Безжалостный альфа (ЛП). Страница 8

— Знаю, знаю, — смеюсь я. — Я все больше увлекаюсь IT-ульем в Денвере, и время просто ускользнуло от меня.

Глаза Ло загораются.

— Это значит, что ты присоединяешься к ИТ-отделу отряда?

— Ага, — отвечаю я, высовывая язык.

— Ладно, где, черт возьми, Мэдд? — спрашивает Айвер, раздраженно фыркая, когда он, Арчер и Арес присоединяются к нам. — Это он сказал в четыре часа. У меня куча дерьма, которое нужно сделать.

— Наверное, Рокси по уши влюблена, — фыркает Арес.

Мое сердце колотится в груди, желудок сжимается, как камень.

Все, кроме меня, бросают на Ареса злобные взгляды, и его глаза расширяются, встречаясь с моими, когда он поднимает руки, сдаваясь.

— Черт, прости, Слоан…

— Правда, Арес? — Эйвери стонет, бросая на него свирепый взгляд. Ее взгляд смягчается, когда она поворачивается ко мне с извиняющимся видом, обнимая меня за плечи. — Наверное, мне следовало сказать тебе…

— Нет, — говорю я, быстро меняя выражение лица и сбрасывая ее руку. — Все в порядке, правда. Меня долго не было. Мне нужно многое наверстать.

Дверь в полицейский комплекс хлопает, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть, как мое прошлое темным облаком вылетает из здания и направляется прямо ко мне.

Единственный и неповторимый Мэддокс Кесслер.

Меня отбрасывает назад во времени, и внезапно я снова становлюсь той семнадцатилетней девушкой, которая оцепенело смотрит из окна машины на свою первую любовь, когда мой отец уезжает. Но мужчина, стоящий сейчас передо мной, уже не тот мальчик, который стоял посреди улицы со слезами на щеках и кричал: «не уходи».

Он выше. По крайней мере, шесть футов два дюйма, и он значительно пополнел, наращивая мускулы на своем и без того широком теле. Татуировки вьются от костяшек его пальцев вверх по предплечьям и бицепсам, исчезая под рукавами черной футболки и выглядывая из-под воротника, чернила расползаются по его толстой шее. Выражение его лица жесткое, острая челюсть плотно сжата, а темно-синие глаза как камень.

Направляясь к нам, он не смотрит в мою сторону. Такое ощущение, что он смотрит сквозь меня, видя всех, кроме меня.

Часть меня рада этому. Мэдд смотрел на меня так, словно я была единственной девушкой в комнате; единственной девушкой во всей вселенной. Если бы он посмотрел на меня так сейчас, я не уверена, что смогла бы продолжать изображать ту уверенную, невозмутимую маску, которую я напускала на себя с тех пор, как переступила порог командного комплекса.

Но затем другая часть… другая часть меня жаждет хотя бы толики его внимания. Всего один взгляд, своего рода подтверждение того, что я когда-то что-то значила для него.

Я этого не понимаю.

— Вы, ребята, готовы? — спрашивает он, приближаясь, переводя взгляд с Тристана на Айвера и Эйвери, перепрыгивая прямо через меня и приземляясь на Ло, прежде чем метнуться к Арчеру и Аресу.

Все они либо кивают, либо утвердительно бормочут.

— Ладно, тогда давай покончим с этим дерьмом, — бормочет Мэдд себе под нос, проносясь мимо меня достаточно близко, чтобы коснуться.

Его запах обдает меня волной узнавания, и я клянусь, он сильнее, чем был раньше, пряный и отчетливо мужской. Отчетливо его. Я оставила после себя мальчика, но эта более взрослая версия Мэддокса — настоящий мужчина.

— Слушайте сюда! — кричит он, скручивая указательный и большой пальцы и засовывая их в рот, чтобы резко свистнуть.

Внезапно глухой гул разговоров стихает, всеобщее внимание переключается на него. Стоит посмотреть на то, как он командует толпой, от него исходит доминирующая энергия, подобная физической силе.

— К настоящему моменту большинство из вас уже слышали слухи об охотниках в Денвере, — начинает Мэдд, обводя взглядом орду бойцов, собравшихся перед ним. — Я здесь, чтобы сказать вам, что это правда.

Волна дурного предчувствия прокатывается по толпе, нарастает гул тихого ропота и перешептываний, когда все они с тревогой смотрят друг на друга.

Мэдд раздраженно сжимает челюсть, пощипывая переносицу большим и указательным пальцами, когда звук вокруг него нарастает. Затем он поднимает руку, и вот так просто все снова замолкают.

— Ладно, все, черт возьми, успокойтесь, — рычит он. — Надеюсь, вы выкинули это из головы, потому что вы последние, кому следует паниковать. Приберегите это для детей и стариков, беззащитных в наших стаях. Что касается нас, именно по этой причине мы здесь. Это то, ради чего мы тренировались. Если эти придурки все-таки доберутся до наших границ, мы будем первой линией обороны.

Он снова обводит взглядом собравшихся перед ним людей, и напряженность в его глазах передает всю серьезность ответственности, которую несет команда.

— Это наша работа — защищать наших людей, отстаивать наши стаи и нашу землю. Вы воины. Лучшие из лучших. Вы те, кто уничтожит этих охотников, если они постучатся. Так вы со мной? Вы готовы сражаться за то, что принадлежит нам, и отправить этих демонов обратно в ад, где им самое место?

Мэдд определенно знает, как вывести из себя толпу. Одобрительный рев раздается от бойцов отделения на поле, эхом отражаясь от гофрированных металлических стен командного комплекса и заставляя птиц разлететься с деревьев в окружающем лесу. Все это время я с восхищением наблюдаю за Мэддом. Кажется, он не может даже взглянуть на меня, но я не могу отвести от него взгляд. Он как темный бог, все здесь полностью очарованы его невероятным присутствием.

Включая меня.

— Ладно, хорошо, — рявкает он, и толпа успокаивается, чтобы он мог снова заговорить. — Теперь с этим покончено, мы собираемся внести некоторые коррективы в расписание тренировок в будущем, но сначала нам нужно поговорить об удвоении патрулирования.

Он переводит взгляд на свою сестру.

— Эйвз?

Она кивает, подходя к нему, чтобы взять поводья и объявить о новых назначениях в патруль. Эйвери сама по себе является силой, командующей толпой почти так же властно, как и ее брат, когда она начинает излагать новый план патрулирования.

Я едва слышу ее из-за стука собственного пульса в ушах. Я все еще смотрю на Мэдда, наблюдая, как он складывает свои толстые, покрытые татуировками предплечья на груди, как напрягаются мышцы на его челюсти, когда он смотрит на мужчин и женщин, которых ведет за собой.

Он знакомый, но все же другой.

Что-то удобное, но пугающее.

И на мгновение мне приходит в голову, что слухи могут быть правдой — может быть, он действительно совсем не такой, каким был раньше. Может быть, он незнакомец.

Но затем он протягивает руку, проводит пальцами по волосам, прерывисто вздыхая, и меня пронзает волна эмоций, когда я узнаю это движение. Раньше он всегда делал это, когда был измотан; я помню, как дразнила его, говоря, что это один из его признаков того, что его тело нуждается в отдыхе. Иногда мы засиживались допоздна, просто часами разговаривая ни о чем и обо всем на свете, и когда он начинал вот так расчесывать пальцами волосы, я настаивала, что пора ложиться спать.

Сейчас он крупнее; накачанный с трудом заработанными мышцами и весь в чернилах. Волосы на макушке он носит немного длиннее, чем раньше, но это ему идет. Его голос стал глубже, а взгляд тверже. Он может выглядеть по-другому, но я знаю, что мой Мэдд все еще там; мальчик, который сказал, что никогда не перестанет любить меня.

Он всегда был хорошим лжецом.

5

Вчера вечером, перед тем как уйти с заседания совета, Тристан предупредил меня, что его отец уже позвонил Слоан, чтобы она вернулась. Как будто на меня еще не свалилось достаточно плохих новостей.

Охотники и возвращение Слоан Мастерс? Это как сорвать джекпот «плохих новостей», и все это за одну ночь. Мне повезло.