музыка перестала ассоциироваться у меня с ней и стала напоминать о Фэй? Когда я начал снова получать от нее удовольствие?

Фэй тихо вздыхает, убирая пальцы с клавиш, и последний аккорд еще дрожит в воздухе. Это удовлетворение на ее лице… Черт. Она хоть понимает, насколько чертовски сексуально сейчас выглядит? Я прикусываю губу, пытаясь подавить внезапное желание, но без толку. В голове уже вспыхивают образы ее в моей постели — с этой же довольной улыбкой на губах, с телом, полностью насыщенным.

Она напрягается, когда наконец замечает меня, и ее глаза округляются от удивления.

— Дион? Что ты здесь делаешь?

Я никогда не приходил к ней домой, и я сразу вижу, что застал ее врасплох. Казалось бы, она не может быть еще прекраснее, но этот легкий румянец делает свое дело.

— Я приехал забрать тебя.

Она медленно встает с банкетки, ее взгляд становится настороженным. Даже дома она одета безупречно — в таком наряде моя сестра ходила бы на работу. У нее были планы, которые я нарушил? Это я сам держал ее на расстоянии, но сейчас… сейчас мне интересно, как она живет. Чем она занимается? Очевидно, репетиции занимают большую часть ее времени, но что еще? Что делает ее счастливой в трудные дни?

Она подходит ко мне, и я двигаюсь ей навстречу, чувствуя, как внутри разливается тепло. Я не видел ее без каблуков несколько лет и почти забыл, какая она крошечная. До смешного мило.

На долю секунды я представляю, как ее ноги обвивают мою талию, ее тело прижато к стене, пока я вхожу в нее. Она такая маленькая… Черт, я бы разорвал ее к чертовой матери.

— Забрать меня? — повторяет она, явно не понимая, о чем речь. — Прости… Мне никто не говорил, что меня куда-то ждут. Я могу быстро собраться. Не заставлю тебя долго ждать.

— Гавайи, — сообщаю я, виновато пожав плечами. — Бабушка решила, что ты должна сопровождать нас в семейной поездке на Гавайи. Честно говоря, я сам в шоке. Оказывается, она здорово подставила Луку и Вэл, а теперь решила загладить вину этим путешествием. — Я качаю головой и глубоко вздыхаю. — Честно, лучше даже не пытаться понять, что у нее в голове. Проще просто делать, как она говорит. Так что вот, я здесь, чтобы тебя забрать.

Ее глаза чуть прищурены, уголки губ дрожат в легкой улыбке, будто мы соучастники какого-то секрета. А потом она действительно улыбается. Черт… Она хоть понимает, что творит со мной, когда улыбается вот так?

— Путь наименьшего сопротивления, да? — тихо говорит она. — Знаю кое-что об этом.

Она разворачивается и выходит из музыкальной комнаты, лишь раз оглянувшись через плечо, проверяя, иду ли я за ней. Она выглядит расслабленнее, чем раньше, но между нами по-прежнему простирается та самая дистанция, которую, кажется, невозможно преодолеть.

Фэй молчит, пока ведет меня наверх, и я невольно опускаю взгляд на ее зад. Эти чертовы изгибы… Господи. Она всегда была такой красивой?

— Как надолго мы уезжаем? — спрашивает она, снова бросая на меня взгляд через плечо.

Я неловко прочищаю горло, опасаясь, что она только что поймала меня за тем, как я ее разглядываю. Да, я особо и не скрывал, что хочу ее, но, черт возьми, последнее, чего мне хочется — чтобы она застала меня пялящимся на нее, как какой-то гребаный извращенец.

— Мне сказали собираться на три дня, но тебе лучше взять вещи хотя бы на неделю. Не сомневаюсь, что бабушка не отпустит нас, пока Лука и Вэл ее не простят.