Вкусить её рождественские печеньки (ЛП). Страница 30

— Что за херня? — услышала я его слова. Чтобы не думать о нем и его откровенно похотливом предложении, я включила душ. В дверь заскреблись, и я впустила хаски внутрь.

— Значит ему можно за тобой подглядывать? — крикнул Джек.

— Он любит выпечку, — крикнула я в ответ.

— Я тоже люблю выпечку! — Джек запротестовал.

«Как и я», — подумала я, — «выпечка Джека».

Почему тогда я была такой осторожной?

— Это слишком для моего пьяного восприятия, — сказала я Майло. Но я все равно чувствовала себя немного виноватой.

— Приготовлю ему что-нибудь вкусненькое, — пообещала я псу. — Может, не французские тосты? — я зашла в душ. — Приготовлю ему что-нибудь аппетитное, вкусную зимнюю выпечку. Он любит бекон, так что, может быть, суп с хлебом? Суп и маффины? Запеченый суп? Суповые маффины! — размышляла я. — С беконом и сыром и картофельные маффины. Уверена, Джеку это понравится.

После душа я почувствовала себя лучше. Завернулась в самое большое полотенце, которое когда-либо видела, и выглянула из-за двери. Дверь спальни была закрыта. На кровати лежал халат. Он был огромным и свисал с меня, пока я рылась в его ящиках в поисках чего-нибудь еще, что можно было бы надеть. Его боксеры были немного тесноваты мне на бедрах, но сойдет.

— Не могу поверить, что я пришла сюда без лифчика, — пробормотала я себе под нос. Мои сиськи не были маленькими и упругими. Они были, мягко говоря, пышными, и для их удержания требовался лифчик. Я остановилась на майке и футболке.

— Не похоже, чтобы он не видел их раньше, — сказала я себе, проводя пальцами по волосам, пока Майло слизывал капли воды с моих ног.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил Джек. Он выглядел хмуро.

Я подошла к нему и легонько поцеловала, а он прижал меня к себе.

— Прости, — проговорил он. — Ты была пьяна. Я должен был…

— Я взрослый человек. И могу сама принимать решения, — серьезно заявила я ему. — Ты ведь не ударил меня по голове и не затащил в свою пещеру. Давай, я приготовлю тебе что-нибудь поесть.

Выбор был невелик. В холодильнике у него было не так уж много еды. Там еще оставалось немного яиц, и я нарезала оставшийся стейк, добавила немного овощей и оставшийся сыр.

— У меня есть идея, что я могу приготовить для тебя, — сказала я ему, готовя завтрак. — Но, конечно, у тебя нет нужных ингредиентов, — я переложила омлет ему на тарелку.

Джек улыбнулся мне.

— Думаю, это значит, что тебе придется вернуться сюда еще раз.

28

ДЖЕК

После моей последней встречи с Хлоей я мог думать только о ней. Даже просто видя, как она разгуливает по квартире босиком и в моей футболке, словно ей здесь самое место, мне захотелось завернуть ее в одеяло и сделать так, чтобы она навсегда осталась со мной.

Она вернулась в свою квартиру, но оставила костюм в моей спальне. Он пах ею и сексом. Мой член затвердел в штанах.

— Ты еще ее даже не трахнул, — напомнил я себе.

Она должна была вкусить меня и влюбится, но вместо этого я только довел себя до исступления. Я не мог перестать думать о ней. К сожалению, мне это было необходимо, потому что я должен был сообщить Грегу и Карлу Свенссонам последние новости о моем прогрессе в работе с Фрост-Тауэр.

Когда позже этим же утром я вошел в конференц-зал, Хлоя все еще не выходила у меня из головы.

«Сосредоточься», — сказал я себе. Мне нужно было как-то объяснить отсутствие прогресса.

— Итак, «Грандиозная рождественская выпечка» оказалась выгодным маркетинговым ходом, — начал я. — Прогнозы по продажам «Платинум Провижн» растут, и…

— Это совещание не о «Платинум Провижн», — перебил Грег. — Что происходит с башней? Гуннар сообщил мне, что ты отвлекся на одну из участниц. Не вижу, как задача переспать с единственным человеком, который делает шоу рентабельным, входит в твой бизнес-план.

— Я с ней не спал, — сказал я Грегу, что было правдой. Вроде как.

— Я не хочу слушать пересказ твоих действий в спальне, — нахмурился Грег. — Тебе нужно добиться прогресса с этой башней.

— Ты говорил, что у меня есть время до конца следующего квартала, — возразил я.

— Да, — подтвердил Грег, — до конца квартала, то есть ты не сможешь появиться здесь в конце марта с несколькими потенциальными клиентами. Мне нужно, чтобы квартиры были проданы, а аренда уже сдана к концу квартала. Я пойму уже в конце января, достигнешь ли ты этой цели или мне придется делать всю работу самому. Судя по всему, так и будет.

Я сердито посмотрел на него. Грег был невозмутим.

— Убирайся из моего офиса и иди искать арендаторов. Поверь мне, я продам твою башню, если ты не сдашь ее.

Я вышел из инвестиционной башни Свенссона в туманный зимний день. Было еще далеко за полдень, но мне уже казалось, что начинает темнеть.

Грег был прав. Хлоя отвлекала меня. Я не мог перестать думать о ней, особенно в том наряде. Мне стало интересно, есть ли у нее еще что-нибудь такое.

На ней не было нижнего белья.

Повинуясь внезапному порыву, я зашел в бутик нижнего белья, мимо которого проходил всякий раз, когда приезжал в башню «Свенссон Инвестмент». Раньше у меня никогда не возникало повода купить что-либо подобное какой-то женщине. Было странно покупать что-то настолько интимное для человека, с которым я познакомился всего несколько недель назад. Но я чувствовал, что должен увидеть Хлою в одном из сексуальных лоскутков ткани, выставленных на витрине. Я жаждал этого.

— У нас специальная рождественская распродажа, — сообщила консультант, когда я вошел в магазин. — Какой размер у вашей избранницы?

— Я не уверен, — признался я. За это продавец бросила на меня снисходительный взгляд.

— Не волнуйтесь, вы не единственный мужчина, который заходит сюда и не знает размера своей девушки. Она больше или меньше меня? — спросила она, указывая на свое тело.

— Я не настолько глуп, чтобы отвечать на этот вопрос, — отшутился я.

— Тогда, может быть, есть ее фотография? — продавец слегка улыбнулась.

Я открыл Инстаграм Хлои на телефоне. Там была ее фотография в сексуальном наряде Санты. Я вдруг пришел в ярость от того, что она поделилась этой фотографией со всем миром.

— О, у меня есть то, что нужно девушкам с пышными формами, — сотрудница подмигнула мне.

Она показала несколько вариантов нижнего белья, которые, по ее словам, подошли бы Хлое. Я выбрал то, которое было сшито из мягкого бархата и отделано белым мехом.

— Ей понравится! — уверила меня продавщица и упаковала его.

Я надеялся на это. Хотя я уже начал сомневаться в правильности покупки. Может, мне стоило купить ей какие-нибудь принадлежности для выпечки. Но тогда, возможно, это означало бы, что я просто хотел, чтобы она готовила для меня, и, хотя это было правдой, это было не все, чего я от нее хотел.

Метро снова было забито под завязку, и движение на дорогах было затруднено. Я шел быстрее, чем двигались машины. Люди спешили, спасаясь от холода, но он лишь придавал мне сил. Он очищал, приводил в себя.

— Купил это для особенной леди? — спросил кто-то у меня за спиной. — Увижу ли я внуков в ближайшем будущем?

У меня сердце упало в пятки. Я обернулся, и другой прохожий обругал меня за то, что я остановился посреди тротуара.

— Исчезни! — я накричал на него и посмотрел в лицо женщине, которую презирал, пожалуй, даже больше, чем Хартли — моей матери Диане.

— Чего ты хочешь? — осторожно спросил я.

— Хочу увидеть своего сына! — ответила она. — Ты никогда не звонишь, никогда не пишешь.

Я почувствовал, как подскочило мое кровяное давление.

— После всего, что ты с нами сделала, — прошипел я, — как ты смеешь пытаться заговорить со мной?

— Невестка миссис Хендерсон только что родила ребенка, — сказала моя мать, как обычно, не обращая внимания на мой гнев. Она была ученой, любила факты и цифры и, казалось, не испытывала никаких реальных эмоций. О, она старалась; она могла достаточно хорошо играть свою роль, чтобы одурачить коллег и соседей, но я прожил с ней и моим отцом много лет, и точно знал, что за этим фасадом ничего не скрывалось.