Пиратский граф (СИ). Страница 18

Мужчина удивился.

— Я не узнаю тебя брат, не ты ли водил на абордаж всего десяток правоверных, когда вам противостояло пятьдесят трусливых христианских собак?

— Ты не говорил с ним, — покачал тот головой, доставая два перстня и показывая их брату, — подарок. Как видишь, он даже знает, что нам нельзя носит золото и шёлк.

— Я не оставлю его у себя брат, да и думаю ты тоже, — покачал головой Наиль, — лучше продадим и выручим за них золото. Я даже отсюда вижу, что они дорогие с большими камнями.

— С подарком от другого кафира, я бы так и поступил брат, — покачал головой Аббас, надевая один из перстней себе на палец, — но с ним, лучше сделаю вид, что принял его дар. Ты если не хочешь, можешь продать свой, я не буду тебя неволить.

— Не понимаю тебя брат, — Наиль взял дорогую вещь и спрятал её в кошель, — не понимаю.

— Я сам пока не понимаю, но чувствую сердцем, что поступаю правильно, — ответил Аббас, поскольку, как только перстень оказался на его пальце, ему сразу стало легче, а своим инстинктам он привык доверять.

— Смотри сам, я продам свой, не хочу иметь ничего общего с этим карликом, который отчего-то тебя напугал, — легкомысленно сказал Наиль и пришпорил своего скакуна, радуясь, что удалось раздобыть драгоценность, не прилагая к этому никаких усилий. Перстень тянул не меньше, чем на триста полноценных флорентийских флоринов, а это значило, что сегодня он с ребятами знатно повеселиться. Настроение сразу от этих мыслей пошло вверх.

Глава 10

Пара дней у меня ушло на то, чтобы разобраться с привезёнными портовыми документами. Я их все отсканировал, пролистав и довольно долго потом разбирался, хоть как-то пытаясь отсортировать нагромождение цифр. Никакой системности в записях не было, а только желание скрыть истинные веса и количества ввозимого товара, чтобы заплатить меньше пошлины короне. Разумеется, никаких рабов в них указано не было, обычные стандартные товары в виде продовольствия, шерсти, металла и прочего.

Потратив на каталогизацию всех записей восемь часов, я по итогу стал представлять объём проходящих через порт товаров, и он был крайне мал, похоже город и правда богател только от нелегальной работорговли, поскольку на том официальном товаре, что был отражён в документах разбогатеть было нельзя.

— Похоже настала пора встретиться в давно ожидающими меня людьми, — решил я, приказывая Бартоло подготовиться к выезду.

Меня переодели, завернули в толстое одеяло и понесли к выходу. После последнего покушения у меня завелась привычка сразу осматривать те крыши, которые я видел, так что и этот раз не стал исключением. Первым же делом я быстро пробежался внимательным взглядом по всему сектору, откуда мог быть произведён выстрел. Небольшой горящий огонёк привлёк моё внимание, а в голове сначала возникло непонимание, что маленький огонь делает на крыше, но затем быстро простроилась логическая цепочка вида: огонь-фитиль-огнестрельное оружие-аркебуза или мушкет.

— Бартоло упал на землю, — приказал я одновременно с прозвучавшим грохотом выстрела.

Парень привыкший мне повиноваться во всём, даже не раздумывая рухнул вниз, придавливая меня сверху своим телом, а я почти сразу за этим услышал глухой удар чего-то тяжёлого в косяк двери, где мы недавно стояли. Подняв голову, я увидел, как там расщепилось дерево от попадания пули большого калибра и щепки торчат, образуя небольшую воронку.

Всё это произошло буквально за секунды, так что швейцарцы опять стояли столбами, не понимая почему Бартоло со мной валяется на земле, и только капитан быстро сообразил и указал на крышу, откуда был слышен грохот выстрела и главное виднелось большое дымное облако от сгоревшего пороха.

— Быстро туда ослы! — заорал он и первым бросился за ворота, чтобы в этот раз попытаться поймать убийцу.

— Синьор Иньиго? — на меня сверху посмотрел испуганный парень.

— Знаешь Бартоло, — я тоже задумчиво на него посмотрел, — я планировал тебя высечь. Причём так, чтобы ты не мог ходить несколько дней.

— За что синьор Иньиго? — расширившиеся глаза парня и навернувшиеся слёзы на них показали мне, что он и правда не понимает причину.

— Инэс Гордо де Сантос, использует тебя, чтобы собирать сведения обо мне, — ответил я, — эта женщина спит сразу с тремя мужчинами, от каждого получая что-то нужное ей.

— Нет! Инэс любит меня синьор Иньиго! — отшатнулся парень от меня, — это неправда!

— Ханс проводит тебя к её дому, в те часы, когда к ней приходят другие, — спокойно ответил я, — убедишься сам. Но не это главное. Теперь, когда ты спас меня от пули, и порка видимо отменяется до лучшего времени, хочу тебе сказать главное. Отныне тебе запрещается встречаться с женщинами, кроме тех, что я подберу тебе сам, поскольку свой язык в отношениях с женщинами, ты не в состоянии держать на замке. Поэтому хочешь оставаться у меня на службе, будешь спать с тем, с кем я скажу, иначе можешь собирать вещи и проваливать, расчёт я тебе дам.

— Но синьор Иньиго… — он замолчал, видимо вспоминая, что такого наговорил Инэс и опустил голову, понимая правдивость моих слов.

— Можно хотя бы подобрать ту, что мне самому понравится? — жалобно спросил он, видимо принимая новые условия работы на меня.

— Как тебе Глория? — я, всё ещё лёжа на земле показал ему взглядом на высыпавших испуганных слуг, а также на новенькую служанку, которую по заданным мной параметрам нашёл Алонсо, пока Бернард лечился от ранения.

Парень настороженно посмотрел на красивую, одетую в новую, чистую одежду девушку, которая очень старалась, будучи на испытательном сроке, поскольку оплата, которую ей предложили была по местным меркам заоблачная.

— Она симпатичная, — с трудом выдавил из себя Бартоло.

— Сегодня же начнёшь за ней ухаживать, — приказал я, — никакого насилия, всё только по взаимному согласию.

— Синьор Иньиго! — возмутился он, — я не насильник!

— Да, — согласился я с ним, — ты болтун. Так что поднимай меня с земли, пока я не простудился и давай подождём результатов погони.

К нам все боялись подойти, видя, как мы тихо разговариваем, но зато когда парень поднялся на ноги, аккуратно поднимая меня тоже, нас обступили швейцарцы и слуги, обеспокоенно разглядывая меня.

— Я цел, благодаря нашему герою Бартоло, — громко сказал я, — он увидел огонь фитиля и упал на землю. Так что у нас новый герой, устроим сегодня праздник. Слугам и швейцарцам выплатят в качестве подарка по месячному жалованию, так что благодарите за это Бартоло.

Радостный гомон тут же пошёл от людей.

— Да здравствует синьор Иньиго! Да здравствует Бартоло! — крикнул кто-то и под эти скандирования мы вернулись в дом.

Лицо парня было таким красным, что он всё время молчал и лишь слабо улыбался, только когда мы остались в комнате одни, он стыдливо заметил.

— Синьор Иньиго, это вы увидели огонь, а не я, зачем вы всех обманули?

— Чтобы ты стал героем, — хмыкнул я, — а Глория обратила на тебя внимание.

— Это не правильно синьор Иньиго, я должен сам завоевать её расположение, — нахмурился он.

— Вот это и делай, — кивнул я, — а чтобы ты перестал думать о своей прошлой возлюбленной. Алонсо!

Управляющий вошёл в комнату и поклонился.

— Ханс не вернулся? — поинтересовался я у него.

— Капитан швейцарцев сеньор Иньиго, — ответил он, — разговаривает сейчас на конюшне с человеком, которого они притащили туда пять минут назад.

— Неужто поймали убийцу⁈ — не поверил я, поскольку в расторопность наёмников не сильно-то и верил ещё после первого покушения.

— Не знаю сеньор Иньиго, выяснить? — поинтересовался у меня управляющий.

— Пошли лучше сами посмотрим, — решил я и он взял меня к себе на руки.

Мы спустились вниз, и подходя к свежему строению, которое построили для наших лошадей, услышали крики боли. Зайдя внутрь, я увидел, как капитан избивает человека, привязанного верёвками к столбу. У того уже виднелись кровоподтёки по всему телу, а также резаные раны на ногах и руках. Тем не менее, он пока ничего не говорил, лишь кричал от боли, когда удары или порезы были особенно болезненными.