Временная жена (ЛП). Страница 27

Я подчиняюсь, сердце готово выпрыгнуть из груди. Щеки пылают, и я с трудом заставляю себя поднять глаза.

— Спасибо, — тихо произносит он.

Я удивленно распахиваю глаза, а он улыбается, глядя на меня.

— Должно быть, нечасто ты слышишь от меня это слово, да? — Лука тянется ко мне, кончиками пальцев нежно касаясь моего виска. — Если бы не ты, мне пришлось бы провести три года в полном аду. Я понимаю, что эта ситуация далека от идеала для тебя, и я потребовал от тебя слишком многого, но я сделаю все, чтобы ты ни о чем не жалела, Валентина. Возможно, я никогда не был для тебя хорошим начальником, но я обещаю быть хорошим мужем.

Я смотрю на него в полном недоумении, пораженная искренностью в его глазах. С того момента, как мы поженились, он не перестает меня удивлять. Он был нежным, заботливым… таким не похожим на того мужчину, которого я знала раньше.

— Лука… — голос предательски дрожит. Я не знаю, как задать вопросы, на которые так хочу получить ответы. — Мы теперь женаты, но, по сути, ты все еще обручен с Натальей. Я должна понимать, каково мое место и чего ты от меня ждешь.

Он поворачивает запястье, его рука нежно касается моей щеки, глаза не отрываются от моих.

— Давай дадим себе несколько дней, чтобы привыкнуть друг к другу, прежде чем сообщим моей бабушке, чтобы убедиться, что мы ведем себя естественно и близко, как настоящая пара. Поверят ли нам, если ты будешь смотреть на меня так, будто мечтаешь убить меня во сне?

Я не могу удержаться от улыбки и покачиваю головой. Забавно, как тяжело мне по-настоящему его ненавидеть. Боль, которую он причинил мне за последние месяцы, не исчезла, но прямо сейчас, прямо здесь, он заставляет меня забыть обо всем.

— Когда мы отработаем наше взаимодействие и убедимся, что можем обмануть мою бабушку, мы скажем ей. Думаю, разорвать помолвку будет непросто, но что еще она сможет сделать, когда я уже женат? Это может занять некоторое время, но все разрешится. Нам просто нужно найти способ сделать это, не испортив наши отношения с Ивановыми. Тем временем я попросил нашу медицинскую бригаду назначить медсестер для твоей бабушки. Это для меня приоритет, поэтому тебе не о чем беспокоиться. Просто играй роль моей жены, и я сделаю свою часть.

Я киваю, ощущая тяжесть на сердце. Обмануть его бабушку будет нелегко, и нам придется очень убедительно изображать пару. Между нами явно есть страсть и химия, но любовь… любовь будет сложнее всего сыграть.

— Думаю, нам стоит еще потренироваться, — шепчет он, и его голос становится ниже. — Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз пробовал тебя на вкус.

Его ладони обхватывают мое лицо, большой палец нежно скользит по нижней губе, и я резко вдыхаю, чувствуя, как он напрягается подо мной.

— Так что скажешь, жена? Разрешишь мне тебя поцеловать?

Мое сердце пропускает удар, и его жаждущий взгляд только разжигает мое собственное желание. Лука никогда не был таким… ласковым. Он словно знакомый незнакомец, которого я хочу узнать лучше, даже если это и не самое разумное решение.

Мой взгляд опускается на его губы, и я чувствую, как он напрягается подо мной еще сильнее, но не двигается ни на миллиметр. Он просто смотрит на меня, терпеливо ожидая. Я подаюсь вперед, едва касаясь его губ своими. Месяцы бесконечной ревности и обиды, желание ранить его так же, как он ранил меня, заставить его страдать за то, что он вычеркнул меня из своей жизни… Все это в итоге привело нас сюда — в его постель, в его объятия.

— Кажется, я тебя ненавижу, — шепчу я.

Лука запускает руку в мои волосы и крепко сжимает их.

— Ненавидь меня, сколько хочешь, детка. Презирай. Проклинай за то, что я приковал тебя к себе, когда должен был бескорыстно помочь. Мучай меня за то, что использовал тебя, Валентина, но только не смей меня покидать.

— Я не могу, — шепчу я, сокращая расстояние между нами, едва касаясь его губ своими. — Я не могу уйти.

Я пыталась… Но в итоге все равно оказалась в его постели. Я сдаюсь, позволяя себе поцеловать его, забирая то, чего так давно хотела.

Лука срывается на стон, с силой сжимая мои волосы. Его поцелуй грубый, требовательный, губы безжалостно раздвигают мои, углубляя поцелуй. Его руки жадно скользят по моему телу с такой одержимостью, что я почти начинаю верить: это не просто похоть.

— Черт, Валентина… — глухо стонет он, переходя к моей шее. Я тяжело дышу, пытаясь сохранить рассудок, и резко отстраняюсь, садясь на колени, чтобы увеличить расстояние между нами.

Его руки бессильно опускаются, а в глазах пылает огонь.

— Стой, — шепчу я, мысли путаются в голове. — Я… Нам завтра рано на работу, а уже поздно.

Он тяжело вздыхает и нежно проводит костяшками пальцев по моей щеке.

— Ладно, миссис Виндзор, — тихо отвечает он, уголки его губ дрожат в слабой улыбке.

Я сползаю с него и ложусь в постель, сердце бешено колотится в груди. Я никогда не чувствовала такого смятения. То, что он заставляет меня ощущать, совершенно не похоже ни на что из того, что я испытывала раньше. Я не могу отрицать, что хочу его, но каждое его прикосновение одновременно разбивает мне сердце.

Глава 27

Лука

Я смотрю на свою жену через стеклянную стену в своем кабинете, любуясь ее красотой. К тому времени как я проснулся, ее уже не было, она лишила меня удовольствия, которого я с нетерпением ждал. Я всегда ненавидел, когда кто-то вторгается в мое личное пространство, но не могу избавиться от мысли, каково было бы проснуться рядом с ней. Она даже не догадывается, что я месяцами представлял, как ее длинные волосы разлетаются по моим подушкам.

Валентина пришла в офис задолго до меня, и я не могу не задаться вопросом, избегает ли она меня. Похоже, события вчерашнего дня начинают ее догонять, и она наконец осознает всю серьезность происходящего. Я провожу рукой по волосам, сам не зная, какой будет эта наша странная семейная жизнь.

Этот кошмарный наряд, в котором она появилась вчера, вкупе с тем, что она сбежала еще до моего пробуждения, говорит об одном — она хочет держаться подальше от меня. Я должен быть рад этому, но чем больше она отдаляется, тем сильнее желание ее догнать. Я хочу, чтобы она стонала мое имя так же, как тогда, в беседке на винодельне. Хочу, чтобы она умоляла меня, пока все плохие воспоминания, которые я создал, не исчезнут без следа.

Я напрягаюсь, когда вижу, как к ее столу подходит Тео Миллер, выглядящий взволнованным. Черт возьми, что он здесь забыл? Этот этаж предназначен только для меня, исполнительной команды и совета директоров. С какой стати он шляется здесь? Неужели они продолжают общаться после той неудачной попытки свидания?

Он приваливается к ее столу, а она поднимает на него взгляд и улыбается. Черт бы ее побрал. Она должна была послать его к черту, а не расплываться в улыбке. Тео что-то говорит ей, и она смеется. Просто один ее вид заставляет мое сердце пропустить удар. Моя жена невыносимо красива, и меня бесит, что замечаю это не только я.

Я бросаю взгляд на свои карманные часы, стиснув зубы. Три минуты. Я даю ей три минуты, чтобы избавиться от него, прежде чем вмешаюсь.

Время тянется мучительно долго, и с каждой секундой мое раздражение растет. На третьей минуте я вскакиваю со стула, внутри все кипит от ярости. Почему, черт возьми, она все еще мило болтает с ним?

Я выхожу из кабинета, и она тут же поднимает на меня глаза, ее лицо моментально становится серьезным. Будто один мой вид высасывает из нее всю радость. Ненавижу это. А Тео тем временем смотрит на меня с удивлением и поспешно выпрямляется, улыбка моментально сходит с его лица.

— Похоже, я помешал, — говорю я, голос звучит гораздо спокойнее, чем мне хотелось бы. Валентина краснеет и отводит взгляд. — И что это вас так развеселило?

Я чувствую себя раздражающим учителем, и меня бесит, что она выводит меня из себя. Когда я вообще заботился о женщине, с которой встречался, если она смеялась с кем-то другим? Это первый раз в моей жизни, и я ненавижу это чувство. Моя жена превращает меня в глупого, мелочного придурка, и я ничего не могу с этим поделать..