Теперь я не Адвокат 2 (СИ). Страница 36

— Проконтролировать? — ахнул Вадим. — Я барон Горчаков, если ты забыл!

— А я, — поднял голову этот тип, — работаю на самого князя Шубина! Исполняю только его указания, а не чьи-то ещё! Если вы не сделали того, что должны были, извольте вернуть деньги и рассказать, по какой причине это произошло, чтобы я мог отчитаться перед князем!

Вадим побагровел, его кулаки сжались. Я решил вмешаться и как-то успокоить ситуацию.

— Речь идёт о судьбе Насти, дочери князя. Если он не поймёт, что здесь всё не так просто, её ждёт беда.

— Это не моё дело, кого там ждёт какая беда.

— Как, как? — переспросил я.

Тут дворецкий понял, что такое он произнёс. Лицо побледнело, рот в ужасе раскрылся. Если Шубин узнает, что кого-то из прислуги не интересует судьба его дочери…

Дворецкий рухнул на колени.

— Только не говорите никому! Не губите! Это я так! Нечаянно! Попутал! Виноват!

— Пшёл отсюда! — замахнулся на него Горчаков, и тот кинулся от нас в лес, не разбирая дороги и едва не налетев на дерево.

— Пойдём к Шубину, — сказал Вадим. — Нет, ну какой дебил!

— А что, у князя все слуги такие?

— Что-то подобное есть у всех, но этот совсем редкостный. Они считают, что удостоились высочайшей чести — работать у самого Шубина! Ну и князь тоже масла в огонь подливает — несмотря на всю суровость, он своих защищает во всех ситуациях. А они этим пользуются.

Разговаривая, мы дошли до замка. Люди, которых мы встречали (в основном, из обслуги), косились на нас, не понимая, кто мы и откуда. Скоро к нам подбежал вооружённый охранник, назвал свою фамилию и спросил, с чем мы сюда пожаловали. В принципе, это было понятно. Наша миссия являлась секретной, а своего проводника мы прогнали.

— Барон Горчаков и детектив Волков, — ответил Вадим. — Мы здесь по просьбе князя. Нам надо срочно с ним поговорить.

— Я доложу начальнику, — поклонился охранник. — Сам я такие вопросы не решаю. А что у вас в коробке, не бомба?

— Нет.

— А почему шевелится? — не унимался охранник.

— Так оттого и шевелится, что не бомба, — ответил Вадим. — Бомбы обычно не шевелятся. Смекаешь?

— Да, действительно, — пришёл к неожиданному логическому выводу охранник.

Спустя пару минут к нам подбежал другой человек. Судя по более важному виду, кто-то из охранного руководства.

— Добрый день, что у вас случилось?

— У нас — ничего, — мрачно проговорил Вадим. — А у вас, если мы сейчас же не встретимся с князем, случится непременно.

— Встретиться с ним сегодня решительно невозможно, — развёл руками человек. — Во-первых, они сильно заняты государственными делами. Во-вторых, запись на прием идет только через секретаря личного секретаря князя, и никак иначе! Это не я решаю, таковы правила!

— Вот что, мил человек, — веско произнес Горчаков. — У тебя две минуты на то, чтобы позвонить всем этим секретарям и секретаршам и договориться, чтобы мы прошли к князю. Иначе я сейчас наберу кому-нибудь из его друзей, и вопрос будет решён в полсекунды. Можешь сказать, что речь идет о жизни и здоровье его дочери Насти.

Начальник охраны побледнел, покраснел, затем побледнел снова и, отбежав от нас на десяток шагов, принялся лихорадочно набирать номер на телефоне. Разговаривал он недолго и снова примчался к нам.

— Я немедленно провожу вас к князю, — заискивающе улыбнулся он.

Мы в его сопровождении пошли прямиком через главный вход, поднялись по мраморной парадной лестнице на пятый этаж (вот они, издержки старых классических зданий — лифты в них не предусмотрены), и, пройдя через несколько огромных пустых коридоров, оказались перед чудовищной по своим габаритам дверью с табличкой «приёмная». Перед дверью стояли два охранника, из-за своих чёрных костюмов похожих на гробовщиков. Они нам никаких вопросов не задавали, в отличии от секретаря, встретившего нас уже непосредственно перед нужной дверью.

Ненавижу всевозможных секретарей. А этот так вообще вызывал антипатию одним свои видом. Причёска покрыта лаком, костюмчик отутюжен настолько, будто владелец в любую свободную минуту проглаживает его утюгом, не снимая с себя.

— А вы точно… к Михаилу Владимировичу… по очень важному делу, касающемуся его дочери? — спросил он, взмахивая руками.

Вадим не удостоил его ответом, молча отодвинул в сторону, и мы прошли в дверь. Коробку с Гретой я оставил у секретаря.

Князь — я раньше его видел на картинках в интернете, но не запомнил — оказался высоким, даже чуть выше меня, худощавым, в возрасте под семьдесят. Как ни странно, особой надменности у одного из первых лиц государства я не заметил. Взгляд строгий, но не более того. Княжеские слуги смотрели на нас куда более высокомерно.

Одетый в серый костюм, он сидел за огромным столом, стоящим у огромного окна огромного кабинета. Обычно в таких случаях столы устанавливают в центре, но князь, похоже, любил во время работы смотреть в окно. Я его очень понимаю. А в остальном, кабинет как кабинет — дорого, важно, сурово и неуютно.

— Добрый день, ваше Высочество, — сказал Вадим. С него слетела вся его развязность, он встал ровно, как солдат на плацу, даже лицо изменилось — вечная ухмылочка уступила места фамильному благородству.

— Барон Вадим Горчаков. Со мной Павел Волков, детектив, с которым я пытался выполнить вашу конфиденциальную просьбу.

— Добрый день, — ответил князь. — Присаживайтесь. Вадим, я слышал о вас.

Мне показалось, или последняя фраза была произнесена с лёгкой улыбкой?

Так или иначе, мы сели за стол.

— Получилось у вас что-нибудь?

— Скорее да, чем нет. Но новости не очень хорошие. По всей видимости, ребенку будет нужен психолог, к тому же, сведущий в магии, — сообщил Вадим.

Затем он рассказал все, что случилось в подземелье. Князь слышал и не перебивал, но лицо его мрачнело с каждой минутой.

— Извините, но я не могу в это поверить, — произнес Шубин, когда Вадим закончил рассказ. — У меня это просто не укладывается в голове. Я знаю, что на свете существует магия, но она мне не мерещится на каждом шагу. Моя вина в том, что я не уделяю ребенку достаточного внимания, но она уже в том возрасте, когда пора избавляться от иллюзий и брать себя в руки. Не знаю, кого вы там застрелили. Какого-нибудь бомжа. Я разумеется, не дам делу полицейского хода, но эта затея со страшилками мне изначально не нравилась. Теперь я буду с дочерью строже. Обещанные деньги, разумеется, вы получите в полном объёме.

— Хорошо, мы уходим, — Вадим вздохнул и встал из-за стола. — Мы сделали всё, что могли. Никакой оплаты нам, разумеется, не надо.

А я остался сидеть. Казалось бы, не мое дело, но на меня нахлынула злость. Я воспользовался «даром», и посмотрел змеиными глазами на князя. А он — на меня.

Какой жёсткий взгляд. Если он и уступал моему, когда я использовал «дар», то ненамного. Час назад я и предположить не мог, что мне придется устраивать «дуэль взглядов» с одним из главных людей в Империи, но именно так и случилось. Сказать, что такое поведение — нарушение всех мыслимых и немыслимых норм, не сказать ничего.

— Вы не правы, — произнёс я. — Прошу вас, измените свое решение. Вы можете принести девочке много бед.

Шубин отвёл глаза. Не думаю, что не выдержал моего взгляда, скорее, его смутили слова о дочери.

А затем он снова посмотрел на меня. На губах — усмешка.

— Хорошо. Убедили. Сейчас я иду с вами в подземелье, и смотрю, что там. Если вы ничего не напутали, принесу извинения. А если нет…

Глава 18

В кабинете повисла напряжённая тишина. Мелькнула мысль, что если Шубин произнесёт что-то вроде «прикажу высечь вас на конюшнях», то голова князя отлетит так же, как у монстра под его замком. Мой кольт сделает нас равными.

— Тогда я буду снова разочарован в людях, — улыбнулся он, наверняка заметив, как вытянулись наши лица во время паузы. — Мне много лет, каждый прожитый год приносит знания, а многие знания — многие печали.