Нок-Сити (ЛП). Страница 42

Атлас поперхнулся, его глаза расширились, прежде чем он нахмурился. Моя улыбка исчезла при виде растерянного выражения его лица.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Можешь не нести чушь, Атлас, — усмехнулась я.

— Я серьезно, — настаивал он. — Я не прикасался к тебе так со времен «Ру».

Что? Это было неправдой. Я помнила очень ясно. Я все еще чувствовала, как эти пальцы в перчатках играли с моим клитором, и как я так быстро кончила в этом самом месте. Это был не Меррик. Мужчина говорил с американским акцентом, но я подумала… — В этом нет никакого смысла. — Я покачала головой взад-вперед. — Мы…были здесь… ты. — заикаясь, пробормотала я, пытаясь разгадать это, но безуспешно.

Раскатистый смех заставил меня резко развернуться лицом к двум другим. У Меррика были слезы на глазах, когда он запрокинул голову от смеха, а Фауст все это время просто стоял там, скрестив руки на груди, сжав челюсти так сильно, что я подумала, что у него вот-вот сломаются зубы.

— О, черт! — Меррик практически прохрипел. — Я не хочу больше слышать от тебя ни единого гребаного слова, тупое дерьмо.

Я хмуро смотрела на них двоих, казалось бы, потерявшись, пока меня, блядь, не осенило. Я встретилась взглядом с Фаустом, и ярость захлестнула меня.

— Боже мой, это был ты?! — Срань господня… Все это время это был Фауст?! У меня голова шла кругом. Я думала, что это Атлас заставил меня почувствовать все это, прикасаясь ко мне с опытной легкостью, но все это время это был Фауст. Человек, который заявил, что ненавидит меня, который, вероятно, предпочел бы, чтобы меня выбросили на улицу, чем присоединиться к их шабашу.

Я бросилась к Фаусту, планируя повалить большого ублюдка на землю, но прежде чем я успела сделать хоть шаг, раздался мощный грохот, сотрясший здание. Стены задрожали, и Меррик потянулся ко мне, пытаясь поддержать нас двоих, когда я поскользнулась на кафеле.

Еще два удара сотрясли комнату.

— Что, черт возьми, это было?!

— Давай! — Крикнул Атлас, уже срывая дверь с петель.

— Что происходит? — Спросила я, когда мы выбежали в темный коридор. Меррик схватил меня за руку и потащил за собой так быстро, что стены вокруг нас расплылись.

Замигали красные огни, и над головой зазвучал сигнал тревоги. Грязь дождем посыпалась нам на головы, когда глухие удары эхом прокатились по туннелям.

— На нас напали, — процедил Меррик сквозь зубы, пока мы поворачивали из угла в угол. Я понятия не имела, как глубоко мы были под землей, и было слишком трудно сориентироваться в этом гребаном лабиринте.

— Кто? — Спросила я, затаив дыхание. Очередной толчок заставил нас вцепиться в стены, когда туннель затрясся.

— Кто, черт возьми, думаешь?! — Фауст бросил через плечо. Я уставилась на него и удержалась от возражения. — Нам нужно выбраться на поверхность сейчас, пока туннели не обрушились. Похоже, они используют не только самодельные бомбы.

— Ты думаешь, это делают протестующие люди? — Спросила я, перепрыгивая через груду обвалившегося бетона. Теперь я едва могла видеть, так как облако пыли заполнило тесное пространство. — Похоже, это нечто большее. Как далеко мы под землей? — Ответа не последовало. Мы просто продолжали бежать, поэтому я потребовала ответа. — Отвечайте мне, придурки!

— Три этажа! — Наконец прокричал в ответ Атлас. Лифты, мимо которых мы проходили, были закрыты, поэтому нам пришлось искать любую доступную лестницу.

— Сиренити, они здесь ради тебя, — сказал он. — Ты позволишь им забрать тебя.

— Ты с ума сошел? — Я стряхнула крепкую хватку Меррика, пытаясь сохранить равновесие. — Тогда для чего, черт возьми, все это было? Ты ожидаешь, что я вернусь к нему? Пошел ты, Атлас!

— Мы все равно собирались провернуть это. Налево! — крикнул он, и мы сразу же повернули налево, когда на нас посыпались обломки. — Если ты действительно хочешь помочь нам, ты можешь сделать это лучше изнутри.

— Ты не можешь заставить меня. — Я закашляла, вдохнув пыль. Я выдохлась, и мои глаза щипало, пока мы пробивались сквозь толпу. — Я не собираюсь туда возвращаться…

Фауст позволил Атласу догнать себя и повернулся ко мне. Он крепко схватил меня за руку и притянул к себе, пока я пыталась вырваться.

— Ты будешь делать то, что тебе, блядь, скажут, принцесса.

— Или что? — Рявкнула я. Они больше ничего не могли мне сделать. Худшее я уже видела.

— Или твоя кузина может оказаться следующей женщиной, которая окажется мертвой.

Я резко затормозила, мир все еще сотрясался вокруг нас.

— Что, черт возьми, ты мне только что сказал? Ты угрожаешь Трикс? — Мои клыки удлинились, и я почувствовал, как ногти заострились. — Если ты прикоснешься к ней…

— Ты бы поняла это дерьмо, если бы просто сотрудничала, а не вела себя как плаксивая маленькая принцесса. Твоя кузина пропала. Первая известная нам человеческая женщина. Мы собирались рассказать тебе позже, но, думаю, сейчас самое подходящее время. Возьми себя в руки, Сиренити. Происходят более важные вещи, и мы не всегда можем потакать твоим хрупким чувствам. — Его лицо было рядом с моим, а глаза горели красным. Его слова были подобны удару по лицу, но…он был прав.

Мое сердце ушло в пятки, когда я подумала о Трикс в руках доктора Беллами. Какими бы ни были эти учреждения.…что бы они ни делали с этим сумасшедшим наркотиком, это не могло означать для нее ничего хорошего. Черт… Трикс была человеком. Была ли моя вина, что они забрали ее? Чтобы спровоцировать меня? Я не думала, что смогу жить в мире с собой, если они причинят ей боль из-за меня.

— У нас нет на это времени! — Впереди крикнул Атлас. Он тоже был прав — у нас не было на это времени. — Давайте же!

Фауст развернулся и продолжил путь по туннелю, но прежде чем я успела последовать за ним, туннель снова содрогнулся, когда над головой раздался мощный взрыв. Потолок между нами рухнул, обрушившись водопадом из бетона, дерева и грязи. Я закричала и услышала отчаянные крики парней. Чем больше падало бетона, тем тише становились их голоса, пока я не перестала слышать ничего, кроме звука осыпающейся земли.

Повернувшись назад, я побежала прочь от падающего потолка, петляя по углам, хотя понятия не имела, куда иду. Это был только вопрос времени, когда какое бы здание ни находилось наверху, рухнет на нас. Я просто надеялась, что ребята не будут тратить свое время, пытаясь добраться до меня. Я надеялась, что у них хватит ума убраться вовремя. Я решила, что попытка вернуться к ним не сработает, и почувствовала дуновение воздуха из тоннеля. Я почувствовала в воздухе запах сосны и последовала за ним — первый, который я почувствовала с тех пор, как меня увели с моста.

Должно быть, я оказалась в ловушке с правой стороны завала, потому что сквозь дым и обломки я едва могла различить мягкий белый свет того, что, как я предположила, было либо уличным фонарем, либо луной, поэтому я последовала за ним. От кашля и вдыхания пыли у меня горели легкие, а из глаз текли алые слезы, когда мне казалось, что я моргаю, натыкаясь на наждачную бумагу.

Когда я переступала через упавший бетон, над головой раздался еще один грохот, и я ударилась о стену тоннеля, врезавшись в лопнувшую трубу, которая разорвала кожу на моей руке. Я закричала от внезапной жгучей боли, но продолжала идти. Я заживала быстрее, чем обычно, благодаря недавнему перееданию кровью, но все равно было чертовски больно.

После того, как я отодвинула в сторону шлакоблоки и перепрыгнула через поваленные стены и двери, этот луч света стал более четким. Там была груда щебня, ведущая вверх по крутому склону, а на вершине была дыра размером с собачью конуру. Через нее я могла видеть ночное небо и несколько деревьев. Мое сердце воспарило, но горечь поселилась у меня внутри, когда я задалась вопросом, должна ли я вернуться к парням. Они все еще были бы в ловушке там, внизу, если бы не было другого выхода с другой стороны.

Я не думала, что смогу жить в мире с собой, если брошу их. Они похитили меня, солгали и заставили пройти через ад, но…Я просто не могла этого сделать. Я не могла оставить их. Я уже приняла решение помочь их делу и не собиралась оставлять их умирать. Отвернувшись от выхода, я пробиралась обратно по куче, выкрикивая каждое из их имен так громко, как только могла, не зная, разнесется ли звук даже сквозь грохот и сотрясение фундамента здания. Над головой бушевала война, и я уже боялась увидеть последствия, как только выберусь на поверхность. У меня внутри все сжалось, когда я поняла, что стала катализатором стольких разрушений.