Капитали$т. Часть 5. 1991 (СИ). Страница 38

— Пойдемте, — сказал Боря настойчиво. — Рабочий день на сегодня окончен. Я вас провожу.

— Пойдем, — покорно согласился я.

До подъезда я дошел почти самостоятельно, но вот внутри мне стало нехорошо…

А через три дня, когда я мирно считал какие-то цифры на работе, в кабинет ввалился Серега с чашкой дымящегося кофе в руках.

— Слыхал новость? — возбужденно спросил он. — В городе опять бандитские разборки.

Я настороженно посмотрел на него.

— Что случилось?

Серега сделал страшные глаза.

— Только что разведка донесла. Грохнули одного фирмача. В прямом смысле слова — грохнули! Тачку взорвали!

— Хрена себе, — удивился я, ощущая неприятный холодок в груди. — такого у нас еще не было, чтобы тачку взрывали. Кто, чего, не известно?

— Там серьезный какой-то, — пожал плечами Серега. — Директор совместного предприятия с итальянцами. Лино я его не знаю, но фамилию слышал…

— И как фамилия? — спросил я, изо всех сил пытаясь, чтобы голос звучал безразлично.

— Да вроде какой-то Трубин… — сказал Серега. — А фирма «Заря» называлась. Может слышал?

Я глубоко вдохнул, пытаясь унять нервную дрожь. А потом выдохнул. И снова вдохнул… А потом снова вдохнул.

— И что там? Наглухо? Что говорят? — спросил я.

— Там тачку менты сейчас по всему кварталу собирают, — сообщил Серега. — Ясный перец, наглухо. Но это ж не все!

— Что еще?

— Человек говорит, — сказал Серега, — что в тачке, кроме этого директора, еще и водила был.

— Так… — неопределенно произнес я.

— А еще жена с ним в тачке была. Прикинь?

— И жена тоже? — спросил я, понимая, что спрашиваю глупость.

— Что «тоже»? — не понял Серега.

— Ну… тоже погибла?

Серега прихлебнул кофе и с удивлением посмотрел на меня.

— Ты чего, не догоняешь, Леха? Я же говорю — тачку по всему кварталу собирают. Три жмура, сейчас менты начнут землю носом рыть — дело громкое! А чего ты напрягся-то так? Ты что, их знал, что ли? Дела какие-то совместные были?

— Нет, — сказал я медленно. — Никаких дел не было, от тебя про этого директора в первый раз услышал… А чем он занимался?

— Да не в курсе я, — пожал плечами Серега. — Слышал, что фирма «Заря», что с каким-то итальянцами совместное предприятие. Вот и все.

— Понятно, — ответил я.

— Короче, я вижу, ты весь в работе… — Серега неправильно оценил мою напряженность. — Не буду отвлекать, трудись!

Серега ушел. А я смотрел на лежащие передо мной бумаги с цифрами и думал…

Глава 20

— Нет, — сказал Миша Афганец очень спокойно. — По-другому ничего нельзя было сделать. Попробовать, конечно, можно было, но без гарантии. А тут — стопроцентный результат.

— Даже больше, чем стопроцентный, — сказал я.

На улице солнце, уже почти лето. Мы сидим возле кинотеатра с поэтическим названием «Буревестник». Обсуждаем сложившуюся ситуацию. На мне фирменный джинсовый костюм. В кармане куртки — миниатюрный японский диктофон. Включенный, конечно же. В «Буревестнике» идет новый хит — «По прозвищу 'Зверь», у входа в кинотеатр толпится народ. В тени под ивой — бочка с квасом, возле нее тоже людно.

— Ничего нельзя было сделать, — снова повторил он. — Ничего. И я не пойму, Леш… У тебя претензии какие-то, что ли?

— Два трупа посторонних людей, — сказал я тихо.

— Ну да, — кивнул Миша. — Охранник — это посторонний, по-твоему? Он знал, на что шел. И жена… Хотела бы спокойной жизни — со слесарем бы жила, а не с делягой.

— Сопутствующие потери? — грустно усмехнулся я.

— Сопутствующие, — кивнул Миша. — А как иначе? Война. А ты чего, Леш, беспокоишься, что менты копать начнут? Плюнь ты на это дело. Всем до лампочки. Везде стреляют, че, новости, что ли, не смотришь?

Все верно, подумал я. А ведь Миша опасный человек. Опасный! И даже не своей решимостью и холоднокровием. Слишком здравомыслящий. Слишком хорошо понимающий текущий момент.

— Ладно, — сказал я. — Что с людьми, которые это делали?

— Поехали отдохнуть немного, — сказал Миша. — Спецы, сам понимаешь, ценные. Штучные спецы, их беречь нужно.

— Бабки нужны? — спросил я.

Миша усмехнулся и молча покачал головой.

Я поднялся со скамейки.

— Ну ладно… Поеду. Дел еще тьма.

— Еще одно, Леш… — сказал Афганец, тоже поднимаясь. — Я бы на вашем месте охраной озаботился. Хочешь, пришлю к тебе человечка завтра? Спец. Из «конторы» сманили, прикинь?

— Так у нас вроде есть? — удивился я.

Миша тяжело вздохнул.

— Боксеры-то? Нет, они ребята, конечно, внушительные, на вид серьезные. Но это не охрана. Это ее отсутствие.

— Вообще, да, — согласился я.

— Мы надумали фирму делать, — продолжил Миша. — Чтобы одной охраной занималась. Ну и… другими делами. Силовую структуру, короче. В Москве такие точно есть уже. И в Питере тоже, и еще кое-где… Вот и нам нужно. Дела-то большие начинаются, а тут хотя бы стволы легально носить можно будет. Ты как смотришь?

— Положительно, — сказал я. — Если что — участвуем. Поможем и транспортом, и оборудованием… и по финансовой части тоже.

— В общем, я завтра пришлю человечка, — сказал Миша.

— Давай, — кивнул я.

Мы разошлись по машинам. У меня впереди был еще один разговор. С городским прокурором.

Я ожидал, что товарищ прокурор будет недоволен. Что он будет в гневе — метать громы и молнии. Я даже не удивился, если бы он совсем не захотел со мной разговаривать. Но я не ожидал увидеть такой реакции…

Мы встретились в городском парке возле памятного знака с табличкой — комсомольцы семидесятых годов в этом месте заложили капсулу с посланием комсомольцам будущего.

Обычно при наших встречах прокурор был доброжелателен, любезен специфической начальственной любезностью, которая всегда немного свысока. Он знал себе цену, определенно получал удовольствие от должности и власти, которую эта должность дает.

Но в этот раз я увидел совершенно другого человека, который даже на себя был не очень похож. Совсем не прокурор, а какой-то перепуганный мужчина. Перепуганный до полусмерти. Что-то подобное происходило с прошлым директором водочного, которому мы привезли в багажнике мелкого бандита, полезшего не в свое дело. Но то был партийный функционер, прокурор казался мне крепче… «А они слабые все», — вспомнилась мне цитата из неснятого еще фильма.

— Здравствуй, — сказал мне прокурор. — Я буквально на секунду. Дела! — Он попытался улыбнуться, но получилось плохо.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался я. — Ваш вопрос решился…

— Ничего не хочу знать! — замахал он руками. — Ничего! А по комбинату… добро получено, Алексей. Короче, шороху там наведем, не беспокойтесь! Уже есть распоряжение… Одним словом, будет дело!

— Это хорошо, — сказал я. И добавил, снизив голос почти до шепота: — Никто не хотел, чтобы получилось так, как получилось. Случайность. Понимаете?

— Нет! — тоже шепотом закричал он. — Не понимаю, не знаю и знать не хочу! Все! Забыли! Не было ничего, не было!

— Да, — согласился я. — Не было, значит не было. Может быть так и лучше.

— Сердце что-то шалит последнее время, — пожаловался прокурор. — Нервы, понимаешь. Нужно бы в больницу… Но какая уж тут больница, к чертовой матери! Так и сдохнешь на боевом посту! — яростно выкрикнул он.

А ведь он меня боится. Подумал я. Ну что же такое⁈ Сам потребовал труп в обмен на свои услуги, и теперь боится… Правда, труп получился не один. Но все равно, я думал, что прокурор — мужик прожженный и циничный. А по факту получается — слабак.

— Здоровье нужно беречь, — посочувствовал я. — Не казенное. А за помощь — спасибо. За нами не заржавеет, сами понимаете. Кстати, что слышно? Злоумышленников нашли или нет? А то люди говорят всякое… тоже беспокоятся.

Прокурор молчал. Сопел так тяжело, что я уже начал опасаться, не стукнет ли его настоящий инфаркт.

— Следствие ведется, — наконец выдавил он из себя. — Пока еще никто не задержан. Есть рабочая версия — чеченская мафия, понимаешь. Были у покойного с ними какие-то дела… В этом направлении работают.