Маны – полные карманы! (СИ). Страница 30

— Нет, — покачала я головой, — честно говоря, в первый раз такая реакция.

— Магия! — с пониманием покачало головой Папа, — теперь ты знаешь наше слабое место!

— Я бы сформулировал это по-другому, — сказал я, — теперь вы сами знаете своё слабое место. А раз так, будете более осторожны!

— Умно! — сказал Папаша, — ладно, проваливай и как можно быстрее! А то, мне уже не очень хочется тебя отпускать. Вдруг я снова захочу посмотреть на этот шарик? А это плохо!

— Почему? — удивился я.

— Потеря контроля и зависимость, — сказал Папа, — проваливай, а то я уже почти передумал!

Глаза Папы забегали, видимо, воспоминания о шаре в самом деле начинали его захватывать. Дело могло резко принять плохой оборот, поэтому я быстро поднял руку и сформировал ещё один шарик, погрузив всех присутствующих в транс. После чего подбросил его вверх и заставил повиснуть в воздухе. Он пробудет там минуты две или даже три, правда, постепенно теряя силу и яркость, но, тем не менее, за это время я сумею отсюда убраться. Надеюсь, что остальные голыши, которых можно встретить на пути, будут также подвержены этому гипнозу, потому что другие средства использовать против этих, в целом безобидных ребят, не очень хотелось.

Я вышел на улицу, быстро сориентировался и побежал в нужную сторону. Краем глаза я видел, что Марта по крыше ангара следует за мной. В целом, этот эпизод мы размотали достаточно безболезненно. Да, ещё не до конца, но в том, что с этой промки мы выберемся нормально, я уже почти не сомневался.

Голыши попадались на пути несколько раз, но не проявляли ко мне почему-то интереса. То ли у них есть какой-то способ передачи информации, то ли действовал я настолько уверенно, что у них складывалось впечатление, что всё так и должно быть, и раз я здесь, то имею на это право. Оно и к лучшему, не пришлось их лишний раз гипнотизировать плазмой.

По пути мне несколько раз пришлось перепрыгивать ручьи с заболоченными берегами, по которым росла какая-то странная субстанция. То ли мох, то ли грибок, в общем, то, что они называли плесенью и с удовольствием поедали.

Я бы эту штуку себе в рот не засунул даже под страхом смерти.

Наконец, я выбрался из зоны обитания голышей и остановился под прикрытием остатка стены какого-то разрушенного здания ждать Марту. Она продолжала передвигаться «по воздуху». Когда ангары и балки, служащие опорой кранам, закончились, она перебралась на какую-то трубу, идущую от складов как раз в ту сторону, куда мы направлялись. Шла она метрах в десяти над землёй, а то и больше. Труба была не толстая, толщиной, может, с руку. Но Марта бежала по ней, как по проспекту, как будто вообще ничего не боясь.

Добежав до очередной опоры, которая была ко мне самой ближней, она ловко спустилась по ней вниз, как обезьянка. Быстро преодолела оставшееся до меня расстояние и предстала передо мной, интенсивно дыша после бега, но с невероятно радостным видом, улыбкой до ушей и просто сияющими от счастья глазами.

— Чему радуешься? — спросил я, думая, что возможно она знает что-то, чего пока не знаю я.

— Жить хорошо! — выдала Марта, и всё так же радостно продолжила смотреть на меня, постепенно восстанавливая дыхание.

— И не поспоришь! — улыбнулся я.

Мне не хотелось сбивать её позитивный настрой, и я решил дать ей возможность насладиться этим ощущением. Но, надо сказать, что такая радость меня несколько тревожила. Это всё же не объективное восприятие реальности. А завышенный оптимизм и позитивность мышления, обычно приводят к беде. Ты начинаешь больше надеяться на удачу, вместо того, чтобы хорошо всё продумывать, планировать и лишний раз перестраховываться.

Вернуть её на землю придётся, но чуть позже. Рука не поднимается портить ей настроение.

— Да, — покачал я головой, — одежда на тебе просто горит!

— Что? — она быстро взглянула на себя и начала вертеться как кошка за своим хвостом, ища, где горит, — а, ты образно! — вдруг сообразила она.

— Конечно, образно, — усмехнулся я, — ты пока бегала по крышам, изодрала весь костюм Профессора.

— Просто, когда я мчусь вперёд, то вижу цель, не вижу препятствий! — гордо сказала Марта.

— Да? — усмехнулся я.

— Нет, — Марта вздохнула, — честно говоря, цели я тоже обычно не вижу…

— Вот это больше похоже на правду, — сказал я.

— Просто я такая быстрая, что постоянно что-то цепляю, — радостно сказала Марта, — нужна более прочная и не такая свободная одежда. Эта просто как мешок! Конечно, я буду всё задевать.

— При случае обязательно что-нибудь раздобудем, я же сказал. Но пока не раздобыли, постарайся беречь то, что есть, ладно? — сказал я, — а то ты так скоро голая бегать будешь.

— А тебя это пугает? — с лёгким вызовом спросила она.

— Да, — просто ответил я, — голая спутница привлекает слишком много внимания, а это мне не нужно.

— Да ладно, — вдруг немного погрустнела Марта, — мне и показывать-то особо нечего. От фигуры уже ничего не осталось. Скелет, обтянутый костями… ну что молчишь? — вдруг резко сказала она.

— А что? — растерялся я.

— Мог бы поддержать меня, сказать, что с фигурой у меня всё в порядке, что я ещё ого-го! — с обидой в голосе сказала Марта.

— Мдаааа, — я покачал головой, — с такими эмоциональными качелями нужно что-то делать. Нужно поработать над самоконтролем.

— Ты вообще нечуткий, — надулась Марта, и, скрестив руки на груди, уселась на большой бетонный обломок ко мне спиной.

— Ты не могла бы вести себя как пятидесятитрёхлетняя женщина, а не как подросток? — спросил я, — мы идём в опасное место, и я, честно говоря, сомневаюсь, нужно ли мне брать тебя с собой. Точнее, я уже на сто процентов уверен, что не нужно. Неожиданная истерика в неподходящий момент может нас погубить!

— Это не истерика, — не поворачиваясь, пробурчала Марта.

— Ну, конечно! — пробурчал я в ответ, скопировав её тон, — пойдём. Надо присесть и перевести дух, но тут место неудачное. Давай, форсируем Волжский бульвар и там устроим маленький привал, чтобы спланировать дальнейшие действия.

— Хорошо! — резко вскочила Марта, как будто и не дулась только что.

Всё-таки эти перепады настроения не к добру!

Мы осторожно добрались до бульвара, ещё более осторожно пересекли его и там нашли укромное местечко в руинах с неплохим обзором по сторонам.

Папа был прав, этот район был очень сильно разрушен. Непонятно, что тут за катаклизм произошёл. Может быть, тут шли боевые действия? Это происходило во многих местах, когда поверившие в себя маги бросали вызов официальным властям. Да, беспредела тогда было много. Но в последнее время таких масштабных битв и разрушений больше не случалось, по крайней мере, в Москве. Даже слухи такие не ходили. Небольших локальных конфликтов завались, постоянно кто-то друг друга месит. Но так чтобы разрушать целые районы, это уже в прошлом… надеюсь! Да и магов таки сильных либо не стало, либо они стали маскироваться. Появился некоторый баланс.

Закуток в разрушенном здании был пустым, единственное, что там находилось, это прислонённый к дальней стене кусок дорожного знака «Марьино». Похоже, оторвали от большого дорожного щита где-нибудь поблизости. Да, в Марьино отсюда можно было доехать… раньше. Что там сейчас происходит, я не знал.

Оглядевшись, мы присели на кусок большой бетонной плиты, когда-то бывшей здесь потолком. Я достал из рюкзака бутылку воды и протянул Марте.

— О да! — загорелись у неё глаза.

Она схватила бутылку, приложилась к ней и выхлебала больше половины полторашки. Насытившись, протянула её мне обратно, со слегка виноватым видом.

— Если что, то у тебя в рюкзаке вода тоже есть, — сказал я.

— Я помню! — бодро отрапортовала Марта, — только вот до этого самого момента я даже не понимала, что хочу пить. Пока бутылку не увидела! А потом ка-а-а-ак поняла!

— Марта, ответь мне на один вопрос, — сказал я, принимая бутылку.

— Спрашивай, о, повелитель! — сказала она, сложив ладони перед грудью.