После развода. Другая дверь (СИ). Страница 30

- Я уезжаю сегодня, - сказал он, глядя куда-то в сторону. – Дела.

- Конечно, - она спохватилась, время-то почти десять. - Так может, вернемся уже, если вам…

- Тебе. Давай уже на ты?

- Хорошо, - Наталья повела плечом. – Но если тебе ехать сегодня в ночь...

- Ничего, - мужчина усмехнулся, потом уже другим тоном добавил: - Пообещай, что мы еще встретимся. Что бы ни произошло.

Странно прозвучало. Ната застыла, а он спросил, жадно вглядываясь в ее лицо:

- Обещаешь?

- Обещаю, - кивнула она.

Мужчина резко выдохнул:

- Хорошо! - и тут же из него посыпались ценные указания. - А насчет выставки – держи меня в курсе, поняла?

И так далее и тому подобное. Под конец она уже смеялась.

- Поняла.

После он подвез ее до отеля на своем танке, попрощался и уехал.

***

Опять она смотрела вслед, пока его монстр на колесах не скрылся за поворотом, отмечая про себя, что это уже становится какой-то негласной традицией. И только потом вошла.

На ресепшен Наталье сказали, что для нее доставка.

Какая доставка, она же все отменила? Недоразумение какое-то.

- Вы уверены, что это мне?

Девушка с бейджем администратора сказала, доброжелательно улыбнувшись:

- Вы ведь Наталья Астахова?

- Да.

- Значит вам.

- Хорошо, - сказала Наталья. – Покажите.

Это был букетик маленьких белых роз с тонким ароматом. Она мысленно усмехнулась: «Вот же… когда только успел». Забрала цветы и поставила в вазу у себя в номере.

Следующие три дня тоже прошли насыщенно. Но с какой-то новой ноткой. Потому что всякие внеплановые мелочи, вторгающиеся в нашу жизнь, работают как якорь, заставляя мысленно возвращаться к тому, с кем были связаны. И да, моментами, когда Ната вспоминала, какое лицо было у Глеба, когда тот жевал свой пересушенный стейк, на лицо наплывала совершенно неуместная улыбка.

А так она успела побывать на нескольких выставках, сходила в музей, прошлась по уличным вернисажам и, конечно же, влезала в букинистические магазины. Набрала сувениров.

Но маленький отпуск подошел к концу, пора было возвращаться и выходить на работу. Наутро пятого дня она выехала.

***

А дома за это время тоже происходили разные события.

***

Второй день пышной свадьбы с бесконечными интервью и встречами Захар выдержал, но когда это перетекло на третий, он достаточно жестко сказал Ксении:

- Давай без меня.

Ни в какое свадебное путешествие они, к счастью, не поехали. Ибо нахрен, он и без того устал «отдыхать». Работы было полно – делать - не переделать. К тому же Захар решил все-таки принять участие в торгах.

Это его беспокоило постоянно. Потому что, наметив себе цель, он привык идти до конца. А тут будет жесткая конкуренция. Ему нужно было знать все о каждом, нервировало, что не хватает информации. Кроме того, решившись на такой шаг, нужно было готовить гору документов в кратчайшие сроки и вносить задаток. А сумма выходила приличная.

Естественно, он просчитал все шансы. Если даже просто сдать потом эту землю в аренду, затраты окупятся меньше чем за год, и потом она будет приносить чистую прибыль. А если вложиться по-серьезному, привлечь инвестиции, эту территорию можно пустить под элитную застройку, и тогда стоимость взлетит в десятки раз.

Было и другое. В глубине души Захар всегда ненавидел архив НИИ, в котором Наталья торчала столько лет. Ее упорство порождало в нем подспудное желание эту отрыжку совдепии уничтожить. И вот в связи с этим. Или не в связи. Он сам не знал, и это вызывало раздражение.

Потому что чем бы он ни был занят, у него не шла из головы бывшая жена. Это злило его капитально, но Захар списывал все на привычку заботиться и брать на себя ответственность за нее. Особенно сейчас, когда дело идет к развалу.

Она же все это время была в отрыве от реальной жизни. На что она будет жить, когда бульдозеры сотрут нахрен с лица земли этот чертов НИИ?! Делать же ничего не умеет, учиться в таком возрасте неспособна. Он прекрасно знал, что Наталья вообще противилась всему новому. Закоснелая, застывшая в прошлом веке!

Больше всего его бесило, что ее телефон выключен.

Он звонил еще дважды, безрезультатно.

На четвертый день он отправил к ней домой своего водителя. Станислав вернулся ни с чем. Захар сидел в кабинете, от злости стиснув зубы. Думай теперь, где она и что с ней! Уехала к матери? На дачу? И просто дверь не открыла?! Упрямая идиотка.

До вечера эти мысли квасились в голове, а вечером, когда у них в доме (в очередной раз, бл***!), была тусовка, он отозвал в сторону Дениса, вертевшегося вокруг Ксении.

- Ты был у матери?

Сын быстро взглянул исподлобья и тут же отвел глаза.

- Нет.

Захар ощутил, как от злости спирает горло.

- Почему? – спросил жестко.

Денис сглотнул.

- Прости, папа, не было времени.

- Возьмешь Станислава, объездишь все и выяснишь, где она.

- Да, хорошо, - пробормотал тот.

В этот момент как раз подошла Ксения. Бросила на него странный взгляд и тут же с улыбкой повернулась к Денису:

- Конечно, съезди, проверь, как там мама. Может, ей нужно что-нибудь?

Хотелось спросить жену, нахрен ты лезешь, ведь тебе это никаким боком? Это другая сторона жизни, и она закрыта для тебя. Но его молодая жена, похоже, стремилась занять собой все пространство. И то, что Денис постоянно вертится рядом с ней, тоже раздражало.

Захар медленно выдохнул, поворачиваясь к сыну. Но тут подошла его мать, Лариса Эдуардовна, и похлопала Ксению по руке.

- Ох, деточка, сердобольная ты. Правильная. Думаешь о семье, заботишься об этой. Хотя она недостойна ни разу.

- Ну что вы, - Ксения заулыбалась. – Я понимаю, как для Дениса важен контакт с матерью. В конце концов, мы же одна семья.

- Кхммм, - Захар прокашлялся.

Кто бы знал, почему его это так коробило, а? А просто вымораживало!

Он отошел в кабинет, потому что собирался поговорить с отцом. Решение принять участие в торгах он принимал не в одиночку. И естественно, не потянул бы сам один без денег отца. Хотя по факту все, что имел, Захар заработал сам и давным-давно уже долги родителям выплатил. А то, что его бизнес по-прежнему висит на ком угодно, только не на нем, теперь еще больше раздражало.

Говорить с отцом - тоже было мало приятного, отец в разговоре с ним никогда не в выражениях стеснялся. Вот и сейчас.

- Вложиться хочешь? А на хрена? - Сергей Проничев потянулся за бокалом, отпил глоток и осклабился.

Захар вдруг почувствовал, что его душит все это, и потянул в сторону галстук. Налил себе, отошел к окну и начал объяснять.

- Ладно, ладно, понял я, - проговорил отец, причмокнул, разглядывая остатки жидкости в своем бокале. – От меня-то что?

- От тебя доверенность нужна, - бросил Захар поворачиваясь.

- А, ну так бы и сказал, - хохотнул отец. - Завтра с утра подходи, решим.

- Хорошо. – Захар кивнул, но никакого удовлетворения не испытал.

Все-таки он устал. Достало все. Постоянное ощущение, что он куда-то бежит и не догоняет. От этого раздражение комом к горлу подкатывало.

Но главный вопрос решил.

Он поставил бокал на стол и пошел к двери. Когда уже выходил, отец его окликнул и в своей излюбленной издевательской манере спросил:

- Мальчишку-то куда погнал? Нахрен это надо, туда-сюда по городу мотаться, что ему, делать больше нечего? Лучше вон пусть Ксении поможет, больше пользы будет. Может, хоть научится у нее чему-нибудь.

Сейчас это было последней каплей. Захар обернулся и процедил:

- Куда надо, туда и послал.

- А, ну-ну! - отец повысил голос, но он уже вышел.

В гостиной опять толклись люди. Галдеж, смех. Из собственного дома хотелось свалить. Он просто подошел к Ксении, потянул ее за руку и сказал:

- Уходим.

Она повернулась к нему, все еще оживленно смеясь в камеру:

- Ой, подожди еще полчасика, я не закончила.

- Сейчас, - повторил он.