После развода. Другая дверь (СИ). Страница 40

Потянулся и резким жестом задавил сигарету в пепельнице.

Да, звонок Иварцевой его зацепил, но в этом деле спешить нельзя. Нужно выждать и убедиться. И если он прав…

Урок он ей в любом случае собирался преподать.

Момент с Питером был как раз удобный. Он решил выставить там кое-что новое.

***

Наталья все то время, что оставалось до открытия выставки, была постоянно занята. Они с Прошей работали весь световой день, не разгибаясь, потому что времени немного, последняя неделя – на оформление. Вечером Прохор выгонял ее домой, спать, а сам еще умудрялся работать по ночам.

Домой к себе Ната приползала из последних сил.

Но по вечерам ей звонил Глеб, они болтали вроде бы ни о чем, но сил от этого прибавлялось. Хватало на новый день бешеной гонки, а еще на новые идеи. Хотелось больше и больше. И все успеть.

Наверное, вдохновение вещь все-таки заразная.

Потому что Проша тоже загорелся новой идеей. Он ведь никогда не выставлял обнаженную натуру, это было своеобразное табу. А тут решился. Краснел и заикался, когда Наталье об этом говорил. Но она вдруг поняла, что для него это новая вершина.

- Как Мане или Ренуар? – спросила тихо.

А он сглотнул.

- Да.

И тут же, заикаясь и отводя глаза, сказал:

- Ты это. Два дня не приходи. Пожалуйста. Я буду работать с натурой.

У нее брови полезли вверх, а он тут же кинулся оправдываться:

- Ты не подумай! Я - ничего! - потом, опустив голову, признался. – Просто это очень интимно.

Ну да, художник и его муза.

- Мог бы и не говорить.

Прохор выдохнул:

- Спасибо, Натка. Я так волнуюсь. Вдруг не выйдет, не примут…

- Все будет хорошо, - сказала она.

- Страшно… - мужик закусил губу и покачал головой. – Еще ж времени в обрез.

- У тебя получится, - Наталья улыбнулась.

Но теперь у нее неожиданно образовалось два свободных дня.

Она прошлась по городу, зашла в парк и в пару магазинов. Увидела в сувенирном гжель, и сразу захотелось наделать натюрмортов. Остаток дня рисовала у себя на лоджии. А на следующий день как раз была суббота, выпал шанс увидеться с подругами.

С Симой и Галкой они встретились в том самом их кафе. Поговорили о разном, настроение улучшилось, она возьми и выдай, что у нее есть знакомый художник.

- Неженатый, - сказала и поиграла бровями. – И у него есть диван.

- Что ты говоришь? – тут же поинтересовалась Галка, многодетная бабушка плюс сайз. – Какой он, вообще, из себя? Старый?

- Кто, мужик?

- Да нет же, диван.

Хохот на все кафе стоял.

Проша, конечно же, не узнал, что его сватали. Но про выставку она девчонкам рассказала.

***

После того случая больше недели разговоры в семье Захара Проничева велись исключительно на нейтральные темы. В основном, что купить, куда поехать.

А этим вечером Ксения вдруг сказала за ужином:

- Знаешь, твоя бывшая жена будет выставляться.

- Что? – он поднял голову от тарелки и нахмурился.

- Будет участвовать в большой художественной выставке в Питере.

Захар сжал кулаки.

Теперь в его доме многое было иначе. У них была и экономка, и горничная, и прочая приходящая прислуга. Еду подавали на стол и убирали. Его подспудно раздражало, впрочем, со временем стало безразлично, что в доме посторонние. Обычно он слушал все эти разговоры вполуха, больше кивал. Но сейчас был не тот случай.

У него и так голова пухла с просранным тендером. Проиграть. И кому?! Покровскому. Отойти не мог, до сих пор исходил желчью. А тут сюрприз.

Он просто застыл, чувствуя, что наступил предел. Бросил прислуге:

- Выйди. На сегодня все свободны.

Прислуга торопливо засобиралась, а он мрачно молчал, пока за ней не закрылась входная дверь. Потом подался вперед и медленно проговорил:

- Я, кажется, просил.

- А, ты об этом? – легкомысленно шевельнув бровью, усмехнулась Ксения и потянулась отпить сок из бокала. – Я буду освещать эту выставку, это часть моей работы, ты же знаешь. Поэтому, естественно, собираю информацию заранее. Кстати, знаешь, о том, что твоя бывшая жена собирается принять участие, я от Ильи Миньковского случайно узнала. Вот так-то.

Пожала плечами и поставила высокий бокал на стол.

Секунду он смотрел на жену, потом резко встал из-за стола и пошел прочь.

- Куда ты? – окликнула она его.

Но Захар не обернулся.

***

Уединяться в ванной, чтобы звонить бывшей жене?

Это уже превращалось в какую-то гребаную систему. Так ущербно, что его выворачивало от одной только мысли.

Нахрен ему было это все?!

Нахрен ему было сейчас звонить Наталье и просить об одолжении?! Лицо болело, казалось, кожа слезет. И все же он позвонил ей. Дождался, пока Наталья ответит, потом проговорил:

- Я… кхмм, - горло стягивало как удавкой, прошлось глубоко вдохнуть, прежде чем он смог это из себя выдавить. – Прошу тебя не выставлять ту картину.

- Какую, о чем ты? – в прохладном голосе бывшей жены угадывалось удивление.

- Ту. Коробку.

Молчание. Захар не выдержал.

- Ну хочешь, я куплю ее у тебя?!

Его просто сорвало в крик. Выбесила его Наталья, выбесила! Не битьем так катаньем вынудила его влезть во все это. Признать за ней это право.

Пляяя… Как его вымораживало.

А Ксению хотелось взять за ее красивую шейку и хорошенько встряхнуть. Встряхнуть и носом ткнуть. В конце концов, он справился с порывом и уже другим тоном устало спросил:

- За сколько ты там продаешь свои картины? Я заплачу, - сейчас он снова был самим собой и полностью контролировал ситуацию.

- Не надо, - сухо ответила Наталья. – Я пришлю ее тебе в подарок.

И сбросила вызов.

Смотрел на себя в зеркало и дышал, глубоко и шумно. Чувство, как будто дерьма наелся.

Он же знал. Знал, бл***, свою бывшую жену! Но тем лучше.

Под дверью ванной шаги.

- Захар? Кому ты звонил?

Он резко развернулся и вышел.

- Никому.

- Захар, – Ксения нахмурилась и закусила внутреннюю сторону губы. – Ты ужинать будешь?

Он не ответил, прошел мимо жены в кабинет.

И там, усевшись в кресло, вызвал Дениса. Тот ответил сразу:

- Да, папа.

- Съезди к матери и забери у нее кое-что. Прямо сейчас.

- Х-хорошо.

- Сюда привезешь.

- Я понял, - ответил сын.

А он сбросил вызов. Откинулся головой на спинку кресла и закрыл глаза.

И да, бл***. Когда Денис привез картину, он повесил в кухне. Ксения, увидев коробку с червем, пошла пятнами от злости. Но в тот момент Захару было плевать на все.

***

Теперь у Натальи было на одну картину меньше.

Но даже так, без этой, набиралось пятнадцать холстов. Да еще с Прошиными, получалось нормально. Поэтому к Миньковскому за теми своими пятью картинами она не поехала. Одной не хотелось, а Глеб все это время мотался где-то стране.

Она даже не пыталась угадать, что у него за бизнес, если требует стольких перемещений. И для кого он планировал реабилитационный центр. Кое-какие мысли были, но она молчала, расскажет сам, если сочтет нужным.

Главное, что он звонил и обещал на выставку успеть. 

глава 20

Картина так и осталась висеть в кухне. Ксения ее игнорировала и после того случая с мужем на эту тему не заговаривала. Но она была в ярости.

Так извратить ее доброе намерение. Недооценила она его бывшую жену, здорово недооценила. Казалось бы, невзрачная климактеричка, тихоня с закосом под интеллигентность. Настоящая тупая овца с овечьим взглядом. А нет! Холодная рафинированная стерва, расчетливая и корыстная.

Она еще удивлялась, как это ей удавалось столько лет удерживать при себе такого мужика?! Это притом, что ничего из себя Наташенька не представляла - ни кожи ни рожи ни умения себя подать, пресная мороженая рыба.

Да очень просто. Бывшая жена всю жизнь им манипулировала!

И продолжала делать это и сейчас. Подумать только, стоит ей чихнуть, он тут же бежит ей звонить, запирается в ванной, из постели готов выпрыгнуть. Заботится, пылинки готов с нее сдувать.