Теперь я не Адвокат 2 (СИ). Страница 28

— Да, пожалуй, на сегодня хватит, — не стал спорить Нечаев. — И так получилось лучше, чем я думал. А вообще странно, ко мне такие интересные создания не приходили. Приняли, что ли, тебя за своего!

Клетка заискрилась, поднялся сквозняк, и скоро я убедился, что нахожусь в комнате один.

— Ушло! — сказал Альберт. — Получилось отправить его назад! Выходи, дверь открыта.

— Сейчас, — ответил я, и шёпотом добавил: — Только сниму с Майи меховые наручники.

— Страшновато, признаюсь, — сказал я, когда мы вернулись в столовую и начали пить кофе. — Когда враг привычный, намного легче. А это… что-то совсем непонятное. Хотя ясно, что тупое и безмозглое, как почуявшая кровь акула.

— Согласен с вами! — Нечаев после окончания опытов снова забавно перешёл на «вы». — Во втором случае, я бы даже сказал, не акула, а огромная амёба. Что-то простейшее. Почитаю в книгах, наблюдал ли кто-то подобное.

— А могут прийти более разумные существа?

— Не знаю… — Альберт поёжился, как от холода. — С одной стороны, хотелось бы их увидеть… а с другой… кто знает, что у них на уме. Эти двое были настроены явно недружелюбно.

— Да, — кивнул я. — Особенно второе. Если с «призраком» ещё возможны какие-то сомнения, то с этой зубастой головой…

— Это всё… «магия ночи»?

Нечаев скривился, будто укусил лимон.

— «Магия ночи»… под это название сейчас суют всё, что ни попадя. Отличается что-то от примитивной работы с энергией — значит, это тёмная магия. А в ней может быть тысяча разновидностей, и всех мешать в одно будет неправильно.

— Очень любопытно, — сказал я. — А теперь, с вашего позволения, я отправлюсь домой. Меня ждут.

— Девушка? — улыбнулся Нечаев.

— Ну да, — пожал плечами я.

— Тогда желаю успехов, — ещё шире заулыбался Нечаев. — У вас сегодня всё получится.

— Очень на это надеюсь, — хмыкнул я. — А можно вопрос… если он покажется вам бестактным, то извиняюсь, и отвечать на него не надо… Майя — она кто? Такая молчаливая…

— А как вы думаете? — хитро осведомился Альберт.

— Даже не знаю, что и думать… Очень красивая, и очень странная. И почему она не сказала ни слова? Наверное, она жрица какого-нибудь языческого культа. Специалист в тёмной магии, или как её правильно называть. Вы спасли её от рук фанатиков другого странного ацтекского бога и привезли в Москву.

— Почти угадали, — кивнул Нечаев. — В «магии ночи» она действительно разбирается. А в остальном… дедукция — такая штука, что иногда подводит. Майя — жена влиятельного чиновника из посольства Колумбии. Случайно познакомился с ней, и она вызвалась мне помогать. Ей скучно. С мужем у неё, как это сейчас называют, свободные отношения… и со мной тоже. Когда мы начинали, это было условием с её стороны. И да, она бегло говорит на двадцати с лишним языках. Вдруг вам нужно будет подготовить наиважнейший документ, она легко исправит все ошибки.

Он развёл руками и засмеялся.

— Так что вот так… Вы ей понравились, так что действуйте по обстоятельствам. Я женат на науке, и ни одна женщина мира не нарушит этот священный брак.

— Ничего себе… — покачал головой я. — Интересная она.

— Очень интересная, — согласился Нечаев. — Когда мы продолжим эксперименты дальше?

— Я смогу выкроить время в любой день, надо лишь заранее договориться. И желательно обзавестись электрическими патронами. Железо в клетке толстое, но всё-таки…

— Займусь этим уже завтра, — пообещал Нечаев.

Он проводил меня до автомобиля, мы пожали руки, договорились созвониться, и я выехал на дорогу.

Перестраиваясь в другой ряд, засмеялся — мысленная месть Нечаеву не удалась совершенно. Девушка оказалась вон кем… и с Альбертом её объединяла лишь любовь к оккультизму.

Ладно, порезвился — и хватит. Я повернул голову, высматривая цветочный ларёк, чтобы купить Снежане розы.

Глава 14

Я купил их целую охапку. Не запомнил, сколько точно — но много, очень много. Не экономить же на цветах. Тем более, после покупки бриллиантов.

В дверной глазок Снежана увидит только цветы, и догадается, что это я. Хотя не исключаю, что услышу через дверь «уходи быстрее, сейчас мой вернется» — цветы я ей принёс впервые.

Опасения оказались беспочвенны. Узнала!

Узнала, открыла дверь, повисла на шее, кинулась целовать.

— Я так люблю цветы! — сказала она. — Здорово!

А я так люблю, когда она обнимает меня в своем коротеньком домашнем платьице. Снежана высокая, ненамного ниже меня, и найти ладонью под подолом ее тёпленькие ножки — одно удовольствие.

Через полминуты мои руки под платьем перестали ограничивать себя её бедрами. Снежана застонала, изогнулась, прикусила губу и предложила:

— Пойдем в спальню…

— Сейчас, — ответил я, — одну секунду…

Но секунда все длилась и длилась, прервать её у меня не хватило ни сил, ни желания. Девушка начала стонать громче, затем прошептала:

— Нет, спальня очень далеко… Поэтому — здесь.

Она повернулась ко мне спиной, сняла стринги и уперлась руками в стену.

В конкурсе идиотских способов сообщения девушкам о том, что ты купил им бриллианты, я с большим отрывом занял первое место. Никто не смог составить мне конкуренцию. Зрители аплодировали и орали «браво». «Мы в восхищении», вторила им в микрофон ведущая, не веря, что такое возможно.

То есть через пару минут я, всё ещё продолжая, пробормотал:

— Снежана, ты знаешь, я тебе ещё бриллиантовое ожерелье принёс…

— Да? — девушка повернула ко мне раскрасневшееся лицо. Судя по её глазам и сбивчивому дыханию, сейчас она пребывала где-то далеко-далеко отсюда, ей там было очень хорошо, и информация туда поступала медленно.

— Надо… будет… примерить… — согласилась она, стискивая пальчиками держащую её за грудь мою руку.

Через полчаса она начала мерить ожерелье со всеми платьями, какие отыскала в шкафах. На мой дилетантский взгляд, ожерелье подходило к ним ко всем, тем более, что после каждой примерки Снежана начинала меня от благодарности целовать.

Но лучше всего оно смотрелось, когда девушка сняла с себя все и осталась лишь в ожерелье.

— Так — идеально, — кивнул я. Зная Снежану, я догадывался, что дефиле закончится именно так, и очень ждал этого момента. — Замечательно смотрится.

— Согласна с тобой, — кивнула она, стоя перед зеркалом, но потом все-таки сняла украшение и надела платье.

— Надо поужинать, — сказала девушка, сделав немного суровое лицо, чтобы отогнать посторонние мысли. — Я кое-что приготовила к твоему приходу.

— Давай, — ответил я, хотя был не голодный после еды у Нечаева.

А Снежана, однако, умела готовить!

Меня ждал «лосось с фисташковой корочкой» — я и не знал, что такой бывает. Но пахло восхитительно, и выглядело тоже. К нему прилагался салат с креветками и десерт с шоколадными печеньями. Вершиной кулинарной пирамиды являлась бутылка белого вина.

Пусть будет вино, мысленно согласился я. Это гораздо лучше, чем виски одиноким вечером в моём офисе. Хотя любой алкоголь опасен для здоровья. Дети, не употребляйте спиртные напитки, иначе рискуете в будущем стать частными детективами. По ночам вас будут преследовать кошмары, а на лестницах — обезумевшие гомункулы.

На столе стояли ещё незажженные свечи. Для романтического ужина все готово. Романтика у нас, правда, началась ещё до еды, ну так на то она и романтика. Ничего, после ужина её можно продолжить.

— Потрясающе, — сказал я. — Нет слов.

«Наверняка вкуснее азиатских пауков», — подумал я, вспомнив столовую Нечаева.

— У меня есть идея, — вдруг подняла пальчик Снежана. — Ты знаешь, что на моём доме хотели сделать смотровую площадку?

— Нет, ты не говорила!

— Он не такой уж высокий, но вид открывается далеко. Работу не доделали и бросили, но кое-что там уже есть. И я раздобыла ключ! Там гораздо интереснее, чем на кухне!

— Пойдём, конечно, — согласился я.

Мы сложили еду в большую сумку и отправились на лифте к последнему этажу. Снежана надела тёмное короткое, сильно тянущееся и облегающее платье — оно, как я с любопытством и ужасом убедился, носится без белья, да ещё и с эффектными вырезами на бедрах, поэтому я заставил ее набросить на плечи куртку. Не хватало ещё столкнуться с кем-то в лифте.