Дело леди Евы Гор (СИ). Страница 66

— Это не я придумал! — взвизгнул Филипс и с клацаньем захлопнул рот, видимо, сам испугавшись того, что сказал.

Я перевела тяжёлый взгляд на герцога:

— Думаю, мои комментарии излишни. Это измена.

— Я разберусь, — герцог коротко кивнул, подтверждая свои слова.

— Все реестры за последние три года подлежат пересмотру. Господин Кори, отправьте после совещания соответствующий запрос в королевский архив. Если вскроются дополнительные факты мошенничества, гильдия нотариусов понесёт наказание согласно законам королевства.

— Но… миледи…я ведь…

— Степень вашей вины теперь будут рассматривать милорд Гровенор и господин Валентайн.

Мой мозг, привыкший на Земле поглощать и обрабатывать огромные объёмы информации, не подвёл меня и здесь.

Безумно не хватало современных гаджетов, офисных программ, да банального калькулятора!

Но даже без всего этого я могла разложить ситуацию по полочкам, ища несостыковки и подмечая детали.

К концу совещания я наблюдала очень любопытную картину: все шестеро мужчин сидели с напряжёнными лицами, кто-то утирал лоб платком, кто-то потирал шею, а кто-то явно жалел, что не захватил с собой флягу с вином.

Я сложила руки на столе и позволила себе насмешливо улыбнуться.

— Что ж, господа, на этом пока всё. Даю вам двое суток на приведение всех отчётов в соответствие. За работу, господа! Праздность и лень оставляйте за порогом.

Раздался слаженный вздох облегчения, и главы вскочили со своих мест, будто бы сидели не на мягких креслах, а на раскалённых углях.

— Милорд Гровенор, а вас я попрошу остаться.

Глава 42. Границы

Герцог лениво приподнял бровь, но без лишних слов посторонился, пропуская всех на выход. Когда секретарь закрыл за собой дверь, я поднялась и сделала несколько шагов по комнате, пока не остановилась у окна, облокотившись о подоконник. Неслыханная дерзость! Но мне нужна была опора.

Герцог тоже приблизился и небрежно упёрся бедром о стол, скрестил руки на груди. Его поза казалась расслабленной, но взгляд, тёмный и пристальный, прожигал меня насквозь.

— Нам нужно объясниться, милорд.

— Пожалуй, да, — спокойно ответил он, изучая меня с ленивым интересом.

Я прищурилась, стараясь не поддаваться эмоциям. Разговор предстоял не из приятных.

— Вчера я получила не только королевское дозволение на всё это, — я махнула рукой, описывая пространство кабинета. — Я получила также возможность урегулировать наш брак. Король согласился через пять лет аннулировать его. И тогда вы сможете повести леди Селбридж в Храм Светлого Отца, как, полагаю, вы и планировали.

Его взгляд не дрогнул, но я заметила, как уголки его губ слегка напряглись.

— И раз уж всё так сложилось… Прошу не вовлекать имя Гровеноров в какие-либо скандалы, связанные с вашими публичными ухаживаниями за леди Селбридж. Или кем бы то ни было. Я, в свою очередь, гарантирую то же самое.

Он не отрывал от меня взгляда, но его лицо оставалось непроницаемым.

— Вы считаете, что вправе ставить мне условия, миледи? — голос герцога звучал спокойно, но я чувствовала, что это спокойствие было натянутым.

Да и взгляд у него был ну очень уж тяжелым.

— Нет, лишь обозначаю границы. Я не настаиваю на верности, милорд. Я лишь требую не делать из меня посмешище перед двором.

Я намеренно не добавила «и перед Марвелленом». Но он, кажется, понял.

— Вам не по душе моё внимание к леди Селбридж? — его голос стал мягче, но от этого только опаснее. На губах заиграла какая-то хищная улыбка.

Но я не подалась на провокацию, лишь пожала плечами.

— Это ваше дело, милорд.

— Забавно. Женщины не ставят границ своим мужьям.

— Только не надо мне сейчас рассказывать, что вы воспылали ко мне чувствами и готовы подтвердить этот брак! — я устало потерла виски. — Я не признаю в вас мужа.

В голове гудело от бесконечных неприятных разговоров. Мне хотелось одного — позвать Игги и попросить приготовить чай. А не вести словестную дуэль с герцогом.

— Потерпите пять лет. В конце концов, проверите свои чувства и чувства девицы Селбридж.

Воздух в комнате густел от напряжения. Его пальцы медленно сжались в кулак, но тут же разжались.

— Пять лет — это долгий срок, — наконец произнёс он, словно пробуя эти слова на вкус.

Позволив себе улыбнуться, произнесла:

— Только если считать дни. Что касается возложенных на вас обязанностей в связи с принятием титула… После расторжения нашего брака вам останется титул, но носить его будете только вы. Ваши дети в следующем браке не смогут его унаследовать. С вас снимаются обязанности Главы рода Гровеноров. Король рассмотрит подходящую кандидатуру для следующего брака со мной. Как видите, милорд, вы в более выигрышном положении, чем я. У вас есть выбор взять в жёны ту, кого вы хотите, а мне остается только честь рода.

Его лицо осталось бесстрастным, но в глубине глаз взметнулось пламя, выдавая своего хозяина с головой. Не так спокоен герцог, как хочет казаться.

— И ещё… Мне ничего не нужно от вас. Благодарю за подарок, но я сама в состоянии содержать себя и своих людей.

Герцог медленно вдохнул, будто стараясь усмирить что-то внутри себя.

— Пока вы считаетесь моей супругой, я буду делать то, что считаю нужным.

— Тогда вам придётся смириться с тем, что я не приму ничего из того, что вы считаете «нужным».

Его глаза потемнели, но голос остался ровным:

— Хотите вы этого или нет, но пока вы носите моё имя и в глазах других вы моя супруга, я отвечаю за вас.

Я усмехнулась.

— Вы не отвечали за меня тогда, когда это действительно было нужно, милорд. Что изменилось теперь?

На мгновение он замер, словно не ожидая этих слов.

— Всё, — произнёс он резко. — Меня не было в замке, когда вас не пустили под его крышу.

— Это уже не имеет никакого значения.

Не знаю, что его задело больше всего. Герцог сжал челюсти, и я увидела, как под кожей напряглись желваки. Он не пытался оправдываться, не пытался переубедить. Только пламя вспыхнуло на кончиках его волос, прежде чем он коротко поклонился — слишком резко, слишком формально — и стремительно вышел, едва не сорвав дверь с петель.

Я осталась стоять в тишине, чувствуя, как в груди медленно оседает странное, непрошеное ощущение тоски. Ведь я должна была чувствовать удовлетворение, даже облегчение. Но вместо этого — лишь тяжесть в груди, словно что-то важное ускользнуло, оставив после себя тёмный след.

***

Выждав несколько минут после ухода герцога, я выглянула в приёмную. Ожидая увидеть Игги, осмотрелась, но комната была пуста. Она не отходила далеко от меня, особенно когда мы были не дома.

Выждав несколько мгновений, шагнула в коридор, чтобы выяснить, куда подевалась служанка и секретарь. И в тот же момент раздался грохот. Звук был резким, словно что-то тяжёлое рухнуло на пол или… взорвалось.

Я невольно замерла, сердце пропустило удар. Любопытство вспыхнуло моментально.

А затем голос герцога прорезал тишину:

— Она невозможная!

Раздражение и не сдерживаемая злость в его голосе звучали так явно, что я могла представить, как он нервно расхаживает по кабинету, пытаясь справиться с эмоциями.

Следом послышался насмешливо-восторженный голос Люциана Валентайна:

— Она невероятная! Признай это, Рэйвен!

Ответ последовал мгновенно, хриплый, срывающийся на раздражение:

— Мне хочется её придушить! Это нормально, Люциан? Ни одна женщина не выводила меня из себя так, как эта невозможная ведьма.

— Но ведь в этом её прелесть, — в голосе Валентайна звенела откровенная насмешка. — Ты видел, как она вела совещание? Я думал, что она приятно отличается умом, как и милая леди Фокстер, от всех вместе взятых женщин Марвеллена, но сегодняшний день… Она не просто умна, а по-настоящему опасна. Я до сих пор чувствую напряжение после её речей. Ты же слышал, как заткнулись главы гильдий, когда она начала задавать вопросы? Даже самые хитрые из них не смогли выкрутиться.