Белое и Черное (СИ). Страница 27

— Продуктами играть нельзя!

— Игать! — требовал Коська. Насупившись как хомяк, надул щеки.

Гулять малыш был согласен и позволил себя экипировать в комбинезон. Он стоял готовый к труду и обороне с лопаткой в одной варежке и ведерком в другой. Терпеливо ждал, пока мама оденется.

— Думала, я вас одних отпущу? — Сергей накинул куртку, едва она взялась за ручку двери.

— Ничего не думала, — буркнула Юля, но в душе была довольна. Так спокойней. Она пуганая ворона, но не сумасшедшая. Сейчас помимо маньяка, во дворах полно нетрезвых людей. Доколебаться могут легко.

Глядя, как Сережа лепит с Костиком снеговика, женщина терялась в сомнениях. Что делать со своими принципами? Принципы ее прокормят? А может, они будут обнимать долгими холодными ночами? Заменят ее детям надежное мужское плечо?

Эх, пообещай ей Травкин хоть саму малость… Скажи простое: «Юль, ты мне очень нравишься. Давай, попробуем отношения?».

Недалеко грохнул салют, и она вернулась в действительность, в которой Череп — одинокий волк, а она лишь слабая женщина, мечтающая о нормальной семье. С двумя детьми и кучей не решенных проблем.

— Костя-а-а! Пора домой! — крикнула, махнув рукой заигравшимся в снежки мужикам.

— Вы, идите, я покурю недолго, — Сергей на нее странно взглянул. А потом его глаза поднялись куда-то поверх плеча, в сторону.

Юля резко обернулась, но там была лишь темнота. Скрип качелей неприятно резал слух.

Глава 47

Травкин с точностью мог сказать, что видел мужской силуэт, подглядывающий за ними у дальнего подъезда. Он подождал пока Юля с сыном дойдут до квартиры. Их было видно с улицы по сплошному вертикальному смотровому окну на лестничных клетках.

Кивнув самому себе, он близоруко сощурился и пошел обходить территорию, как старый цепной пес. Полковник нащупал в кармане зажигалку и пачку сигарет. Вынул одну, чиркнув огоньком, прикурил. С дымом втянул ноздрями чужой запах. Именно здесь стоял незнакомец, пытаясь казаться незамеченным. Следы от ботинок. Сергей присел и раскинул пальцы, измеряя расстояние от пятки до носка. Сороковой — средний для мужика. У него был сорок четвертый.

В сугробе что-то сверкнуло.

Травкин, дернув за рукав, чуть подтянул к локтю. Сунул ладонь в углубление. Рукой подцепил телефон с разбитым экраном. Покрутил, повертел. Нажал на подсветку дисплея сбоку. Не запаролен. И приложение открыто — камера, которая до сих пор включена на запись. Он нажал «стоп».

Отмотав назад, просмотрел запись, где они гуляют с Юлией и Костей. Фоном идет сбившееся дыхание, словно папарацци злится, его бесит то, что он видит. Рыкнув, бросает гаджет.

Псих? Хотелось треснуть себе по лбу за «рабочую версию». Конечно же, шизоид! Нормальный человек не будет охотиться на женщин и убивать их, наряжая уже мертвых в кружевные тряпки.

«Надо пальчики снять» — осторожно опустил сотовый в нагрудный карман и набрал по своему смартфону дежурного, чтобы приехали и забрали «улику» на экспертизу.

Вернулся на освященный пятачок, ожидая приезда подчиненных. Вспомнил, что хотел сделать еще один звонок. Докурив, прошелся до урны и скинул щелчком окурок.

— Ты какого хера ко мне домой приходила? — начал без приветствия. Таким тоном он обычно допросы вел и сотрудников проштрафившихся песочил.

— Сереж, давно не виделись. Я скучала. А ты… Ты не звонил, — начала сбивчиво оправдываться бывшая любовница, с которой он напряжение скидывал иногда, еще до близкого контакта с Юлей. — Сереженька, прости. Так получилось, — начала стонать будто тужится.

Травкин отнял телефон от уха и сматерился. Уставился на экран, выдыхая разом большое облако пара. Она ведь и раньше так стонала по поводу и без повода, на одинаковой ноте. Не поймешь, то ли срет, то ли кончает… Неприятно стало. Вроде, пользовал раньше и заморачивался… А сейчас неприятно, будто Юльке изменил с этой швалью. Неизвестно, что она наговорила ей. Совсем из головы выкинул вдову авторитета, которая проходила по одному делу, и сама на нем повисла. Встречи без обязательств. Перепихнулись и разошлись. Приходила только по звонку… И тут, блядь, соскучилась!?

— Чтобы я тебя больше не видел и не слышал. Совсем. Поняла? — он говорил негромко, но от каждого звука подмораживало даже на расстоянии.

— Прости, — всхлипнула она.

Травкин не дослушав, отбив звонок. Помотал лысой своей головой. Взглянул на знакомые окна квартиры. Шторка дернулась. Юлька за ним подсекает. Ухмыльнулся, фыркнув. Пусть хорохорится и строит из себя обиженную. У большинства женщин тактика такая, делать из мужика виноватого. Только с ним не прокатит, дорогуша…

По стенам дома прокатились круглые световые абстракции от фар полицейского уазика. Лейтенант на ходу расправлял пакет, приближаясь к нему.

— Товарищ полковник, — кивнул, приветствуя начальство.

— До утра чтобы были результаты. Я сам облапал, но там другие пальчики должны быть. Проверьте все записи и на кого оформлен телефон. Скорее всего, как в прошлый раз, на доверчивого пенсионера… Но, все же.

Лейтенант кивал, что понимает всю важность задания. Поднял пакет, рассматривая телефон в нем, словно золотую диковинную рыбу.

— Как у вас? — Травкин дернулся за еще одной сигаретой в карман, но осадил себя. Надо бросать вредную привычку. Вот дотерпит до выслуги и на пенсию, нахрен. Дача, баня, свежий воздух. Юлька пироги печет. С Коськой бабочек будут ловить сачком.

— Сергей Борисович, ничего серьезного. Разбитые витрины. Хулиганка. Случай вандализма с памятником Островского… — перечислял по памяти служивый происшествия. — Драка на Кутузовском с участием молодежи. — Развел руками, дескать, обычные новогодние праздники. — Ах, да! — вспомнил и поднял палец вверх. — Тетка скинулась с крыши недалеко совсем. Да, во-о-он там. Где салон сотовой связи на первом этаже.

— Подробней, — Травкин сигарету все же вынул. Помял ее в руке, раскатывая между пальцев.

— Как обычно. Никто ничего не видел. Она прилетела сверху, когда компания проходила мимо. Молодая. Лет так за тридцать. Не опознали пока. Опрашиваем свидетелей… Но, вы понимаете, — намекнул, что первого января, в основном, все бухие, либо отсыпаются.

— Голая. В нижнем белье? — Сергей сломал сигарету пополам, сжав со всей силы, что она крошиться начала, осыпая табаком утоптанный снег.

— А-э-а… Вы откуда знаете? — округлил глаза лейтенант.

— Ждите меня. Я сейчас переоденусь и с вами. На место поедем.

Глава 48

Есть люди, на которых обижаться бессмысленно. Ты знала, с кем имеешь дело… Знала заранее. Травкин такой. Его ни исправить, ни изменить, не переделать. Конченный прагматик. Черствый чурбан. И все же… Женщины чувствуют в нем силу, непоколебимость характера. Летят, как бабочки на огненный цветок и сжигают крылья, не замечая его чудовищные недостатки. И дело даже не во внешности.

Сказал Сергей, что дамочка больше не придет и думает, что этого достаточно? Опять умотал по своим полковничьим делам, оставив ее домысливать и маяться в одиночку.

Юля перемывала по десятому разу тарелки, чтобы успокоиться. Костик поел после прогулки и уже клевал носом. Она подхватила ребенка на руки, умыла теплой водой прямо на кухне из-под крана. Уложила спать.

Дарья, нагулявшись, тоже посапывала на раскладном кресле. Она скинула фотки с новогодней молодежной вечеринки и Юля присела на диван, чтобы пересмотреть. Приблизила на экране накрытый стол. Кивнула, не рассмотрев ничего запрещенного. Большой выбор салатов, соки, курица-гриль. Вот они кричат «ура!» раскрыв рты и чокаются газировкой. Бенгальские огни раскидывают искры, освещая их радостные лица. Артем поднял Дашу за берда вверх и она, раскинув руки что-то кричит…

Эх, где ее шестнадцать? Знать бы, чем закончится встреча с Лешкой, сбежала бы на другой конец города. Ведь говорили же подружки, что он хулиган и водится с плохой компанией. Юля рада, что друг Дарьи совсем из другого теста.