Начальник Культуры (СИ). Страница 39
Я развернул газету и сразу наткнулся на заголовок. Броский, с нажимом, рассчитанный именно на то, чтобы зацепить. Подсознательно я уже понимал, что будет внутри, но всё же позволил себе секундную паузу, прежде чем прочитать текст: «финансовые нарушения», «нецелевые траты», «фарс вместо культуры». Ниже две фотографии. На первой — я на сцене, в косухе, с микрофоном в руках. Панки рядом, толпа скандирует, руки взмывают вверх. Вторая — члены комиссии в первом ряду, их лица напряжённые, будто они сидят не на концерте, а в зале судебных заседаний. Контраст был слишком очевиден, чтобы быть случайностью.
Я медленно перевернул страницу, пробегая глазами текст, написанный явно по заказу.
— Кто автор?
— Какая разница? — Карл с напряжением хмыкнул. — Важно то, что писали не просто так. Рубанов готовился. Говорят, уже с утра обсуждают в областном центре.
Я свернул газету, сцепив пальцы в замок.
— Что именно обсуждают?
— Версия простая. Концерт — показуха, траты на народные гуляния при дефиците бюджета. Плюс, естественно, «фальсификация финансовых отчётов».
Я медленно выдохнул. Всё шло по ожидаемому сценарию. Если нет реальных нарушений, их можно придумать. Если нельзя ударить напрямую, всегда можно использовать проверенный метод — запустить слух, сделать его частью повестки, а потом преподнести как «обоснованные сомнения» и будто бы вообще нечто общеизвестное.
Карл сел на край стола, скрестив руки на груди в защитной позе.
— Думаешь, как ответить?
— Думаю, откуда будет первый удар.
Он кивнул, задумчиво постукивая пальцами по подбородку.
— Говорят, Рубанов был где надо ещё до того, как газета вышла.
Карл подался вперёд, чуть понизил голос.
— У меня там кум работает, и он слышал, что говорили в коридорах. Некоторые уже настроены против тебя. Они ещё не уверены, но сам факт, что обсуждают – плохой знак.
Я кивнул, обдумывая его слова. Это было логично. Местные могли колебаться сколько угодно, но если область начнёт давить – они быстро займут удобную позицию.
Карл достал сигарету, покрутил её в пальцах, но не закурил. Просто наклонился ближе.
— Ты понимаешь, да? Они не остановятся. Если сегодня бюджет, то завтра – запросы сверху, проверки. Они попытаются сломать тебя и делать это будут методично.
— Пусть пробуют. Мы-то тоже не сидим сложа руки, — я усмехнулся.
Взял ручку, подвинул лист бумаги и начал делать пометки:
«Газета — слухи — проверка отчётности — давление на бюджет.»
Рубанов, похоже, работает через давление, через нужные связи. А если так — первым ударом будет попытка урезать бюджет отдела культуры до состояния скукоженной кураги.
Я взглянул на Карла.
— Готовьтесь, — произнёс я спокойно. — В ближайшие дни начнётся веселье.
Карл уже собирался что-то сказать, но замолчал, бросив взгляд в окно.
— Кстати, про концерт… Ты в курсе, что твои панки теперь звёзды местного масштаба?
Я нахмурился. После такого выступления было логично ожидать внимания к ним.
— А что? Кто-то заинтересовался?
— Они сами, — Карл кивнул на улицу. — Пришли утром, ждут во дворе. Бдительный их привёл.
— Зачем?
— Ну, во-первых, благодарить, — ухмыльнулся Карл. — А во-вторых… хотят узнать, что дальше.
Я поднялся, накинул пиджак и направился к выходу. Мы вышли из здания, спустились вниз, и уже у входа я увидел знакомую компанию. Панки стояли группой, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Бдительный – чуть в стороне. Сложив руки на груди, он молча наблюдал за ними.
Без броских костюмов, без грима, без сценического образа — теперь это были просто парни. Но смотрели они как-то по-другому. В их взглядах уже не было прежней бравады. А еще — они были трезвыми.
— О, сам начальник, — протянул один из них, с ухмылкой отступая в сторону.
— Мы тут, значит, решили зайти, сказать спасибо, ну и… спросить, что дальше? — произнёс другой, явно нервничая.
Я поздоровался с ребятами за руку и поинтересовался:
— А дальше что… как сами смотрите? Вы хотите выступать?
Парни переглянулись. Их уверенность в себе после концерта явно укрепилась.
— Да, хотим, — выдавил один из них.
— Где?
— Ну, мы не знаем…
— Вот именно.
Они замолчали.
— Вы провели один концерт. Срывать голос под "Прыгну со скалы" на сцене — это одно. Держать внимание публики раз за разом — совсем другое.
Бдительный пристально смотрел на меня, но не вмешивался.
Я сделал шаг ближе, заглянув в глаза каждому.
— Хотите дальше — значит, доказывайте. Не мне, конечно. Себе.
Тишина зависла на несколько секунд. Было видно, как у них в головах что-то щёлкнуло, как осознание медленно, но верно формируется.
— Ладно. Доказывать – подойдёт.
Я не сдержал улыбки.
— Вот и правильно.
— Шеф, ты тогда говори нам, чо дальше будем делать, а? — попросил Бдительный.
— Обязательно, будем на связи.
После разговора с панками я вернулся в кабинет, но даже не успел присесть, как в дверь заглянула Таня. В её руках был плотный свёрток документов, а во взгляде читалась настойчивость. Это был не просто визит ради обсуждения отчётов — она пришла с конкретной целью.
— Максим Валерьевич, нужно пять минут твоего времени.
— Если не о деньгах, то хоть десять, — ответил я.
Таня уселась на стул напротив, не торопясь начинать разговор. Она быстро осмотрела мой стол, взгляд её задержался на смятой газете с заголовком «Культура или фарс?».
— Значит, уже работают? — кивнула она на газету.
— Уже, — подтвердил я, не сводя с неё взгляда.
— И что будете делать?
— Пока наблюдать, — ответил я, задумчиво переворачивая ручку в пальцах.
— Ну, а если всё-таки о деньгах поговорим? — она сделала милую мордашку.
Я отложил ручку и приподнял брови.
— Деньги — зло, но выкладывай, - отмахнулся я. — Слушаю.
Таня выпрямилась, пододвинула бумаги ближе ко мне.
— После концерта о нём говорят. Это факт. Есть ажиотаж, есть публика, есть зрительский интерес. Но пока это всё — просто болтовня на улице и пару статеек в местной прессе. Если оставить так, через неделю всё затихнет, вернётся привычное болото, и Рубанов спокойно продавит свою версию событий.
Она выждала паузу, проверяя, как я реагирую.
Я кивнул, сложив руки на груди.
— Продолжай.
— Если начать грамотно работать с этим инфоповодом, его можно разогнать дальше, – она выделила это слово голосом, и я его оценил. Так выражаться начнут лет через десять-пятнадцать, а она уже – впереди планеты всей. Таня продолжила: – Сделать так, чтобы в повестке остался не вопрос «куда ушли деньги?», а тема «как неожиданно расцветает культура в районе».
— И кто этим займётся? — уточнил я.
Таня подняла один палец вверх, хитро улыбаясь. Я нахмурился, глядя, как она методично раскладывает бумаги. Не торопится, не суетится. Значит, у неё уже есть готовый план.
— Ты ведь не просто так этим занялась, да? – спросил я.
Она пожала плечами.
— Я просто знаю, как работают информационные войны. Если ты не займёшь пространство – его займёт кто-то другой.
Я кивнул, но было ощущение, что она недоговаривает.
— Есть один человек, который может помочь, — выдохнула она.
— Я должен угадать?
— Нет, я просто тебя готовлю. Сегодня днём к тебе зайдёт редактор «Городских вестей» Женя Широков. Он хочет обсудить интервью.
Я медленно постучал пальцами по столу.
— Так это ты его навела?
— А ты как думаешь? — Таня захлопала ресницами.
Я упёрся в неё взглядом.
— И что ты от меня хочешь?
— Чтобы ты не отправил его к чёрту через две минуты разговора.
Я на мгновение задумался, затем медленно кивнул.
— Хорошо. Посмотрим, что он предложит.
Таня довольно захлопала в ладоши, как маленький ребёнок.
— Вот и отлично. Тогда не забудь про улыбку, когда он зайдёт.
Она поднялась со стула и вышла, оставляя меня наедине с мыслями. Я вновь взглянул на смятый заголовок «Культура или фарс?» и задумчиво провёл ладонью по подбородку.