"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33 (СИ). Страница 67

«Где я?»

Ответ пришёл мгновенно, стоило девушке повнимательнее оглядеть помещение, в котором она оказалась. И ответ заставил её вскрикнуть:

– Не может быть!

Большая, но изрядно запущенная комната. Бежевые стены местами грязные, местами потрескались, а кое-где штукатурка и вовсе отвалилась, обнажив кирпичную кладку. Лепнина под потолком и вокруг люстры сохранилась далеко не везде. В люстре – бронзовой, покрытой паутиной, горит всего одна лампочка. В углу притулилось пианино со сломанной крышкой, из-под которой виднелись пожелтевшие клавиши, некоторые – безнадёжно запавшие. В другом углу шкаф с перекошенной дверцей, а рядом с ним – продавленное кресло. И две картины на стенах. Одна – абсолютно выцветшая, над изголовьем кровати, её Шанти не увидела, но знала, что она там. Потому что напротив висел портрет незнакомки в чёрном платье, кажется, XIX века. Женщина была красивой, но вместо глаз на её лице зияли две кровоточащие раны.

– «Инферно»?

Или это её комната в доме лорда Гамильтона, или кто-то очень постарался в точности её воспроизвести.

– Или я в «Яркости»?

Девушка машинально приложила руку к глазам, убедилась, что очков нет, обнаружила их на тумбочке и сразу же надела.

– Марлоу?

Тишина. Обычно нейросеть откликалась мгновенно.

Шанти проверила подключение, убедилась, что действительно находится в Сети, послала ещё один запрос, но вновь не получила ответ. Нейросеть молчала. А в следующий миг дверь скрипнула, в «Инферно» скрипели все двери, одни тише, другие громче, и в комнату заглянул Келли.

– Мог бы постучать, – буркнула Шанти, снимая AV-очки.

– Я тоже рад тебя видеть. – Раймонд улыбнулся. – Как ты?

По довольному виду Келли девушка поняла, что его план – его настоящий план – удался, и потому не собиралась любезничать.

– Как мы здесь оказались?

– Упали.

– Вертолёт врезался в «Инферно»?

– Совершил жёсткую посадку неподалёку. Потом немного ехали.

– И я так сильно ударилась, что пробыла без сознания несколько часов? – Шанти прищурилась, а затем догадалась: – В капе был наркотик?

– Не волнуйся, он не вызывает привыкания, – рассмеялся Раймонд. – Но увлекаться я бы не советовал. – И перевёл взгляд на вошедшую в комнату женщину: – Шанти, позволь тебе представить Глорию. Мою очень хорошую знакомую.

Идеальная рыжеволосая красавица лет тридцати, не более. Во всяком случае, на вид – благодаря современной медицине определить реальный возраст людей стало затруднительно. Тех людей, которые могут себе позволить пользоваться услугами современной медицины.

– Кто ты?

– Глория, – равнодушно ответила рыжая.

– Мы встречались?

– Ты бы запомнила.

В небрежный ответ невозможно было не поверить, однако было в рыжей нечто неуловимо знакомое. Скорее всего, они действительно не встречались – Глорию невозможно было не запомнить – но у Шанти появилось ощущение, что рыжая красотка когда-то оказывалась рядом. Именно ощущение.

– Ты уже вызывала Марлоу? – деловито осведомился Раймонд.

– Ты не видишь очки? – усмехнулась Глория.

– Вызывала, но ответа не получила, – ответил за Шанти Келли.

И теперь стало абсолютно ясно, что его план сработал.

– Что с Марлоу? – Шанти не сумела удержать вскрик.

– С ней всё в порядке, – с прежним, видимо, обыкновенным для себя, хладнокровием, ответила рыжая. И добавила: – Будет.

– Вы… что вы с ней сделали?

– Я ведь сказала: с Марлоу всё будет хорошо. Мы были очень аккуратны и не тронули память. И те изменения, которые ты в неё внесла… кстати, весьма любопытные. Так что когда вы встретитесь – ничего не изменится.

– Но встретитесь вы ненадолго, – вернулся в разговор Келли. – Помнишь, что я говорил о твоей судьбе, Шанти? Ничего не изменилось – тебя казнят. Как именно это произойдёт, не знаю. Но некоторые лорды редкостные извращенцы, а с помощью современных технологий можно добиться невероятных результатов. К примеру, можно снять кожу с…

– Раймонд, тебе доставляет удовольствие обсуждать подобные вещи в присутствии женщин? – Голос рыжей прозвучал весьма жёстко.

Шанти думала, что Келли ответит с той же резкостью, но мужчина сдержался. Хотя взгляд, который он бросил на «очень хорошую знакомую», не был дружелюбным. Тем не менее, сдержался и сменил тему:

– Глория очень умная, Шанти. У тебя не будет шанса узнать об этом лично, поэтому поверь на слово: Глория необыкновенно умна. Представляешь, она сообразила связать вторжение в «BrainLab» с тобой. Я бы ни за что не догадался… Да я вообще не знал о том, что кто-то вломился до святая святых «BrainLab» и стащил данные, над которыми они трясутся, как полоумные. А Глория не только узнала о вторжении и сказала, что это сделала ты, но даже объяснила для чего ты это сделала. – Короткая пауза, после которой Шанти услышала насмешливое: – Решила наделить нейросеть чувствами?

Молчание.

– Ты не представляешь, как я был удивлён, когда Глория сказала: «У неё…» Прости, сейчас речь о тебе, Шанти… Так вот, Глория сказала: «У неё нет подруг, она совсем одна, а любому человеку нужен кто-то близкий». Многие сознательно избегают тесного общения, не раскрываются перед другими, но если появляется возможность и они понимают, что могут кому-то довериться – не упускают её. Тебе был нужен кто-то близкий и ты решила сделать из Марлоу… человека?

Молчание.

– Благодаря твоему несомненному таланту идиотский замысел удался: ты наделила нейросеть чувствами, вы подружились. И когда Марлоу узнала, что вертолёт разбился, она позабыла об осторожности и бросилась искать тебя. Глория знала, что так будет, знала, куда явится Марлоу и подготовила ловушку. Нейросеть высшего уровня невозможно поймать… если не знать, где она будет. – Пауза. – Я был честен с тобой – я не собирался ловить твоё тело, Шанти, я планировал использовать его в качестве наживки. – Он подошёл совсем близко. – Скажи, ты хоть на мгновение поверила в то, что я могу отказаться от титула? От богатства, положения и власти, которые он мне принесёт? Неужели ты могла поверить в подобную чушь?

– Разве я отдала тебе технологию?

– Но ведь хотела, я видел.

– Ты ошибаешься. – Шанти сделала всё, чтобы голос звучал ровно.

– Ты колебалась только потому что тебя пугал Хаос. Но знаешь, он необходим. Не нашему миру, нашим миром я абсолютно доволен, особенно теперь, когда получу всё, о чём можно мечтать. Я считаю наш мир идеальным. Разумеется, только для тех, кто родился в правильной семье, но это уже частности. Точнее – лотерея. Но всё, что я тебе говорил о смене Хаоса и Порядка – правда, абсолютное знание, полученное на опыте бесчисленного множества систем, которые создавались раньше. Все они рано или поздно ломались, приходили в негодность и рушились, погребая под собой империи и цивилизации. Таков закон, но знаешь, чем хорош человек? Человек настоящий, человек мыслящий, человек дерзкий? Он хорош тем, что ставит под сомнение любые законы. Те, которые его не устраивают. И чем более незыблемыми они кажутся, тем больше упорства это придаёт человеку. Мои предки поставили перед собой амбициозную задачу – захватить власть над всей планетой, чтобы все склонили головы пред нашим величием, и упорно шли к цели. Иногда было трудно, иногда приходилось отступать, заключать не самые выгодные союзы, прикидываться слабыми, вызывать жалость, но мы всегда умели вовремя ударить в спину, обмануть, уничтожить бывшего повелителя, чтобы занять его место. Мы знали, что любая подлость воздастся сторицей. И воздалось. Каждая погибшая в прошлом система управления, каждая цивилизация, досконально исследовалась нами. Мы находили ошибки и пытались не допускать их впредь. Это очень сложно, ведь речь идёт не о каком-то механизме, а о людях. О миллиардах людей. Нужно было понять, что не так? И мы неожиданно поняли: всё дело в удовлетворении. Любая система опирается на народ. Правитель увлекает подданных обещанием лучшей жизни и, если всё получается, подданные её обретают. А затем наступает пресыщение: враги повержены, жизнь удивительно похорошела, но хочется, чтобы она была ещё лучше. А потом – ещё лучше. Народу кажется, что ему недодают, народ требует больше, больше, больше… Система идёт вразнос, потому что сколько бы ресурсов ни раздавалось, людям всегда будет мало. А значит, наиболее устойчивой является та система, в которой народ получает минимум, вынужден выживать, но при этом остаётся доволен. Но если увлечь народ, а потом ничего ему не дать, система даже не возникнет. И тогда появилась идея такой системы, в создании которой народ не будет принимать участия. Он просто перетечёт в новую реальность, как использованное масло переливается из сковороды в канализацию. Принципиально новая система объявляется естественным этапом развития цивилизации, достижением всего человечества. Люди переселяются в агломерации, поскольку за их пределами им не гарантированы ни рабочие места, ни медицинское обслуживание, ни образование. В агломерациях им тоже ничего не гарантировано, но об этом никто не говорит. Несогласные уничтожаются, но об этом никто не знает, поскольку об этом никто не говорит. Вся информация поступает через Сеть, вся ненужная информация не выкладывается, а если вдруг правда оказывается в общем доступе – она мгновенно замусоривается. Она высмеивается. Ведь народу нравится смеяться. Когда народ смеётся – он не думает.