"Фантастика 2025-46". Компиляция. Книги 1-24 (СИ). Страница 40

Город, ужаснувшийся с такого героя, окончательно стих, в самый тёмный час перед рассветом. Я готов рухнуть в первой попавшейся подворотне. Но надо убраться подальше.

Улица смазывается в мутные силуэты, я бьюсь плечом о фонарный столб, меня выносит на проезжую часть. Бегу прямо по ней.

Есть ещё одно место в старом городе, где можно спрятаться. Всего пару километров и я смогу укрыться на задворках промышленных кварталов Лиговки. Теперь мой вид соответствует обитателям задних дворов азиатских забегаловок.

Два раза теряю зрение и останавливаюсь отдышаться. В обморок будем падать в кроватке из паллет и мусорных мешков. Всего за неделю я успел привыкнуть к силе и вот теперь чувствую себя голым, когда её не осталось.

Небо, которое по моим ощущением уже должно начать светлеть, становится только мрачнее. Воздух пахнет грозой. Я нахожу угол в лабиринте тёмных дворов-колодцев. За бетонными, вросшими в асфальт, мусорными контейнерами под навесом.

Закапываюсь в ворох раскуроченных картонных коробок и счастливо отрубаюсь.

— Эй, пацанчик, расчётный час, — будит меня каркающий голос.

Кто-то ржет над ухом и чем-то тыкает в меня. Распахиваю глаза и сажусь. Слишком быстро, меня ведёт и я приваливаюсь к бетону. Уже светло, вижу бледно-серое небо в узкий просвет между козырьком и стенкой.

Мой «консьерж» — непонятного возраста типчик, сутулый и поджарый. Такому может быть как лет двадцать, так и за полтинник. На небритой опухшей роже глазенки-пуговки, а в руках палка от швабры. За его спиной близнец по несчастью, озирается по сторонам.

Он делает шаг ко мне и я непроизвольно швыряю в него силой. Боги, у меня есть сила! Радуюсь я рано. Удар, едва сдвинувший мужика с ног, почти полностью меня истощает.

— Не подходи…

Аааа! Слова скрежещут по горлу наждачкой, всё внутри сжимается от острой боли. Я сглатываю и мне отзывчиво режет глотку.

Неудачливые работники сферы обслуживания шушукаются с перепуганным видом. Толкают друг друга ко мне и, наконец, побеждает обладатель палки.

— Так ты это, чего сразу то не сказал, пацан, — мнется второй, такой же небритый, но ещё и косоглазый, с опаской глядя мне в глаза. — Что из этих, самых. Мы это… позовем старшего-то?

Я киваю и палконосец тут же убегает из поля зрения. С трудом принимаю не полулежачее, а полусидячее положение и осторожно осматриваю себя.

Переломов нет, вывих плеча, разодраны руки — и ладони, пальцы, костяшки. Болит бедро, вероятно сильный ушиб. Горлу полный швах. И, судя по тянущему ощущению — лицу тоже досталось.

Внутреннее состояние хуже. Только символ сокрытия сияет своей собственной силой. Как я умудрился не вычерпать ночью и его, ума не приложу. Но хоть понятно, почему меня не нашли.

Силы, хватившей только отшвырнуть бандерлога, осталось максимум на одну такую же попытку. Значит, припасём на крайний случай. Главное, чтобы им одной демонстрации хватило.

Понимаю, что капюшон с меня слетел и натягиваю его обратно. Хтонь, наверняка эти заметили и доложат. А засветиться я своей башкой успел…

Старший объявляется быстро. Нестарый мужик, лет сорока, но с абсолютно седой короткостриженой головой. Невысокий, крепкий, тело напряжено, руки чуть согнуты, готов к атаке. И цепкие, холодные глаза убийцы.

— Доброго утречка, — он проводит языком по зубам и смачно сплевывает в сторону.

— И тебе не хворать, — хриплю в ответ, выдавливая усмешку сквозь слёзы, резь в глотке стреляет прямо в мозг.

— Неплохо тебя помотало, смотрю. Нужна помощь? Или ваших позвать?

— Не надо. Звать. Уши. Убери, — мотаю головой в сторону маячащих в пределах слышимости типов.

Старший хмыкает, дёргает плечом, даже не оборачиваясь. Бандерлоги исчезают.

— Сам встанешь? — киваю. — Ладно, пацан. Кто ты, я знаю, Улитка про твою силу и белую башку сказал. В дела аристократов я не лезу, но если тебя тут найдут, то мне с того ничего хорошего.

Его соображения отображаются в играющих на скулах желваках. Самый простой выход для него — добить и избавиться от тела. А может и от обнаружившей меня парочки заодно.

— Чем. Буду обязан? — рвано скрежещу, упрямо глядя в глаза.

— Смышлёный. Щедро ты отсыпаешь — Белаторские в должниках-то.

— Не род. Я.

— Ну и что мне с тебя одного, пацан? — мужик делает вид, что возмущён и быстро смотрит по сторонам.

А вот это нехорошо. Не уверен, что смогу сейчас с ним справиться. На нормальную защиту силы не хватит. На быструю реакцию тела тоже положиться нельзя. Нас разделяют пара метров, если он кинется ко мне…

— Успею сообщить, — скалюсь и надолго захожусь кашлем.

Он кривится, опять оглядывается и вздыхает. Смотрит на часы, затем на небо. Я ему даже сочувствую в чём-то. С такими магическими приколами, никогда не знаешь, чего ожидать.

— Хорошо, — видно, что решение дается ему нелегко. — Безопасное место, до вечера. Оклемаешься чутка и свалишь сразу после заката. Здесь тебя будут искать в последнюю очередь, но к ночи и тут всё перевернут. Должен будешь лично ты и лично мне.

Я опять киваю, остерегаясь открывать рот. Хтонь, надо что-то сделать хотя бы с голосом. Со следующими переговорами повезти может меньше.

Старший, назвавшийся Николой, терпеливо дожидается, пока я поднимусь на ноги. Меня шатает, но удаётся не упасть. Он отводит меня безлюдными дворами в одну из безликих пятиэтажек.

Убежище находится на чердаке, вполне пригодное для того, чтобы переждать пару ночей. Видавший лучшие годы матрац под скатом крыши. Низкая длинная тумба с чайником, одноконфорочной плиткой и даже микроволновкой. Рядом мини-холодильник и бочка с водой.

И распахнутая дверка, ведущая на крышу. Пять звезд по сравнению с тем, где я провёл ночь.

— Туда лазь осторожнее, — Никола кивает в сторону единственного источника свежего воздуха. — Главное, башкой не свети. Есть жратва, можешь брать. Как только сядет солнце — сваливай. Я светиться тут больше не буду. Но после заката проверю. И, надеюсь, тебя тут не найду, — он недобро прищуривается, дожидается моего кивка. — Где-то валяется аптечка, поищи.

Я заставляю себя просипеть «спасибо» и запираю за ним дверь изнутри. Хлипкая щеколда не добавляется чувства безопасности. Забиваю в нижнюю щель лежащую рядом клиновидную деревяшку. Предусмотрительно…

Беру бутылку воды, выбираюсь на покатую крышу и сажусь на красное кровельное железо, ещё влажное от ночной грозы.

Передо мной, как на ладони, лежит город. Массивные верхушки храмов прорезают беспорядочные линии крыш. Низкие облака быстро движутся, принося запах дождя.

Я делаю глоток, обжигая холодной водой раздражённое горло. Эту ночь я пережил и теперь нужно сделать так, чтобы она не стала последней…

Глава 20

Вариантов у меня не много. Не так. Вариантов у меня нет вообще.

Семья, если не сдаст прямо в руки безопасника, то прятать точно не станет. Если я вообще смогу до них добраться. Там меня должны пасти в первую очередь.

Никола тоже больше помогать не будет, мне просто нечего ему предложить. И без того мужик рискнул и поставил на пацана. Может, он и надеется откусить от родового пирога, но обещать этого я не могу. Сам вляпался, сам и расплачиваться буду.

К новым знакомым обращаться тем более бесполезно. Они либо запуганы, либо уверены в местном правосудии. Как убедить хоть одного из них, что безопасник психованный убийца? Чтобы он не наговорил мне.

Ошибаются ли боги, вот вопрос. Если Панаевский уверен на основании указаний сверху, то мы имеем явный конфликт интересов. Или изначальную подставу при отправке меня в этот мир. Обсудить бы этот вопрос на высшем уровне…

Только вот сейчас я не выдержу аудиенции у богов. Словно в подтверждение, над городом сверкает молния, яркой вспышкой рассекая небо, и с треском бьёт куда-то в центр. На лицо падают первые капли дождя.