На поводке за счастьем (СИ). Страница 35

Через сопротивление поднял руками голову Леры, всматриваясь в заплаканные любимые глаза. Тонул в них, сходя с ума от счастья долгожданной встречи и от чувства вины за её боль и слёзы.

Невыдержав, я бросился целовать солёные и влажные щёки, нос, подбородок. Аккуратно, практически невесомо, коснулся дрожащих губ и замер. Сердце неистово билось в груди, распаляя кровь, превращая её в лаву, сжигающую меня изнутри. Лера тоже не дышала, но и не сопротивлялась.

Как перед прыжком в пропасть, я короткими шажками подбирался к опасному краю. Слегка втянул её нижнюю губу, ощущая нарастающее торнадо чувств под рёбрами и первые прострелы возбуждения в паху. Затем верхнюю. Лера сделала рваный вдох. А на выдохе я сорвался в бездонную, как любимые зелёные глаза, глубину. Но я не умер. Напротив, наконец, ожил. Накинулся на горячие дрожащие губы несдержанным поцелуем. Меня самого трясло от дикого напряжения. В груди всё горело и вибрировало, а в паху уже было тесно и ныло от нарастающего желания оказаться с Лерой в одной постели.

— Я чуть с ума не сошёл, — шептал я задыхаясь прерывая жаркие поцелуи. — Люблю тебя, слышишь? Люблю безумно…

Лера замерла, пронзительно всматриваясь в мои глаза.

— Я тоже, — одними губами произнесла она. — Я тоже тебя люблю.

Дальше всё как в тумане. Только оголённые чувства и желания, молниями пробивающие нас насквозь. Я не понял, как мы оказались в квартире. Как одежда слетела с наших тел. Как добрались до дивана. Раскладывать его, безусловно, никто не собирался. Я сел на него, увлекая к себе на бёдра Леру, тут же оказываясь в ней. Мой рык и её стон утонули в глубоком поцелуе. Я словно жаждущий путник в пустыне, припал к её губам, как к источнику жизни, то лаская, то терзая их, не в силах совладась с эмоциями.

Дорвавшиеся до желанного тела руки, торопливо сминали нежную кожу. Они хаотично метались по спине, рёбрами, ягодицам, вспоминая изгибы и линии. Жадные губы спустились ниже, к шее, целуя, прикусывая, а следом зализывая воспаленные места языком. Руки сжимали грудь, перекатывая между пальцами соски, заставляя Леру выгибаться, дрожать и стонать всё громче, утробнее.

Я же сходил с ума от чистого кайфа обладать именно ею. Никогда и ни с кем мне не было так хорошо. Каждое движение, каждый её стон отзывались в моем теле неземным удовольствием.

Губами я припал к груди, втягивая сосок. Затем другой, немного сжамая его и играя языком. Лера задрожала. Одной рукой я сминал свободную от моего рта грудь Леры, ощущая, что дрожь её стала крупнее, а второй сжимал ягодицу, подаваясь бёдрами вперёд, углубляя проникновение. Она выгнулась сильнее, подставляя мне налитую упругую грудь, притягивая мой рот магнитом к твёрдым вершинам.

Очередной резкий толчок и она сжала меня сильнее, всхлипывая. Спазмы волнами накрыли Леру, делая её лицо невероятно красивым на пике блаженства. Я смотрел на приоткрытый рот и застывшее в удовольствии любимое лицо и не мог больше сдерживать себя. Взрыв. Нереальный кайф. Только так и только с ней.

Я что-то бормотал, уткнувшись лбом, покрытым испариной, в плечо Леры, и рвано выдыхал горячий воздух на истерзанную грудь. А она так трепетно прижималась ко мне и гладила по волосам, что я мечтал остановить время. Запечатлеть этот момент нашей жизни навсегда.

— Кто это сделал? — сипло спросила она, болезненно всматриваясь в моё подкрашенное лицо, как только немного отдышалась.

— Твой сосед, — задыхаясь ответил я.

— За что? — Лера округлила в удивлении глаза и коснулась нежными пальцами моего лица.

— Тебя не могли поделить, — довольно ухмыльнулся я.

— Поделили? — деланно грозно спросила она.

— Как видишь.

Лера стукнула меня кулачком в грудь, на что я наигронно скрутился от боли. Затем снова впился в её губы поцелуем.

— У тебя кровь, — взволнованно свела она брови на переносице, коснувшись большим пальцем уголка губ.

— Ерунда, — выдохнул я. — Главное, ты здесь. Моя, — растянулся в блаженной улыбке. — Я же победил всех драконов, моя принцесса? — спросил игриво, а она замерла, будто вспомнила о чём-то… — Лера?

— Тебе не о чем волноваться, — её нервный взгляд забегал, а губы дрогнули.

— Крайний раз, когда ты так сказала, я чуть не потерял тебя и несколько дней сходил с ума, — я прожигал её горящим взглядом, в то время, как щёки Леры пылали огнём. — Кто он?

— Фёдор…

Эпилог

— Кирилл, — верещала я. — Зевс снова не даёт покоя Вите!

— Ну любит он её, — донеслось мне из кухни. — Как и я тебя, — обладатель приятного бархатного голоса появился в дверном проёме.

— Это никуда не годится, — выдохнула я, оттягивая черного демона от своей булочки. — Нужно лишить его заветных бубенцов. Тем более, что скоро они будут представлять реальную опасность.

В ближайшее время у Виты должна была начаться течка, и я ещё не знала, как мы будем спасаться от не нужной нам беременности. Двух беременных этот дом не выдержит.

Да, я пару дней назад узнала, что скоро у нас с Кириллом будет ребёнок, и пока совершенно не представляла, как ему об этом сказать. Мои страхи были очевидны. Ведь мы с Кириллом совсем недавно вместе. И на подобные темы ещё даже не разговаривали. Может он не строил подобных планов в ближайшем будущем, а тут такое…

В моей голове засела крамольная мысль, что вот-вот ему надоест и всё это закончится. Но изо дня в день наши чувства только крепли, разрушая все мои сомнения. Однако, рассказать о беременности духу мне не хватало. Я никак не могла переступить через этот барьер.

Сегодня был Старый Новый Год, и вечером мы ждали в гости Настю и Андрея. Мы с ними сильно сблизились и часто стали проводить время вместе. Этот день в году я всегда ждала сильнее новогодней ночи. Гадания на варениках были для меня чем-то особенным и волшебным.

Выходит, и сегодня я не смогу поделиться новостью с Кириллом. Не говорить же ему об этом, жуя вареник, да еще и при гостях. Значит завтра. Или послезавтра.

Вечером по указу подруги я надела платье и пристально осматривала свою фигуру в зеркале. Пока Кирилл не видел, невесомо огладила совсем еще плоский животик и нежно улыбнулась. Неужели там находится наш ребёнок? Маленький человечек. Интересно, это мальчик или девочка?

Вздрогнула, когда увидела Кирилла в дверном проёме. Руки тут же как плети резко опустились вдоль тела. Едва не пойманная с поличным, я не на шутку разволновалась. Пульс участился, а дыхание стало рваным. Кирилл, чтобы соответствовать мне, тоже надел брюки и рубашку. Зачем это было нужно Насте, я не понимала, но выглядел мой мужчина чертовски привлекательным.

— Какая же ты у меня красивая, — неспеша подошёл он, всматриваясь в моё пылающее лицо.

Кирилл встал позади, глядя теперь на нас двоих в отражении зеркала. Сильные руки обвили мою талию и нежными движениями огладили живот, вызывая внутри меня волнующий трепет. Одна рука поднялась выше и по-хозяйски легла на грудь. А другой Кирилл откинул в сторону пряди волос с моего плеча и чувственными поцелуями проложил дорожку вдоль шеи, вызывая своими действиями целую стаю мурашек. Наглые губы задержались у моего уха, лишая меня рассудка. Кожа на моём теле стала невозможно чувствительной, пропуская разряды тока в тех местах, где меня касался Кирилл.

Я прикрыла глаза, ощущая приятную тяжесть внизу живота. Возбуждение нарастало с невероятной силой.

Невыдержав, я резко развернулась в его руках и, оказавшись с Кириллом лицом к лицу, потянулась за поцелуем. Стоило моему сознанию поплыть, как тишину нашей идилии нарушил громкий звонок в дверь. После чего сразу послышался топот восьми ног, сопровождаемый счастливым собачьим пыхтением. Я отчаянно застонала, а Кирилл растянулся в улыбке, разорвав поцелуй.

— Позже продолжим, — хрипло прошептал он, нежно поцеловал меня и пошёл открывать дверь. Я же продолжала стоять на месте, мысленно сжимая свои пальцы на тонкой шее подруги.

Вареники в этот раз налепила Настя. Она сказала, что ей это необходимо для практики кулинарных навыков в самом начале семейной жизни. Я не стала противиться, хотя обычно эта ответственность была на мне.