Печать зверя (СИ). Страница 25

В общем, запугал я их до такой степени, что они ни к чему не прикасалась, бегло осмотревшись и вылетев наружу сразу же, как позволили приличия.

Хотя старший инспектор был чуть смелее. Но и он уже сожалел, что участвует в этом. Даже попытался оправдываться.

— Ваше сиятельство, вы поймите. О вас общественности ничего неизвестно. Внимания прессы вы избегаете, в светских мероприятиях не участвуете… Люди же просто о вас ничего не знают, вот и обеспокоены.

— Люди? — изогнул я одну бровь.

— Общественность, — поморщился он. — Петербургский остров.

— Прямо таки весь остров? — не удержался я от усмешки.

Инспектор вроде хотел мне на что-то намекнуть, но в этом опыта у него совсем не было. И теперь он хмурил лоб, на котором залегли изломы, силясь донести до меня что-то важное.

— Его уважаемая часть, — на него было уже жалко смотреть.

— Владлен Михайлович, если вы желаете мне что-то сказать, говорите прямо, — с досадой довольно грубо сказал я, мне категорически не нравилось терять время на этот абсурд.

— Никто не любит тех, кто выделяет себя среди прочих, — тихо ответил он, прищурившись.

Неужели кого-то из аристократов настолько разозлило то, что я не принимал никаких приглашений на рауты, что он решился действовать исподтишка? Глупость какая-то, и очень по-детски.

Имел полное право не участвовать ни в каких мероприятиях, кроме имперских. Там уже прямое оскорбление трону, что каралось соответствующе. И то, если отправить прошение, то можно и от этого отказаться.

Не искушен я был в подобных интригах, так что впал в некоторое замешательство.

С одной стороны — ну какая разница, что кто-то обиделся. С другой… Непонятно, насколько далеко может зайти этот человек в попытке подпортить жизнь. Патриарха это могло серьезно расстроить. Деду так понравилось возвращение в свет, что лишать его такой радости было неправильно.

Мелкие пакости со временем могли превратиться в снежный ком, который обрушится на наш род, не успеем мы заметить.

В общем, призадумался я серьёзно, несмотря на то, что хотелось просто выгнать их взашей. Так что я сопроводил их дальше, показав задний двор с печью и новую лабораторию, которая вовсю возводилась. Объяснил про все меры безопасности и больше не запугивал. Без толку, если он просто выполняют чей-то приказ.

Прохор всё это время с суровым лицом бродил за нами.

Ну хоть прочие домашние не показывались. Призрака предка я ощущал на чердаке. Он реально засел возле пушки, готовый в любой момент бахнуть.

Через полчаса этих бессмысленных блужданий около ворот с визгом остановилась машина жандармерии. Из неё выскочил немного взъерошенный пристав Заужский и решительно направился к нам.

— Что происходит? — сразу же накинулся он на гостей после официального представления. — На каком основании вы тут находитесь? У вас нет подобных полномочий, — начал не на штуку расходиться пристав. — Требую предоставить мне на ознакомление заявление.

— Лаврентий Павлович, — остановил я его порыв. — Всё в порядке. Пусть люди выполняют свою работу.

Я был уверен, что в бумаге значится некий господин Иванов, Иван Иванович. Бдительный житель Петербургского острова, ратующий за безопасность всех прочих жителей. Ну и подобное.

Заужский послушался меня неохотно. Но тоже неотступно следовал за проверяющими. Я внутренне улыбнулся его готовности встать на мою защиту.

Но вмешивать жандармерию и уж тем более тайную канцелярию в этот детский сад — банальное неуважение к их работе. С обиженным я сам разберусь. И у меня появилась отличная идея, как именно.

— Возможно вы желаете осмотреть склад магических изделий? — участливо предложил я.

Старший инспектор уже ничего не желал, кроме как побыстрее убраться отсюда. Но был вынужден согласиться.

Что же, кто бы не стремился со мной встретиться, он это получит.

Глава 13

Магического склада у меня не было. Кстати, обзавестись бы не помешало.

Для проверяющих этим загадочным местом послужила пристройка к полузаброшенному флигелю садовника. Там как раз было достаточно непонятных вещиц, натасканных отовсюду. В основном какой-то хлам и антиквариат, требующий серьезного восстановления.

Но главное — производило довольно жуткое впечатление. Старший инспектор даже, прежде чем переступить порог, взглянул на меня с мольбой. Меня это не тронуло, нечего было соглашаться на явную провокацию.

— Здесь всё магически обезврежено, — утешающе похлопал я его по плечу, чуть подталкивая вперед.

С моей руки на его одежду шустро перебрался почти невидимый паучок. Захватил, пока мы были в лаборатории. Точнее, убрал от лишних глаз, но это оказался весьма нужный поступок.

Хорошо, что я сделал таких несколько и этот, пусть не был лучшим моим артефактом, но с задачей справлялся. Теперь у меня был личный крохотный шпион. Петрышовский же наверняка первым делом отправится докладывать тому, кто всё это устроил.

И я надеялся, что во время их разговора я пойму, кто это.

Как ни старались проверяющие, ни оштрафовать, ни даже выписать официальное предупреждение было не за что. К безопасности я относился очень ответственно. А может и хмурый пристав, выглядывающий из-за моей спины, поспособствовал успешному прохождению проверки.

— Протокол не забудьте прислать, — строго напомнил Заужский, когда все пятеро понуро направились к выходу. — И копию отправить мне, как положено.

— Да-да, — рассеянно покивал инспектор, напоследок с сожалением окинув печальным взглядом территорию.

— Александр Лукич, нечисто дело, — сказал пристав, когда мы остались одни. — Чтобы эти лентяи явились, да ещё и в таком количестве, нужно совершить нечто очень серьезное и опасное. Сколько у нас жители писали жалоб на алхимика, что на Сытнинской живет, никто так и не объявился. А ведь из-за него несколько пожаров возникло!

— Поблизости живет алхимик? — меня заинтересовал лишь этот факт.

— Ваше сиятельство, — вздохнул Заужский. — Вот прошу, только вы с ним не объединяйтесь. Артефактор и алхимик на одном острове уже непростая ситуация.

— И хороший алхимик? — проигнорировал я его просьбу.

В объединении мне смысла не было, я и сам собирался построить отдельную алхимическую лабораторию. А вот поучиться у хорошего мастера я всегда был рад.

— Хороший, — снова тяжело вздохнул пристав. — Говорят, что отличный. Преподавал в императорской академии. Не поладил с руководством вроде как. По причине рискованных экспериментов. Ну и окончательно засел у себя. За ущерб исправно платит, жертв пока не было, — он осенил себя отгоняющим зло знаком. — В общем-то, человек неплохой, нелюдимый только. Но меня к себе исправно пускает. Частенько я к нему захожу, надо сказать…

Какой интересный человек. Адрес я спрашивать не стал, Сытнинская улица маленькая, сам отыщу без проблем. Уж точно подскажут те самые бдительные соседи.

— Но насчет инспекции я серьезно, — вернулся к прежней теме Лаврентий Павлович. — Похоже, что кто-то против вас сильно ополчился, ваше сиятельство. И уж точно не из простого люда, высокого полета птица-то.

— Благодарю вас за заботу. Не волнуйтесь, я с этим разберусь, — пообещал я, улыбнувшись.

— Вот об этом я и волнуюсь… — очень тихо произнес пристав.

Я учтиво сделал вид, что не услышал. Беспокойство Заужского мне было понятно. Уж больно служивый пекся о родном острове и своем участке. А то, что у нас давненько не происходило ничего вопиющего, его ничуть не обманывало. Он-то как раз прекрасно знал чем и как здесь всё защищено. Возможно, примчался даже не ради меня, а ради безопасности этих неожиданных гостей. Чтобы я ненароком не пришиб государственных служащих.

— А как идет дело с попыткой ограбления Янина? — вспомнил я о других неудачливых гостях.

— По-прежнему. Утверждают, что сами надумали залезть в особняк. Мол, были наслышаны о дорогом убранстве. Гладко стелят, никак не вытащить из них ничего более того.