Начальник Культуры (СИ). Страница 31

Третий оказался щуплым мужчиной в очках, типичный ботаник. Он внимательно оглядел здание, затем скептически скользнул взглядом по крыльцу, будто заранее был не в восторге от того, что увидел.

Четвёртой вышла ещё одна женщина – невысокая, с тонкими губами и холодным взглядом. Она казалась самой серьёзной из всех. Папка с документами в её руках говорила сама за себя – передо мной стоял человек, который привык докапываться до каждой запятой.

Я внимательно наблюдал за их движениями, отмечая профессиональную сдержанность.

Комиссия двигалась без суеты, но с полной уверенностью, не тратя время на лишние взгляды или эмоции.

Рубанов сделал шаг вперёд, выпрямил спину, расправил плечи, изображая на лице доброжелательную, но строгую уверенность.

— Здравствуйте, уважаемые гости! Добро пожаловать!

Он протянул руку, но проверяющие не спешили её пожимать.

— Здравствуйте, мы проверка, — первой заговорила женщина в балахоне, её голос был ровным, но с оттенком холодной отчуждённости.

Я заметил, что Рубанов слегка напрягся, но быстро взял себя в руки. Позади него стояли двое сотрудников администрации, держащие поднос с традиционными хлебом и солью. Жест классический, выверенный – символ гостеприимства, показывающий, что здесь их ждали и готовы радушно встретить.

Но вместо ожидаемой реакции проверяющие даже не посмотрели на поднос.

— Спасибо, но мы не принимаем, — коротко произнесла женщина с папкой, даже не взглянув на хлеб-соль.

Рубанов на долю секунды замешкался, потом слегка приподнял брови и, скрывая раздражение, чуть кивнул.

— Ну что ж, пойдёмте внутрь, вас уже ждут в нашем замечательном отделе культуры.

Я, наблюдая за этим небольшим провалом Рубанова, внутренне усмехнулся. Он явно рассчитывал на театральность, ожидал, что комиссия начнёт улыбаться, скажет несколько вежливых слов о традициях гостеприимства. Ну а затем вывернет с потрохами мой отдел. Однако в итоге Рубанов получил сухой отказ и лёгкий удар по самолюбию.

Проверяющие, не теряя времени, направились ко входу. Я двинулся следом, прикидывая, как дальше пойдёт игра. Эта комиссия явно была не из тех, кого можно расположить к себе улыбками и красивыми жестами.

— Где отдел культуры? — сухо спросил один из проверяющих.

— Вот, Максим Валерьевич всё вам покажет! — заверил Рубанов, указывая на меня.

— Прошу за мной!

Я провел их к кабинету. Вероника встретила гостей с подносом печенья, но проверяющие даже не повернули головы.

— Прошу не отвлекать нас личными разговорами, предложениями и прочим, что не относится к делу, – заговорила тощая проверяющая. — Если у нас возникнут вопросы, мы их вам обязательно озвучим.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Проверяющие методично пролистывали отчёты, делали пометки в блокнотах, обмениваясь разве что короткими фразами. Они не торопились, намеренно растягивая процесс, создавая ощущение полного контроля.

Я стоял ровно, наблюдая за их работой, но не выказывая ни малейшего беспокойства. Если они хотели вывести меня из равновесия своим поведением, то выбрали не того человека.

Женщина в балахоне аккуратно закрыла папку, сложила руки на столе и взглянула на меня поверх очков.

— Максим Валерьевич, давайте начнём с самого простого, — предложила она. — Меня зовут Клара Робертовна, и я проведу аудит расходов вашего отдела.

Я коротко кивнул, давая понять, что слушаю.

— В отчётах указано, что за прошедший год в районе было проведено двадцать три культурных мероприятия. Уточните, какие из них имели поддержку из государственного бюджета, а какие финансировались за счёт спонсорской помощи?

Я плавно открыл другую папку, нашёл нужный раздел и развернул перед ними отчёт с таблицами.

— Вот список всех мероприятий. Колонка справа – спонсорская поддержка. В этом году мы работали с тремя основными партнёрами: местный хлебозавод, торговая сеть «Горизонт» и предприятие „Альфа“.

Ботаник-очкарик склонился над таблицей, начал внимательно просматривать суммы.

— Вижу, поддержка есть. Однако, Максим Валерьевич, почему в отчётах не указаны точные условия соглашений со спонсорами? Например, какие права им предоставлялись?

Я даже не удивился этому вопросу.

— Все условия прописаны в договорах. Они хранятся отдельно от основного отчёта, но, конечно, я могу их предоставить.

Клара Робертовна кивнула ботанику,.

— Эдуард Михайлович, зафиксируйте.

Он записал что-то в блокнот, но на лице читалась лёгкая досада. Они надеялись найти нестыковки, побыстрее и побольше, но пока всё сходилось. Копнут глубже — начнутся расхождения, всё-таки очень долго Рубанов вешал на отдел всех собак и отмывал деньги. Но я, естественно, подготовил отступные пути, чтобы объяснить беспорядок в цифрах.

Лысый, который до этого только поддакивал коллегам, лениво перевернул страницу и, скользнув взглядом по таблице, хмыкнул.

— Тут указано, что в июле проводился фестиваль народного творчества «Летний разгуляй». По отчётам, посетителей было около пятисот человек. Но в газете «Вестник культуры» писали, что на мероприятии присутствовало около двухсот. Откуда расхождения?

Я едва заметно усмехнулся. Конечно, неудивительно, что проверяющего заинтересовала цифра, потому что на каждого человека считалось и финансирование.

— Всё просто. Фестиваль проходил целый день, и разные люди приходили в разное время. В газете указано число посетителей, которые находились на площадке одновременно, сколько смог увидеть журналист, а в нашем отчёте – общее количество гостей за весь день.

Ботаник снова что-то записал, но вопросов пока не задавал. Клара Робертовна с холодным взглядом скрестила руки и, чуть наклонив голову, произнесла:

— Хорошо. Раз вы так уверены, давайте посмотрим документы по фестивалю. Программу, список участников, смету расходов.

Я кивнул и передал им подготовленную папку. Рубанов, который всё стоял у двери, сложив руки на груди, внимательно наблюдал за происходящим. В какой-то момент он вдруг медленно усмехнулся, поймав мой взгляд.

— Ну что, уважаемые, пока всё устраивает? Или есть вопросы?

Ботаник поднял голову, поправил очки и, не поднимая голоса, спокойно ответил:

— Проверка только началась. Мы ещё не закончили.

Рубанов развернулся, явно собираясь уйти, но перед тем, как выйти, наклонился чуть ближе ко мне и тихо бросил:

— Хорошего дня я тебе не пожелаю, потому что сегодня, скорее всего, твой последний рабочий день.

Я посмотрел на него спокойно.

— Посмотрим.

Рубанов задержался на секунду, будто ждал другой реакции, но, не дождавшись, развернулся и вышел. Дверь за ним закрылась, оставляя нас с комиссией один на один.

После ухода Рубанова в кабинете повисла тяжёлая тишина, которую изредка нарушал только шелест бумаги. Проверяющие продолжали листать отчёты, ботаник-очкарик что-то записывал в блокнот, Клара аккуратно складывала бумаги, лысый снова машинально пригладил волосы, явно что-то обдумывая.

Клара закрыла папку и, взглянув на коллег, коротко сказала:

— Пока всё идёт в рамках отчётности. Но у меня есть ещё один вопрос.

Я кивнул, ожидая продолжения. Лысый снова перевернул страницу в своей папке, провёл пальцем по документу и спросил:

— Вы заявляли, что у вас в районе работают молодёжные клубы при библиотеках. Мы бы хотели посетить один из них.

Я спокойно посмотрел на него.

— Разумеется. Клуб «Книгочей» работает сегодня после обеда. Вы сможете лично убедиться в его деятельности.

Лысый кивнул, но я видел, что он не собирался останавливаться.

— И ещё один момент. Вы заверяете, что сегодня в ДК проходит большой концерт… Мы хотели бы увидеть ваш Дом культуры. Прямо сейчас.

Я выдержал короткую паузу, посмотрел на него ровным, уверенным взглядом и слегка кивнул.

— Конечно. Средства, выделенные на культурные мероприятия, были потрачены в том числе на это событие. Так что вы не только увидите ДК, но и оцените, вы что именно вложены средства.