Мастер путей. Трилогия (СИ). Страница 104

— Нет. По крайней мере, не сейчас.

Нырнул под кровать, вытащил из-под неё пакет с «медициной», и извлёк из него три упаковки с препаратами, что последовательно выложил перед Бериславской.

Сон с разноглазки смахнуло как рукой.

Напарница вытаращилась на исписанные кириллицей и латиницей картонные пачки округлившимися глазами.

— Ч-ч-что это…? — будто бы не в силах поверить в то, что видит, спросила она.

— То, с чего следовало начать, когда я только появился в этом мире, — отозвался я, отставляя пакет с остатками на пол. — Мы потеряли неделю времени. Теперь будем навёрстывать упущенное.

Алина вскинулась на меня.

— Это же?!.

— Да. Это для Златы.

«Ну, вот… опять…», — вздохнул я, глядя, как опять разноцветные глазки правнучки Великого Архимага Путей наполняются озёрами слёз.

— Угомонись, пожалуйста, — попросил девушку, поглаживая её по непричёсанным с утра волосам. — Нам сейчас не до излияний чувств. Скоро ваши домашние будут завтракать. Первую дозу надо дать с утра после приёма пищи. И я хочу, чтоб правила приёма таблеток отскакивали от твоих зубов также, как слова заклятий. Бери «Либрадол» и открывай. Сейчас будем вместе изучать инструкцию.

Успокоить светлейшую княжну так и не вышло.

Открывала коробки, доставала инструкции она с трясущимися пальцами, роняя слёзы и не пытаясь сдержать всхлипы.

Дрожащим голосом вчитывалась в те места инструкции, которые я ей указывал (зачем ей фармокинетика и химическая формула? Она там ни слова не поймёт: хватит и дозировки со способом применения и побочными действиями при превышении объёма).

И точно также, как на днях Алина учила меня заклятьям, точно также, как под наставничеством действительного тайного советника первого класса я познавал и запоминал руны, так и сейчас под моим началом Бериславская читала, перечитывала и запоминала инструкцию, сдавая мне зачёт в устной форме.

«Оставить инструкцию» — слишком просто.

Это можно было бы сделать для противовирусных или простудифилисных заболеваний.

Но мощнейшие препараты против Психеи требовали настолько филигранной точности в соблюдении правил приёма, что хрена с два разноглазка выйдет у меня из комнаты, пока не запомнит назубок.

А если инструкция потеряется?

Или ещё какая оказия? Нет уж! Она у меня запомнит вплоть до знаков препинания!

Лишь после того, как девушка твёрдым голосом сдала мне зачёт по всем трём препаратам, и я убедился, что информация надёжно отложилась в её памяти, я позволил ей взять листы писчей бумаги и перенести на них те части инструкции, где указывались дозировки, побочные действия и способы приёма.

Каждый препарат — три копии, всего девять листов.

Даже, если потеряется хоть половина — всё равно что-то останется или в памяти девушки, или в печатных инструкциях, или в её рукописных копиях.

— Отлично, — подытожил я. — Назначаешься ответственной за лечение сестры. Раз тебе полковник дал бессрочный отпуск, несколько дней проведёшь со Златой, понаблюдаешь за ней. А я пока что отправлюсь в Академию. Буду всасывать тамошние материалы…

— Не уходи! — взмолилась разноглазка. — Хотя бы на день останься с нами! Тебе некуда торопиться, лишний день не сделает погоды! Мы не справимся без тебя!

— Я и не уезжаю сию минуту, — успокоил её. — Поеду, вероятно, завтра утром. Сегодня днём и ночью я весь в вашем распоряжении.

* * *

Ввиду своего безудержно гиперактивного состояния Злата не могла присутствовать на общем семейном завтраке.

Девушке очень трудно посидеть на месте хотя бы несколько секунд, в то самое время как приём пищи длится минимум несколько минут.

Просто так поймать её, как нашкодившего котёнка, и насильно вкрутить таблетку в ротик не вариант: в инструкции чётко прописано, что препараты употребляются исключительно после еды или во время её, но никак не натощак.

Поэтому первую дозу «Либрадола» с «Транквилиапином» пришлось истереть в порошок, который всыпали в кашу, поданную на завтрак всем, без исключения.

Задачу накормить юную госпожу взяла на себя Даша, что было непросто.

Ведь, никто же не думал, что буйная Злата успокоится и сядет смирно только потому, что припёрся я⁈

Но попутно заметил, что если сладить с тарелкой каши для Златы проблема (слишком много времени требуется, чтоб оставаться в покое), то присосаться к стакану воды и залпом выпить его — это пожалуйста, это запросто.

Немного проливаем мимо, всё равно переминаемся с ноги на ногу, но за несколько секунд выдуть грамм двести пятьдесят жидкости — это мы можем.

Вероятно, стоит в дальнейшем перевести Злату на какой-нибудь белковый коктейль.

Выпить стакан коктейля проще и быстрее, чем съесть тарелку той же каши.

Да и истолчённые таблетки в него всыпать также удобно…

После завтрака мы оставили Злату на попечение старшего помощника Иннокентия, а сами отошли до кабинета родителей девушек, коим мне было, что сказать.

Перед этим я заскочил в комнату Алины и забрал оставленный там пакет с прочими «плюшками».

— Что ж, товарищи. Начало положено, — выдохнул я, садясь на то же кресло, что занимал вчера. — Теперь нам не остаётся ничего другого более, кроме как выжидать. Чуда в одночасье не случится. Улучшения, если они и произойдут, будут наблюдаться постепенно, и сразу вы их не увидите: не тешьте себя пустыми надеждами. Нам с вами придётся набраться терпения недель эдак на несколько. Но первые результаты могут быть уже через несколько дней. Задокументированный факт.

В этот раз Алина встала рядом со мной, будто бы негласно перешла на мою сторону в некоем несуществующем противостоянии.

Родители, как и вчера, сели на диван, напротив.

— Я уже сообщила вам, что «Мастер» не из нашего мира, — сказала она, — кладя руку мне на плечо. — Уверена, что эти сведения не пройдут дальше наших стен. Ночью он успел вернуться к себе на родину и снабдил нас запасом лекарств. Их должно хватить приблизительно на месяц.

— И в этом кроется хорошая новость и плохая, — проинформировал чету Бериславских я. — У меня нет возможности присутствовать и наблюдать за Златой недели и месяцы подряд. Мне придётся отлучаться. Я оставлю запасы препаратов в этом доме. Но под страхом самых ужасающих последствий к ним запрещаю притрагиваться хоть кому бы то ни было, кроме Алины. В любом другом случае я бы оставил запас всем вам: кто свободен — тот и дал лекарство больной. Но эти препараты считаются невероятно опасными даже в моём мире, а у Златы дефицит массы тела, который может усугубить последствия, если кто-то по ошибке даст двойную дозу или не то наименование. Ещё раз: Алина — единственная, кто может выдавать лекарства сестре. Все остальные домашние, включая вашу чету, делают это в исключительных случаях, если Алины нет дома, и только с её прямого указания. Лучше не дать лекарств и допустить пропуск, чем случайно принять повышенную дозу.

— Я прекрасно понимаю, — подтвердила Яна. — Это очень мудрое решение. Случайно убить средством спасения… даже врагу не пожелаешь.

— У Алины есть инструкции. Она назубок вызубрила всё, что ей положено знать. Копии инструкций есть на бумаге. С ними обязаны ознакомиться все домашние вплоть до котов и рыбок. Абсолютно все должны понимать, что имеют дело с вопросом жизни и смерти. И это не литературная гипербола. Мы реально можем потерять Злату.

Святогор обратил внимание на пакет, стоявший рядом с моим креслом.

— Это же не те снадобья? — спросил отец девочек. — Буде оно всё так, как вы говорите, их нет смысла приносить сюда.

— Так точно, — подтвердил я. — Те препараты у Алины, она их держит в надёжном месте. Это же для нас с вами.

Специально старался использовать вместо «вы, вам, вас» «мы, нам, нами».

Пусть на подсознательном уровне Бериславские понимают, что не одиноки в своих тяготах.

Не припёрся с боку-припёку какой-то хер с горы, который крокодил-мимопроходил.