Вкусить её рождественские печеньки (ЛП). Страница 11

— У нее одно из лучших влияний в социальных сетях, которые я когда-либо видела, — сказала другая молодая женщина из маркетинговой команды.

Лиам ухмылялся. Я видел, что он с трудом сдерживает свои комментарии.

— Просто скажи уже это, Лиам, — прорычал я. — Ты знаешь, что хочешь этого.

— Джек судит конкурс выпечки, и Хлоя участвует в нем. Кроме того, он оскорбил ее, так что на дополнительные продажи не рассчитывайте, — сказал он одним длинным предложением.

Директор по маркетингу вытаращил глаза.

— Ты оскорбил ее?

— Это была случайность, — оправдался я.

— Ты не можешь так поступить! — запротестовал он. — Посмотри на ее подписчиков. У нее появляются сотни новых поклонников в день. Опра ретвитнула ее. Один негативный комментарий с ее стороны может вызвать цепную реакцию ядерных масштабов!

— Я это исправлю, — сказал я, пытаясь скрыть раздражение на своем лице.

— Кстати, что это за конкурс? — спросил другой старший маркетолог.

— Мой сводный брат и одна из Холбруков снимают реалити-шоу для веб-телевидения, — объяснил Лиам.

— Мы должны спонсировать несколько эпизодов, — предложил руководитель.

— Предполагалось, что все это будет больше для продвижении Фрост-Тауэр, — произнес я. — Не хотел бы использовать «Платинум Провижн», потому что это кажется странным.

— В Хлое нет ничего странного, — сказал директор по маркетингу. — Она как настоящая пышная булочка с корицей.

— Я дам вам контакт Гуннара, — встрял Лиам. — Думаю, это отличная идея. Джек уже является судьей, так что для нас имеет смысл выступить в качестве спонсора.

После еще одного часа разговоров о маркетинге я, наконец, смог уйти. Продукты в коричневом пакете оказались немного теплыми, но, вернувшись домой, я убрал масло в холодильник. Затем я принялся за поджаривание орехов, отмеривание ингредиентов и выпечку.

После нескольких мучительных часов я понял, что не смогу испечь печенье. Ох, я смог следовать рецепту и приготовить что-то, отдаленно напоминающее печенье, но оно не соответствовало идеальному печенью, которое испекла Хлоя — одновременно пышному и плотному, сладкому и пикантному.

Все пространство пахло сахаром и обугленными орехами. Я открыл французские двери, которые вели на большой балкон, чтобы проветрить пентхаус.

На улице было очень холодно, пока я смотрел на город с балкона. Я был в футболке. От холода немела кожа, что мне нравилось. Моему хаски это тоже понравилось. Я посмотрел вниз и увидел фигуру в красном пальто, выходящую из здания. Этого не может быть.

Я подбежал и схватил старинный телескоп, который моя сестра подарила мне на день рождения несколько лет назад, когда я видел ее в последний раз, и навел его на фигуру. Да, это была Хлоя. Что она делала одна в — я взглянул на часы — одиннадцать часов вечера? С ней может что-то случиться.

Это не моя проблема.

Я стоял на балконе и смотрел, как она исчезает из виду.

А что, если ее убьют?

Печенья больше не будет.

Я натянул ботинки и легкую куртку — для меня здесь редко бывало слишком холодно — пристегнул хаски к шлейке и отправился в путь. Я несколько раз сворачивал не туда, но в конце концов нашел ее. Благодаря красному пальто, которое было на Хлое, ее было легко узнать.

Я следовал за ней на некотором расстоянии. Не хотел ее напугать, просто хотел убедиться, что с ней все в порядке.

11

ХЛОЯ

Ночной Нью-Йорк был волшебен. Мягко падал снег, создавая привлекательный фон для хорошо одетых людей, идущих по улице.

Когда я приезжала в Нью-Йорк в последний раз, то была совсем юной девушкой, но влюбилась в его очарование и достопримечательности. Я пообещала себе, что перееду сюда навсегда, и вот я здесь. Я также думала, что у меня будут деньги, шикарная квартира и красивый, замечательный парень, но это было явно нереально. По крайней мере, я была здесь, в этом городе.

Но не была уверена, надолго ли. Если я не выиграю конкурс или если меня выгонят слишком рано, у меня не будет достаточно времени, чтобы создать свою базу. Если никто не захочет нанять меня кондитером, я не смогу остаться. Конечно, я мечтала о собственной сети пекарен, но это все больше и больше походило на несбыточную мечту. Я бы согласилась даже работать пекарем печенья для гостей отеля, если бы это помогло мне остаться в Нью-Йорке.

Я остановилась перед витриной магазина «Кейт Спейд». Обожаю рождественские витрины. В моем маленьком городке на Среднем Западе их никто не украшал, но здесь, в Нью-Йорке, они вызывали восторг. У «Кейт Спейд» были сумочки в виде рождественских украшений, свисающие с потолка прямо за витриной. Белые и серебристые шарфы из шерсти, меха и прозрачного шелка были разбросаны по полу, словно снег. Это было просто, но элегантно.

Я прогуливалась по улице, переходя от витрины к витрине. Мои селфи выглядели потрясающе. Я была не единственной, кто вышел на улицу — здесь было полно людей, несмотря на поздний час. Я выкладывала свое последнее селфи, когда краем глаза заметила что-то красное. Там был мужчина в костюме Санты. Он помахал мне, а я помахала в ответ.

— Не обращай внимания на сумасшедших, — посоветовала женщина, пробегавшая мимо меня. — С таким отношением долго ты в этом городе не протянешь.

Ее комментарий вывел меня из рождественского оцепенения. О чем я только думала, когда махала этому Санте? Что, если он был тем же, кто преследовал меня в торговом центре?

Я поспешила обратно в направлении Фрост-Тауэр, ветер трепал мои волосы. Я услышала шаги позади себя. Санта следовал за мной?

Я завернула за угол, чтобы вернуться к башне по диагонали. На улице было тихо. У некоторых людей на балконах горел свет, но я чувствовала, что одна. Ускоряя шаг, я сверилась с картой на своем телефоне. Я все еще была довольно далеко от башни; я зашла дальше, чем собиралась. Мой браслет подал звуковой сигнал, и я вскрикнула, схватившись за грудь, когда поняла, что он просто сообщает мне, что я достигла своей цели.

Ай да я.

Шаги позади меня зазвучали громче, как будто за мной бежал мужчина. Я побежала трусцой, проклиная все печенье и макароны, съеденные за день. Прямо перед собой я увидела фигуру, выскочившую из переулка. Это был Санта.

Я закричала, а собака залаяла, когда кто-то схватил меня и прижал к своей мускулистой груди. Я замерла на секунду, а затем набросилась на мужчину, который держал меня.

— Ауч! Не дерись! Я пытаюсь спасти тебя!

Я ударила его своей сумкой.

— Не найдется мелочи? — произнес Санта заплетающимся языком.

— Уходи, или я вызову полицию, — сказал мужчина.

Я поняла, что этот низкий голос был мне знаком. Это Джек. Я перестала сопротивляться.

Санта отхлебнул из своей бутылки и, пошатываясь, побрел прочь. Рычащий хаски двинулся за ним.

— На место, Майло, — скомандовал Джек. Пес вернулся к своему хозяину.

— Ты следишь за мной? — я закричала, когда Джек отпустил меня. Мое сердце бешено колотилось, и я попыталась успокоиться.

— Я пытаюсь защитить тебя, — ответил он с явным раздражением.

— От Санта-Клауса? — фыркнула я. Теперь, когда я была не одна, то почувствовала себя увереннее. — Мне не нужна твоя помощь, особенно после того, как ты оскорбил меня и чуть не исключил из конкурса, — сказала я, уперев руки в бока.

Джек уставился на меня сверху-вниз. Он был похож на зимнего принца, ветер развевал его серебристо-белые волосы, глаза прищурены, надменный нос. Красивый хаски стоял рядом с ним, ловя снежинки.

— Ты понятия не имеешь, что делаешь, — прорычал Джек. — Ты блуждаешь по боковым улочкам в чужом городе.

— Здесь все улицы идут квадратами, — усмехнулась я. — Не заблудишься.

— Но ты можешь пострадать, — проговорил он.

Я могла видеть очертания его пресса и грудных мышц сквозь тонкую футболку. Его легкая куртка была расстегнута, хотя на улице было очень холодно. Дыхание облачками окутывало его губы, которые мне так хотелось поцеловать.