Ассистентка у дракона (СИ). Страница 33

Спалось мне плохо. Кроме того, что в принципе спать на сырой земле так себе удовольствие, так еще и сны снились всякие… Привиделась к примеру мне Лилиан — в роскошном сверкающем голубом наряде возле голубого искристого дракона, в котором я без труда опознала собственного мужа. Лилиан стояла, держа дракона за узду, а тот, покорный и безвольный, был во всем подвластен ведьме.

В результате я проснулась, что-то крикнув в ярости и разбудив обоих спутников. И больше не могла уснуть. Вышла из палатки, благо рассвет уже вставал над замершими в снегу вершинами гор.

Делать было нечего, и я стала играться гравюрой-картой. И вглядываясь в нее, приметила незамеченные ранее красные точки. Их было три и расположены они были на… берегу речки. Той самой, возле которой мы разбили лагерь на ночь! Неподалеку впереди виднелась еще одна, еле заметная красная точка.

Придя в восторг от своей догадки, я развела костер и с нетерпение стала дожидаться Оливера и Люси. Когда те вышли, я показала им карту.

— Это мы, — подтвердила Люси мою догадку, причем сразу и без колебаний.

Вот что значит долго проживать в одном доме с феей.

Зато Оливер тормозил.

— Где? Это? — он сощурил глаза, разглядывая точки. — А это точно не мусор? Или может, дефект гравюры?

— Сам ты дефект, — я отобрала у него карту и сунула ее обратно в свой мешок. — Эти точки — мы. Карта показывает наше нахождение.

Люси кивнула. Оливер, поняв, что он в меньшинстве, смирился и усевшись перед костром, принялся поджаривать на палочке сосиски.

— А ты чего орала ночью? — скосил он на меня один глаз, другим наблюдая за сосисками. — Чуть не обоссался от страха.

— Да так, — пожала я плечами. — Отец твой приснился, почему-то с Лилиан вместе.

— Понятно, — кивнул он и впился зубами в подрумяненную сосиску. — От такого зрелища и я бы заорал.

После завтрака мы пошли дальше, и я всю дорогу приставала с расспросами к Оливеру. Мне было интересно все: почему никто не посадил Лилиан в тюрьму раньше? Почему драконы так редко рождаются? Как познакомились мать Оливера и король? Что будет, если Лилиан уже захватила власть? Что принц собирается делать с Альмой, которая теперь его законная жена?

Принц отвечал вначале неохотно, но чем дальше, тем больше входил во вкус. И вот что я выяснила:

Ведьмовские династии в королевстве жили всегда и считались как бы противостоянием династий фей. Ведьмы — злые, феи — добрые волшебницы. Но так категорично шло деление раньше, сейчас же все смешалось и иногда феи пакостили по мелочи, а ведьмы даже врачевали. Поэтому Лилиан, будучи ведьмой, оставалась на свободе, так как никому откровенно не вредила.

— А ее слуги? содрогнулась я. — Зомбаки эти? Разве же это не вред? Да я чуть сознание не теряла, когда мимо них проходила.

— Вреда они не причиняли, — пожал плечами Оливер. — А то, что выглядят мерзко, так это не преступление.

— Она что, из мертвяков их делает? И чем ее обычные слуги не устраивают?

— Нет, это не покойники, — вмешалась вдруг Люси в наш разговор. — Это кадавры, они на время создаются из говна и грязи, работу выполняют, потом рассыпаются в прах. Матильда тоже иногда их делала, для грязной там всякой работы, тяжелой.

— Ну а почему они для Лилиан лучше обычных слуг, сама подумай, — снисходительно подхватил Оливер, с улыбкой глядя на Люси. — Обычные болтают, сплетничают, могут проговориться, а эти… Этим даже пытки не страшны, они боли не испытывают. И кроме того, безответно преданы своему хозяину, которого считают создателем, что так и есть.

Насчет драконов я узнала следующее.

— А черт их знает, почему, — отмахнулся Оливер. — Перестали рождаться и все. Папаша последний в роду. Дальше тупик, ветвь прерывается….

Он замолчал и посмотрел на меня.

— Если, конечно, ты не понесешь. Но что-то сомневаюсь в способности отца зачать, он все-таки старик уже.

И насвистывая, принц двинулся дальше. Я же яростно посмотрела ему вслед. Да знал бы ты, сопляк, какой старик твой отец! Да ты ему в подметки не годишься по этой части! Как и по любой другой!

Насчет знакомства матери и короля Оливер сказал, что не в курсе, и его отец никогда об этом не распространялся.

— Знаю только, что она умерла, когда мне было лет пять, тогда отец забрал меня себе на воспитание.

Насчет захвата власти Лилиан он только скрипнул зубами и отмолчался, так ничего и не сказав. Я сделала вывод, что подобный вариант событий вообще не умещается в его голове и как действовать в таком случае, принц не знает.

Зато он уверенно ответил на последний мой вопрос:

— А Альму я прогоню, вот только доберусь до дворца, так сразу. Следа не останется!

Услышав это, Люси заметно повеселела и даже некоторое время что-то напевала, шагая позади.

Так в разговорах, большей частью пустых, но иногда и полезных, прошел еще один день. К моменту, когда стало смеркаться, мы достигли каменных колонн, опоясывающих подножие гор. Но едва стали приближаться к сумрачным высоким колоннам, решив устроиться за ним на ночлег, как услышали чей-то хрип.

— Спасите! — довольно слабо, но отчетливо хрипел кто-то.

Человек тяжело дышал и явно нуждался в помощи. Побросав мешки, мы кинулись бежать, несмотря на то, что ужасно устали за день. И добежав до колонн, увидели скрывающееся за ними ужасное зрелище.

Глава 25

Прикованная к каменной скале железными цепями там стояла исхудавшая и обессиленная Матильда. Волосы феи упали на лицо, голова поникла, из одежды на ней болтались лишь лохмотья. Вблизи не было ни еды, ни воды — просто удивительно что она еще дышала.

— Она жива! — прокричал Оливер, бросившись к фее и начиная греметь цепями в поисках замка.

— Матильда! — я взяла женщину за руку и пожала, с радостью ощутив ответное слабое пожатие.

— Ну что, нашел? — спросила я у принца, который все еще бегал, держа в руках цепь и ища замок.

Ему помогала Люси с другой стороны цепи.

— Нету! — проорал Оливер, — Нет замка, колдовство это!

Ясно. Значит, по моей части. И я решительно направилась к оставленному позади мешку, в который предусмотрительно положила несколько полезных магических книг.

Порывшись, я вытащила на свет потрепанную книжонку, на обложке которой значилось: «Тысяча и один способ оказать помощь в любой ситуации. Бонус — двести вариантов навредить противнику без обратки».

— Ищи скорей! — орал Оливер. — Она тут еле держится уже…

Когда я вернулась с книгой в руках, Люси отпаивала Матильду водой, которую мы несли с собой. Фея жадно глотала, ее лицо теперь было открыто, и бедняга взирала на нас с восторгом, даже слабо улыбалась.

— Ну вот, есть заклятье взрыва кандалов, — неуверенно предложила я. — Или, магическое исчезновение пут… Или вот, как растворить самые крепкие цепи…

— В чем растворить? — осведомился Оливер. — У нас тут, если ты забыла, не лаборатория алхимика.

— Не забыла, — огрызнулась я, но Оливер был прав: растворять полагалось в специальной магической кислоте, а где ее тут взять?

— Да и вообще, — не собирался щадить меня злопамятный принц. — Все взрывное и опасное лучше не трогай, а то растворишь фею вместе с цепями.

Едва я хотела высказать Оливеру все, что о нем думаю, сверху раздался тихий шелест:

— Дай… мне…

Я подняла голову и увидела протянутую ко мне иссохшую руку Матильды.

— Что? Книгу?

Она закивала, гремя цепями, одна из которых была даже на шее феи.

— Вот, — я осторожно вложила книгу в руку Матильды. — Держи.

— Листай, — попросила она.

Я принялась переворачивать страницы.

— Тут! — фея ткнула пальцем в одну из страниц. — Это!

Я уставилась в заклятье под названием «Ведьмовское пламя». Судя по описанию, применялось оно в самых крайних случаях, когда другого способа оказания помощи нет. И заключался ритуал в том, чтобы развести под нуждающимся в спасении человеком костер, кинуть туда кое-какие травки и прочесть определенные слова. Причем прочесть трижды и до тех пор, пока костер не догорит. В противном случае ритуал считается проваленным, и спасаемый умирает.