Конец рода Шосе. Начало (СИ). Страница 53

— И о чем же вы будете говорить? — Чересчур слащаво произнесла Чихеро выгнувшись, она привстала на руках и ее глаза стали напротив моих. Я словно увидел промелькнувшую молнию в ее глазах. — Ты точно не влюбился в эту стерву, что щупает своих сотрудниц?

— Чихеро, успокойся, у нас будет выступление проводов ее жениха, ты же в курсе, да и есть у нас с ней разговор о будущем после свадьбы, чем мы займемся и что будем делать как семья. — На мгновение мне показалось что мои слова сильно ударили по девушке, как будто я произнес страшные слова, как будто тона сейчас увидела свою смерть, она побледнела, и я быстро добавил. — Ты же меня не бросишь? Пора мне с ней решить вопрос когда ты станешь моей женой.

У девушки словно кончились силы, она упала на мою грудь и минуту просто молчала тяжело дыша.

— Да, когда уже кончится эта война? — Как бы в пустоту произнесла девушка, по всей видимости желая сменить эту неприятную тему разговора.

— Через две недели, возможно через три. — Девушка мгновенно заинтересовалась.

— Да нет, Федерация хорошо окопалась, у нее осталось немало сильных владеющих, что не дают так быстро продвигаться имперским войскам, аналитики утверждают, что как минимум полгода займет освобождение наших земель. — Я хмыкнул.

— Лучик, через месяц Федерация запросит мир. — Чихеро привстала на локтях и опять заглянула мне в глаза.

— Откуда ты это знаешь, Тэймэй рассказала? —

— Не говорила она мне ничего, а про войну… Я просто знаю, что так будет. — Немного печально вздохнул я от мыслей, что мне предстоит сделать чтобы война закончилась и для того чтобы со мной боялись связываться не просто кланы, а целые города. Но выбор сделан, и потому собрав всю волю и сосредоточившись я прикоснулся своей испещрённой шрамами ладонью к щеке Чихеро, стараясь отпечатать в своей голове те ощущения от прикосновения, чего вскорости я возможно буду лишен полностью и безвозвратно. — Я просто знаю, солнышко, скоро все это закончится, ты только не переживай, я вернусь к тебе кто бы что ни говорил.

Лучик не стал долго думать и что-либо говорить, для неё и так все понятно, она сделала то что хотела и что должно было передать больше чем слова, она впилась в мои в губы, и мы вновь сплелись, отдаваясь сладостной неге.

Всё-таки когда тебя провожают молча и со слезами на глазах хочется выть, но я, собрав волю в кулак, шагнул в направлении к машине что ждет меня. Оставляя позади ту, что любит, что будет ждать и примет меня любого, без рук, без ног, любого, она не говорила об этом, но мне об этом рассказали ее мысли. Боги, как же ей сейчас плохо, как она себя удерживает чтобы не броситься в след за мной, сколько сил уходит чтобы стоять там, у ворот, и смотреть вслед, моя воительница любит меня и верит в то что я вернусь. И я вернусь, чего бы мне этого не стоило.

В машине я вновь начал думать о том пути, на который я вступил, и о том авторе свитка, что мне позволила прочитать Хаона. Свиток множество раз переписывался и что-то возможно было утеряно, но, как я понял, он записан будущим императором со слов своего опекуна, восемьсот лет назад он практически уничтожил императорский род и в последние дни свои решил написать руководство как стать равным ему по силе. Его руководство могло сработать исключительно на вселенцах, и, как он подозревал, только на тех, кто имеет в своей крови частичку его крови, крови рода Шосе. Мой предок ждал свой последний день и рассказывал о том как он добился того чтобы все четыре стихии, которыми он обладал, достигли максимума, он придумал систему данов и систему испытаний, прохождение которых должно выявить точный дан тестируемого, где двенадцатый дан показывает тот предел который он достиг, и он думает что если кто-то сможет его перепрыгнуть по силе то можно учредить тринадцатый дан, но тринадцатого дана нет до сих пор, что говорит о том что сильнейший в те времена был бы сильнейшим и сейчас.

Он был уверен в том что мы, то есть переселенцы, оружие, что было как то создано, и так как он был сильнейшим манипулятором своего времени он изучил свой разум вдоль и поперек, в прошлой жизни он являлся чем-то вроде ученым и так как язык в те времена не знал таких слов как генная инженерия и других терминов. что пришли с развитием технологий. Сложно было понять, чем именно занимался Яростный по имени Яко Шосе в прошлой жизни, написано было лишь что он мудрейший из мудрейших, убивавший в прошлой жизни силой мысли, ядами и болезнями тысячи тысяч и более не было ничего. Яко нашел в своем разуме остатки особой психоматрицы, что как бы и было тем механизмом переноса, в двух переселенцах, что он смог найти в своей жизни, он нашел подобные матрицы, но они были, во-первых, проще, а во-вторых, с дефектами. Яко писал, что Шосе особенные и он подозревает что эта матрица была сделана искусственно, также он и сами силы, которыми владеют владеющие, считает искусственно принесенные из вне. Вся планета, по его мнению, это заброшенный эксперимент по выращиванию солдат для разных назначений, что будут намного сильнее техники и будут самовоспроизводиться. Его исследования по изучению принятия силы через болезнь у юных владеющих только подтверждали его гипотезу. А Шосе являются одним из экспериментов, результатом которого стали переселенцы, имеющие интересные и даже полезные знания, плюс их потенциал практически не ограничен, при должном усердии Яко считал что и двенадцатый дан для Шосе-переселенца не предел, но не это главное преимущество переселенца. Манипуляторы еще в те времена поняли пользу раздвоения сознания, особенно для владеющих стихий, что обладали внутренним зрением, но им не давали поработать с сознанием взрослых владеющих окрепшие блоки и барьеры, которые препятствовали изменению сознания, что и не дало манипуляторам стать самыми из самых страшных зол на этой планете. Яко имел дело с несколькими манипуляторами, что изменили сознание владеющих в юном сознании, и даже бился с таким трехстихийником, после этого боя он заявил, что такое создание зло, ибо безумно и не имеет ничего общего с человеком, потому должно быть уничтожено вместе с создателем и так должно быть всегда. Наше же сознание уже с детства было разделено, и он смог настроить свой разум так чтобы распределить нагрузку между этими личностями, причем ту, что он подавил и которая была стерта, но имела структуру, он менял и использовал под свои нужды как хотел, добился он таких результатов что мурашки шли по коже от того на что он был способен. Одновременное применение подвластных ему четырех стихий: физика, пустотника, психокинетика и манипуляции, он усиливал одну стихию другой, добиваясь при этом практически синхронного воздействия на окружение. Но все же основной костяк он строил между силой манипулятора и силой физика, именно они обеспечивали жизнеспособность той системы что он выстроил в своем разуме, так как нагрузки на мозг и тело в целом были чудовищны, боль и мучения, что описывались в том свитке, мне только предстояло пройти, так же мне предстоял бой в сознании, при котором я должен раскачать свои стихии и начать подготовку к полному принятию, а также бой за разум, в результате которого я буду полностью подчинять ту структуру что осталось от ребенка по имени Дэйчи, ребенка, чьё имя я ношу и с кем я себя ассоциирую.

Да, мой предок считал себя злом, злом что нужно этому миру, той стране, которую он расширял, и уничтожал те очаги зла, что были за пределами той Империи. Та сила, что нам дана, это проклятье, которое мы должны повернуть в доброе русло, нам нельзя властвовать, ибо мы легко захватим власть пролив моря крови, а нужно ли это? Яко считал что это не нужно, хоть и сам пролил столько крови, что, по его подсчетам, он пролил на половину больше крови чем в прошлой жизни и это его угнетало. Техники по работе с сознанием он передал через свиток, и остатки свитка были посвящены последствиям того выбора что сделает переселенец, прочитав этот свиток и если начнет работу по овладению и применению этих несложных, по своей сути, техник. Боли и мучения это меньшее из зол, Яко постоянно, каждый день боролся с контролем, и не только со стихиями, что не хотели ему подчиняться, но и за свой разум, каждое утро он просыпался в поту и начинал медитацию и тренировку по контролю каждой из стихий. Пару раз за жизнь он отдавался порывам чувств и все заканчивалось очень плохо, он успокаивался только тогда, когда не мог найти живых, и о тех бойнях мало кто знал, так как на десятки километров вокруг него никого не оставалось живым, все превращалось в кровавое, грязное месиво. С годами ежедневные бои давались все тяжелее и тяжелее, и он решил уйти, так как боялся навредить тем, кого он любил больше своей жизни. Он спустился с горы, где жил последние пару лет в отшельничестве, и попросил своих приемных детей, что встретили его с войском, зная, что может спуститься не добродушный старик, а чудовище. Он попросил их помочь ему убить самого себя, сам он не мог, он чисто интуитивно пытался выжить и результатом тех попыток стала оторванная рука и нога, раны которых затянулись за минуты. А половина горы, где жил старик, была размётана по округе. Император и его сестра шли убивать, и они приняли предложении старка, дальше в свитке было описано Императором по своей сути как избавление от мучений старика, а не убийство. Отсечение головы одним ударом меча не должно было дать старику выжить, и он не выжил, но все же после того как голова была отсечена от тела последовал выброс четырех стихий. Императору, владеющему силой психокинетики двенадцатого дана оторвало обе ноги и руку, что держала меч, большая часть войска, воины, что не смогли сами себя защитить от выброса, погибли несмотря на то что были вместе с сестрой Императора на приличном удалении. Император выжил, а та железяка, что осталась от меча искусного изделия лучшего оружейника всех времен Яростного Яко Шосе, заняла центральное место в Империи, став после обработки скипетром власти, который сейчас по праву крови и, как понятно, силы, что носит Императрица Хаона. Смерть чудовища Шосе оставила неизгладимое впечатление на Императорский род, и они решили не следовать тем договоренностям что они заключили с Яко, так как такие чудовища опасны для всех, ведь по своей сути Яко был добрейшим человеком что растил цветы, любил детей и свою жену, но сила стала его проклятьем.