Эффект бумеранга. Страница 4

Не менее быстро ребята в форме назначили меня виноватой, затолкали в машину и увезли в отделение. У меня отобрали ключи, телефон и ботильоны на шпильке. Я просидела в камере около часа, а потом за мной пришел этот мужчина. Он не представился, но вывел из каталажки и проводил в обшарпанный кабинет. Босиком.

– Знаете, соседи очень просили, чтобы мы вас оставили на десять суток за хулиганство и нарушение порядка, – продолжал вещать то ли опер, то ли следователь.

Черт знает, кто он такой.

Я продолжала дуть губы, тереть замерзшие ноги и молчать. Боялась до ужаса и понимала, что закон сейчас точно не на моей стороне.

– Чайку хотите? – неожиданно предложил полицейский.

– Хочу позвонить моему адвокату. Я ничего не скажу вам, – дерзко, хоть и тихо, ответила я.

Мужчина рассмеялся.

– Отлично. Адвокат вам точно понадобится.

– Значит, можно позвонить?

Мой голос дрогнул и выдал с головой.

– Адвокат вам понадобится, если продолжите упрямиться. – Он прошел к окну, на котором стоял чайник, и нажал кнопку. – Давайте все-таки попьем чайку. Вы замерзли, кажется.

Я замерзла. Ноги окоченели. Кроме этого, меня трясло еще и от страха. Все угрозы Игоря оживали перед глазами, превращались в плохое кино про меня.

Чайник вскипел быстро. Я вздрогнула от его пронзительного сигнала. Мой инквизитор усмехнулся. Признаться, я была готова отбросить гордость и принять его проклятый горячий чай. Однако он налил кипяток в грязную кружку, бросил в неё пакетик и поставил передо мной.

Кажется, даже замерзая насмерть, я не смогу прикоснуться губами к серому фаянсу.

– Пейте, Кира Викторовна. Расслабьтесь.

Я покачала головой, отвергая и его чай, и предложение.

Сотрудник вздохнул и присел обратно за стол. Он сцепил руки в замок и наконец перешел к делу.

– У меня на руках показания ваших соседей о неадекватном поведении. Ваш муж утверждает, что вспышки ярости и агрессия не впервые.

Я сжала кулаки и прошипела зло:

– Конечно, он утверждает. Было бы странно, если бы он за меня заступился.

Мужчина улыбнулся мне радостно.

– Отлично. Вы умеете разговаривать. Я уж думал, веселые препараты сделали вас немой.

– Какие к черту препараты? – выпалила я.

– Это выясним на экспертизе. Надо будет кровь сдать и пописать в баночку.

– Идите к черту!

– Боюсь, не могу, Кира Викторовна, – продолжал он петь с противной улыбочкой. – Отказ от экспертизы только подтвердит вашу виновность.

– Да в чем я виновата?

Мужчина пожал плечами.

– Понятия не имею, но следствие выяснит обязательно.

– Вы не имеете права… Верните телефон, я хочу позвонить.

– Не стоит. Приберегите адвоката для серьезного дела.

– Какого еще дела? Я ни в чем не виновата.

Он громко хлебнул из чашки чай, облизал губы, встал, обошел стол и присел передо мной на столешницу. Я ждала приговора, но у моего палача завибрировал телефон в кармане.

– Минуту, – сказал он и вышел.

Его не было минут пять. Или вечность для меня. Наверное, я сто раз умерла в этом проклятом кабинете с чайником на окне. Я представила себя в камере на десять суток и в тюрьме на десять лет. Какие только мысли не лезли в голову. Одна страшнее другой.

А потом он вернулся.

– Я вас сейчас отпущу домой, Кира Викторовна, – неожиданно пообещал полицейский. – Только попрошу принять совет. Бесплатный, в отличие от услуг адвоката.

Рассмеявшись своей шутке, мужчина сделал глоток чая и продолжил вещать. В его голосе больше не было угрозы, но пугал он не меньше.

– Ваш супруг – понимающий, добрый человек. Примите его помощь и разойдитесь по-хорошему. Иначе в следующий раз мы вряд ли сможем игнорировать вашу зависимость. Сами понимаете. У вас ребенок. Опасно девочке быть рядом во время припадков матери. Возьмите себя в руки. Начните новую жизнь. И тогда мы больше не увидимся.

Он весело подмигнул и протянул мне руку. Я посмотрела на нее с отвращением, но пожала.

– Спасибо за сотрудничество. Вещи заберете на посту.

Ничего не понимая, я вышла из кабинета. Ноги несли меня куда-то. Пальцев я уже не чувствовала, но как-то передвигалась по грязному полу. Я интуитивно нашла выход и тот самый пост. Назвала фамилию, и мне выдали обувь, телефон, ключи от машины. Обувшись, я поспешила покинуть отделение и не удивилась, увидев Игоря. Он ждал меня на крыльце.

Игорь курил. Я лет десять не видела у него в руке сигарет. Мы вместе бросили.

Он не сказал мне ни слова. Только указал на мою машину, которая стояла чуть в стороне, ближе к выезду.

– Так ведь нельзя, Игорь, – проговорила я сквозь слезы, надеясь достучаться до него.

– Нельзя, – согласился мой муж. – Я и не хотел, Кир. Ты меня вынуждаешь. Следующий раз просидишь не один час. Пожалуйста, прекрати… это все.

Он бросил сигарету в урну и ушел к своей машине.

Мне пришлось убраться ни с чем. Я плакала, пока ехала. Останавливалась на обочине, рыдала и снова ехала.

Казалось, если я буду плакать в машине чуть дольше, то просто умру.

В моей проклятой квартире было тихо и жутко, как в гробу. Я отвыкла от жизни в городской квартире.

Зажралась.

Тут Игорь прав. Я забыла, что когда-то жила в однушке с родителями, пропадала сутками, домой приходила ночевать. У меня была любовь, куча эмоций, приключений. Веселая молодость.

Даже во время суда Игоря я не страдала. Переживала, но будто знала, что у нас все будет хорошо.

Зато сейчас я безусловно понимала, насколько жизнь паршивая.

Проклятые деньги лежали на столе. Засунуть бы их Игорю в глотку, но я боялась.

Я ужасно боялась родного мужа после того, что мне сказал то ли опер, то ли следователь. Только меня сунули в каталажку. Только со мной провели беседу. И, конечно, именно у меня найдут что-нибудь запрещенное, если я продолжу брыкаться.

Тогда мне точно не видать встреч с Машей. Даже по выходным.

Условия Игоря сводили с ума. Однако, пришлось взять себя в руки. Я решила, что обязательно заберу дочь.

В конце концов, у меня были деньги. Проклятая подачка. Но я использую ее, чтобы в суде меня представлял хороший адвокат.

Поиск грамотного юриста занял у меня кучу времени. Я писала знакомым и друзьям, изучала отзывы и связалась с несколькими конторами.

Бурная деятельность отвлекла меня от переживаний. Я не сошла с ума только благодаря этому. Кажется, меня вырубило среди ночи на чтении глав семейного права. Или это был гражданский кодекс? Не помню.

Я проснулась из-за звонка. Дотянувшись до телефона, я, не глядя, сняла трубку и что-то мяукнула сонно.

– Алло, Кира. Привет. Это мама Саши Сергеева, – отбарабанила бойко мне в ухо Света. – Как ты?

– О, привет, – ответила я, садясь в кровати. – Я вроде ничего.

– Супер. Звоню напомнить, что в квест просят взять сменную обувь. Они могут дать бахилы, но будет неудобно. Детки не любят эти пакеты. Вообще, можно и в обуви, я думаю. Но негигиенично. Ты понимаешь. Короче, возьмите сменку, ага?

– Ага, – буркнула я.

– Супер. Ну, увидимся скоро. Пока.

Светина активная жизненная позиция застала меня врасплох. Я совсем забыла про день рождения ее сына, на который пригласили Машу. Игорь про него не знал, конечно. Машка, наверное, забыла.

Как хорошо, что Света мне напомнила о сменке. Я смогу сегодня же увидеть дочь.

Я набрала Машу, но теперь не услышала даже гудков. Ее телефон был вне зоны. Пришлось звонить мужу.

Алло, – ответил он сонно.

Я долго молчала, представляя его в нашей кровати с Мариной.

– Кира, если ты по делу, – вклинился Игорь в мои переживания, – то говори, а не пыхти в трубку.

Я попыталась всхлипнуть беззвучно, но не вышло. Собравшись ради Маши, я выдала скороговоркой.