Фельдагент. Порох, шляпа, сапоги (СИ). Страница 17

Даже не знал, что у нашего водителя такая затейливая фамилия. Тот, когда представлялся, просто Виталом назвался, а фамилию я так и не удосужился спросить.

— Принял, — мехвод двинул рычаги, и «Каракурт» намного интенсивнее загромыхал опорами.

Вдырко едва не свалился и, еле удерживая равновесие, с трудом докорячился до пустого кресла. Плюхнулся в него, всем своим видом демонстрируя оскорблённую невинность.

Позади нас прозвучал ещё один взрыв. Осколки заскрежетали по корме. Машина прошагала ещё несколько метров и, развернувшись, замерла на месте.

— Держите, ублюдки, ответочку, — как-то неожиданно радостно выдал Варгонсо и надавил на гашетку.

В следующее мгновение я пожалел, что променял папаху на новую выпендрёжную шляпу — по бедным беззащитным ушам долбанул грохот длинной очереди. Словно никто не объяснял торопыге, что спусковой крючок не обязательно удерживать без перерывов.

Вместительный патронный цилиндр этот хренов энтузиаст опустошил за несколько ударов моего сердца. Отработанная лента глухо звякнула, свалившись на пол, а один из наших бойцов уже подскочил к пулемёту, подавая капралу новый цилиндр.

Вдвоём они быстро перезарядили прожорливого монстра-станкача, и капрал вновь открыл огонь.

Но теперь уже и я был готов к грохоту выстрелов, и Варгонсо, плавно смещая прицел вправо, перешёл на более короткие очереди.

— Двигаем, — покончив со вторым цилиндром, крикнул он мехводу.

Златопуп заработал рычагами. «Каракурт» чуть присел, немного накренившись вперёд, и рванул с места, словно спринтер с низкого старта. Такая болтанка началась, что я впервые за всю долгую дорогу пожалел об отсутствии ремней безопасности. Нас мотыляло из стороны в сторону — судя по часто меняющемуся наклону корпуса, машина скакала по полю обезумевшим от страха зайцем.

Причина такой горячки недолго оставалась для меня загадкой: вскоре эльфы открыли ответный огонь. Самих звуков вражеских выстрелов я не слышал, но это и понятно. Агрегаты «Каракурта» надрывно гудели, давя на уши лязгом и низкочастотным гулом, да и вражеский аэростат палил по нам сильно уж издалека. Но эльфячьи пули, периодически нащупывая цель, всё же иногда громко брямкали по корпусу.

— Ты чего стрелять перестал?! — хмуря брови, окрикнул капрала вцепившийся в спинку соседнего кресла Вдырко. Щёки его раскраснелись, а на лбу, под козырьком чёрной фуражки, выступили частые капельки пота. — Ждёшь, пока они нам, вон, по оставшимся приводам попадут?!

— Далеко теперь слишком воздухоплав-то, твоё высокочинство, — отмахнулся Варгонсо. — Нечего бестолку патроны жечь. Нагонят, тогда и угостим супостатов, как следует. Покажем ушастым выродкам, что не с теми связаться надумали. А они, надо понимать, точно вновь сунутся. Вижу, эти шайсовы отрыжки на разворот пошли.

Выслушав капрала, Вдырко сердито поиграл бровями и желваками, но промолчал. Хотя я определённо почувствовал, да и заметно было по злому блеску в глазах, что затаил комиссар-поручик обиду на нашего Варгонсо. Как бы не выкинул после чего-нибудь подлого.

— А стрелок у пердюков этих хорош, — продолжил тем временем капрал, — вон как обкладывает нас с высоты.

Он бесстрашно высунулся через люк наружу, покрутил головой. Окликнул мехвода:

— Златопуп, видишь холмы вон там, правее? Давай к ним. И, троглов дрын, выруби уже все огни на броне! Сияем, как храм Создателя на Благовестье! Целься, не хочу.

Несколько щелчков тумблеров, и весь свет на «Каракурте», вместе с прожекторами и прочими ходовыми огнями, погас. Теперь мы двигались по снежной долине, полагаясь лишь на мастерство мехвода. Точнее, на его способность передвигаться наугад сквозь вьюгу в сгущающейся темноте.

Пули перестали долбить по корпусу, и я сунулся к капралу:

— Дай хоть гляну, что там делается. Где там, говоришь, воздухоплав?

— Точнёхонько позади нас. Вон туда смотри, — уступая мне место, Варгонсо ткнул пальцем в небо, градусов на тридцать подняв руку над горизонтом. — Только сильно не высовывайся, голову от шальной пули побереги.

Вдырко впереди негодующе запыхтел и заёрзал на месте. Не понравилось мудаку, что его с такого важного места согнали, а меня пустили по первой же просьбе.

Но я, проигнорировав недовольный демарш гнома, забрался на возвышение и высунул голову наружу, тут же получив в лицо порцию колючего снега с ветром.

И что там капрал разглядеть ухитрялся? Небо даже не облаками, а снежными тучами затянуло. Низкими, плотными. Ни луны, ни звёзд не видно, хотя пора бы уже. Ещё и вьюга вовсю разгулялась, и без того плохую видимость ухудшая. Тут не разглядишь, куда бронеход по сугробам прёт, не то что уж дирижабль где-то высоко в небе.

Но, только я так подумал, эльфы сами выдали своё местоположение, врубив мощные прожекторы. Два ярких и мощных луча слепящего света ударили с небес и, прорываясь сквозь снежную круговерть, зигзагами загуляли по земле, выискивая наш бронеход.

— Они нас прожекторами нащупать пытаются, — повернулся я к Варгонсо.

Тот беспардонно отодвинул меня в сторону, высунулся в люк и, поразмыслив, скомандовал Златопупу:

— Меняем курс. Поворачивай налево и двигай на предельной скорости, никуда не сворачивая.

— На предельной не выйдет, — тут же обломал его мехвод. — Правая опора первой пары повреждена. Того и гляди, мешать станет, отстреливать её придётся. Да и из второй пары, кажись, задело одну, плохо шагает.

— Всё одно, двигай, — нахмурился Варгонсо. — Если что, отбрасывай хоть одно копыто, хоть два. Мы, надо понимать, и на шести ногах уйдём, если поторопимся.

О том, что в боевой обстановке повреждённые ходули бронехода можно было прямо на ходу ампутировать с помощью небольшого узконаправленного взрыва, мне уже было известно. В принципе, машина могла передвигаться даже на четырёх частично повреждённых опорах, хотя в скорости, конечно же, при таком раскладе теряла здорово. Главное, чтобы опоры держали нагрузку, не подламываясь, и не теряли подвижности в самых верхних своих сочленениях.

— А по следам нас эльфы не найдут? — усевшись в своё кресло, задал я другой, куда сильнее волновавший меня вопрос. — Снегопад сильный, но сразу следы всё равно не занесёт. С высоты такая борозда в снегу хорошо заметна будет.

— Мы против ветра попрём, — снисходительно пояснил капрал. — Нам он не помеха, а этому летучему пузырю костью поперёк глотки встанет. Совсем его не остановит, конечно, но изрядно навредит, скорости лишив. А мы попробуем пока оторваться да затеряться где-нибудь в ночи. Вот если не выйдет, тогда и посмотрим, кто лучше стреляет: я или этот шайсов выродок. Впрочем, может, господин комиссар-поручик, — капрал повернулся к Вдырко, — изволит дать приказ остановиться и дать бой крейсеру прямо сейчас?

— Отнюдь, — мотнул бородой гном. — Тут я твоё предложение склонен посчитать разумным. Полный ход, троглова отрыжка, — повелительно и с большой долей пренебрежения махнул он рукой мехводу.

А потом почему-то повернулся к нам с Тимоном:

— Непозволительно нам сейчас на удачу полагаться, когда, вон, много важнее цель перед собой имеем. Эти супостаты себя уже выдали, на нас, вон, охоту начав. Теперь уж не прокрадутся тайно глубже в тыл. Попадут, вон, под огонь наших зенитчиков. А у нас задача иная, нам, значится, шпионов изловить требуется.

Видать, решил, что мы его в малодушии и трусости заподозрить можем, вот и оправдывался.

Не скажу за Тимона, но я и сам не горел желанием проявлять бесполезный в данной ситуации героизм. Понятно же было, что в одиночку «Каракурту» с аэростатом не справиться. Загонят нас эльфы в угол, обездвижат да окончательно по полю размажут, бомбами закидав.

— Полностью с тобой согласен, — состроив серьёзную мину, кивнул я комиссар-поручику. — Выпадет нужда, не отступим и не посрамим. А пока и других дел хватает, особенно у тебя.

Честно говоря, не думал, что это так издевательски прозвучит, но Варгонсо, по-прежнему стоявший у люка, тихонько фыркнул и раскашлялся в кулак, маскируя ехидный оскал. Остальные наши бойцы тоже поотворачивались к бойницам, пряча усмешки. Только Тимон не сдержался, гоготнув. Но сразу же заголосил: