Дионисов. За власть и богатство! - II (СИ). Страница 40

Вручали мы их в отдельном покое, за уже знакомым длинным коридором, по соседству с комнатой для переговоров один на один. Только там места и мебели было побольше.

Я когда вышел вслед за Корой в зал внутреннего святилища, Ангелина, нахмурившись, окинула взглядом нас обоих и подозрительно произнесла:

— А чего это вы такие довольные? Вы там чем вообще занимались?

— Не завидуй, — бросила Кора. — От этого пропадает аппетит.

— Разбирали примечания к договору, — объяснил я. — Те, что мелким шрифтом на последней странице.

— А-а, — протянула Ангелина. — Вот как это теперь называется…

Чего она подумала никто уточнять — и не стал, всё с ней понятно, девственница озабоченная… Хоть и говорит про десятилетнее воздержание, — против природы не попрёшь.

Нанатолий, оказалось, во время явления богини мне, избранному, куда-то успел смыться и всё ещё не показывался. Могу понять. Ладно, потом найдется, как обычно.

— И всё равно, это какая-то невероятная скульптурная жесть, — буркнул я, обернувшись на статую богини, прежде чем покинуть святилище. — Детям такое показывать точно нельзя.

— Тебе стоило бы быть более благодарным, — нахмурилась Кора. — В это святилище пускают отнюдь не каждого. Единицы из жителей твоих земель были в священном месте.

— Да уж, искренне надеюсь…

Нужно беречь общественное духовное здоровье, оно тут и так — не лучшее.

— Ты бы подумала над обновлением образа, — добавил я.

— Ну, если ты настаиваешь, — белозубо и обольстительно улыбнулась мне Кора.

Неудивительно, что Ангелина всякую фигню про нас думает. Я бы тоже думал.

А ещё я не мог не думать о том, что недавно ещё искренне возбуждающая мое тщеславие достижение в ранговом расписании алхимиков, моя магическая карьера самими фактом существования богини задвинута теперь не то что даже в самое её начало, а, пожалуй, ещё глубже, туда, куда солнце не заглядывает.

Мой ранг Отличника, сейчас ещё и не подтвержденный дипломом, кстати — что это по сравнению с положением богини? Бога? А ведь это реальный путь к реальному могуществу. Может, и бессмертию. А на что дерзаю я? Ранг гроссмейстера когда-то в неопределенном будущем? Этот мир обещает действительно безграничные возможности, в я тут за рапсовые делянки воюю. Мелко это, Саша. Мелко…

Мои представления о себе, о моем положении в этом мире придется пересмотреть. Снова…

Масштаб уже не тот. Мелок. Нужно глядеть выше. Шире. Основательнее. Корпорация это только начало. Первые шаги к положению бога. На пути к нему очевидно придется покорить весь мир.

Чёрт, я здесь уже столько времени потратил, а для бессмертия ещё ничего толком не сделано…

А дары? Дары зашли на ура. Все четыре жрицы, дети потомков богини, найденные жрицами среди разных народов континента, как я полагаю, потенциальные аватары, пробовали шустовский шоколад, капали духами на запястья, примеряли друг другу серьги, только что из пистолетика в друг друга не целились, тут у них благоразумия хватало. Они втянули в эти свои шутейки даже буку Ангелину.

А я думал, глядя на них, как они эти подарки потом, уже после нашей аудиенции поделят. Нужно было брать с собой четыре комплекта, да кто ж знал…

Я дал девочкам повеселиться, прежде чем вернуть их к заботам угрюмой реальности. Похоже у них тут мало поводов для веселья, ну, да и не удивительно — расслабься тут, рискни здоровьем…

А там где-то нас ждет пирамида. Что мы найдем на её вершине?

Мы пришли сюда, собственно, уже во всеоружии, готовые к вылазке. Штирц со своими пистолетами горящими глазами следит за юными наядами, делившими наши приношения. Вака стоит с моим мечом на плече, с лицом, неподвижным как у статуи, и вроде весь этот птичий щебет ему не интересен. Степка стоит ровно, опираясь, пулемет положил на ящик с патронами, ну, понятно, тяжелый механизм, всё-таки. Стоит и улыбается, молодой повеса.

Кстати о пулемете. Сошек у него нет. Как-то не предусмотрели, что будем его на себе таскать по этим дружественным землям. А вдруг ещё и стрелять в кого-то придется, его же не удержать в руках, особенно когда ствол нагреется. Пулемет этой модели обычно установлен на креплениях на руке боевого панцирного серводоспеха и там вес его и нагрев ствола не играет заметной роли.

Вот так и не предусмотрели сошки. Я и не предусмотрел, нечего тут проблемы обезличивать, не в обществе корпоративных вурдалаков проблему перекидываем со здоровой головы на больную. Я виноват. Тут с собой я могу быть честным.

Не с ящика же для боеприпасов из пулемета стрелять? Ну, то есть, прижмет, буду стрелять и с него и с рук, буду, оно ведь по-всякому бывает. Но хотелось бы обойтись без ожогов третьей степени на ладонях.

Я огляделся, нет ли чего подходящего в интерьере. Ага! Вот!

Я снял с приглянувшегося мне бронзового треножника чашу с водой, поставил её на стол, а треножник закинул себе на плечо.

— Вот так-то лучше будет, — пробурчал я, ничего не объясняя вытращившим глаза соратниками и жрицам.

Пусть в догадках теряются. Вот такой я загадочный.

— Полдень скоро, — ответил я на незаданный всеми вопрос. — Надо поторапливаться. Хотелось бы управиться до обеда.

— Мы покажем вам дорогу, — произнесла Кора, откладывая игрушки.

Её сестры-подруги двинулись вслед за слепой жрицей, безошибочно и стремительно шагающей по узким коридорам.

Созерцать её сзади — все-таки, непередаваемое эстетическое удовольствие.

— Вот это место, — произнесла Кора выводя нас из-под крыши храма на открытое пространство.

Это была девятиярусная пирамида из крупных серых каменных блоков. Вверх ведет широкая лестница, только площадь перейти и можно подниматься.

— Высокая… — пробормотала Ангелина.

— Двести семьдесят ступеней, — отозвалась Кора.

Да уж. Если в стандартном пролете двадцать две ступени — то это двенадцатиэтажный дом. Слегка задолбаемся подниматься со всем этим нашим военным железом на плечах.

Я, прикинув, что к чему, молча скинул с плеча треножник и сунул его нашему доктору, все равно он ящик с патронами тащит, и четко услышал, как застонал про себя бедняга Штирц. Мои оруженосцы героически промолчали. И правильно сделали.

Я еще раз окинул взглядом уходящую ввысь громаду пирамиды.

Н-да. Высокая, сука…

На вершине как ядерный взрыв грибообразным лиственным облаком раскинулось дерево невероятных размеров.

Если прикинуть по ширине первого яруса, то девятый, самый верхний ярус, из которого и поднималось это дерево, размером с футбольное поле. И эта крона перекрывала втрое большую площадь, бросая огромную темную тень на основание пирамиды. Огромный ствол, сплетенный из стволов помельче, нес тысячи извилистых ветвей.

Вот ты какое дерево-вампир. Ну, привет, баобаб-переросток.

— Да уж, такое, пожалуй, напалмом не возьмешь, — пробормотал я, озирая великолепную крону титанического дерева.

Тут бы скорее пригодилась тысяча лесорубов с мотопилами на полном ходу. И то, глядишь, не справились бы.

И я теперь не был уверен, что у меня в арсенале найдется что-то подходящее, чтобы справиться с этим растеньицем.

Ладно, сейчас просто разведка. Сходим наверх, оглядимся — и назад. Потом будем думать, чем его пронять.

Мне бы пригодилась эскадрилья бомбардировщиков с десятком тонн дефолианта на борту. Или — тактическое ядерное. По счастью, его я за свою прошлую жизнь, так и не применил, хотя пара зарядов из угнанных пакистанских серых фургончиков в арсенале имелась.

Но не в этом мире, Саша, не в этом мире…

— На пути наверх, мы встретим три препятствия, — произнесла Кора, подняв лицо со слепыми глазами к небу, словно могла видеть. Хотя, может, и могла различать свет и тень.

— Что за препятствия? — насторожился я.

— Ядовитый листопад, — сказала Кора в ответ. — Он начнется на четвертом ярусе. Шипастые побеги омелы на седьмом ярусе. И ветви-щупальца на девятом, в самом начале. Может быть, что-то есть и дальше, но мы ни разу не смогли зайти так далеко.