Кладбище миров. Книга одиннадцатая (СИ). Страница 42

Я быстро кивнул. Идти или бежать по тому, во что превратилась пустыня, я точно не хотел. Все видимое пространство было завалено ошметками плоти и потрохами гиганта, а также слизью, костями и лишь Хаос знает чем еще. Плюс болезнь, даже убив Стража границ, продолжала разъедать его останки. Я даже передать не могу, как все это смердело.

— Будь предельно осторожен, — предупредил Шепчущий, одним коротким прыжком взлетевший на спину гусенице позади меня. — Та дрянь, что несли в себе зараженные, имеет божественный характер. Стоит ее подхватить — и смерть почти гарантирована. От этой гадости не спасут ни зелья, ни магические артефакты — лишь сила, равная той, что создала болезнь.

Я быстро кивнул.

— Возьми, — когтистая рука протянула мне то ли какой-то корешок, то ли высушенную ящерку, — держи во рту. Я поставлю дополнительный щит на время движения, но лучше подстраховаться: лекарство Чумной Госпожи даст временный иммунитет к болезни, но он будет ограничен силами твоего собственного организма. Тошноту же и вызываемую им головную боль придется перетерпеть.

Не дожидаясь моего ответа, наг послал гусеницу вперед, и та быстро заскользила по густой нити слизи, создаваемой специальными железами на груди. Наш желто-зеленый скакун на удивление проворно несся по пустыне. Все, что мне оставалось — лишь цепляться за луку седла, крепко сжимая ногами покрытые длинными волосками бока. Ошметки плоти оказывались вдавлены в песок и покрыты защитным слоем, часть разлетались в стороны, но их отклонял поставленный щит, трясло нещадно, поэтому приходилось держаться изо всех сил. И все равно, примерно на трети пути, когда остатки стен стали отчетливо видны, гусеница начала нас подводить. Сначала появились волны мелкой дрожи, потом снизилась скорость, изменился цвет слизи, что служила нам дорогой… Наг решил не рисковать и сменить скакуна. Новое ездовое животное, в этот раз жук, возникло посреди пустоши. Прыжком перебравшись на его широкую спину, я пытался разобраться с необычными петлями-креплениями на его надкрыльях, когда у гусеницы, плетущейся позади, изменился цвет кожи и ее пробила крупная дрожь. Спустя пару секунд она замерла и начала терять плоть, буквально превращаясь в слизь, такую же, как и остальная густая, жирная, зловонная масса, покрывающая все вокруг. Интересно, жук продержится дольше? Шепчущий не случайно выбирает инсектоидов, они должны более стойко сопротивляться болезням, предназначенным для существ иного вида, а у этого скакуна еще и крепкий хитиновый панцирь вместо мягкой плоти.

Наг, оглядев павшую гусеницу, философски пожал плечами. Призвал Книгу и, едва взглянув на карту, быстро извлек ее, показав мне пальцем на начавший просвечивать угол. В первый раз вижу разрушение бесконечной карты. Еще пара движений когтистых пальцев, раздел улучшений Книги — и карта отправляется в Чашу неугасимого огня, сгорая, чтобы в короткой вспышке выплеснуть остатки своих сил и ускорить откат остальных уже потраченных карт. Я слышал про подобное усиление атрибута, но счел, что без него пока обойдусь: камни обновления эффективнее, а трофеев у меня столько не бывает, чтобы бросать не поместившиеся карты на игровом поле.

— Закрепился? Нужно поторапливаться, пока Дом Ярости не прислал кого-нибудь разбираться с тем, что сумело убить стража границ, попадаться ему на глаза раньше времени не стоит.

Жук действительно продержался дольше гусеницы, сумев дойти до оголившихся остовов стен и даже перевалить за них, и лишь потом, когда мы покинули его, задергался в судорогах, рухнул на лапы и начал обильно истекать слизью. Его карта повторила судьбу предыдущей, сгорев в ненасытном пламени.

Я получил возможность спокойно оглядеться и оказался крайне удивлен. Ну и зачем было огораживать столь огромное пространство? Внутри «крепости» не было ничего, лишь такой же кусок пустыни и арка каменных врат, ведущих дальше, вглубь владений Дома Ярости. Ни донжона, ни башен или хозяйственных построек, ни даже галерей с бойницами вдоль стен. Это место явно не планировалось защищать иными силами, кроме сторожевого демона. Все это нас ждет впереди.

С подозрением покосившись на притворяющуюся простым камнем арку, встряхнулся, прогоняя непроизвольно пробежавшую по телу от мыслей о предстоящей схватке волну адреналина. Наг был занят проверкой портала, потом он должен будет подготовить ритуал, мне же пока делать было нечего, только присматривать за округой, но та была абсолютно пуста и скучна. Невольно я сделал шаг в сторону и задержал дыхание. Что заставило меня насторожиться, не понятно, но это точно не ощущалось как угроза. Мгновение поколебавшись, решил не отвлекать змея, сам же пошел в обход врат, прислушиваясь к себе.

Шепчущий, кинув на меня короткий взгляд, вопросительно поднял бровь, но я отрицательно мотнул головой и коротко бросил:

— Я быстро.

Гора плоти, видневшаяся шагах в двадцати от нас, так и не успела до конца разложиться, возвышаясь небольшим вонючим холмом среди остовов стен. Это все, что осталось от пасти гиганта и не разлетелось вокруг. И где-то среди этого биомусора было нечто, манившее меня к себе. Бред, глупость, не знаю, как иначе это назвать, но интуиция отчетливо говорила о зове или мольбе, тихой мелодией звавшей туда. А еще слабое физическое притяжение — меня будто подталкивало к голове стража. Наваждение, морок? Но пара десятков шагов явно не слишком большая дорога.

Пока я шел, старательно обходя зеленоватые комья мяса, успел определиться с тем, что именно тянуло вперед. Доспех, надетый на мне. Он явно откликался на нечто, лежащее там, среди горы плоти, покрытой слизью. Ковыряться в зараженной массе мне совершенно не хотелось, секунда на размышление. Флакон с зельем из запасов, подаренных архимагом, ударяется об смердящий холм, жидкость растекается по нему и через пару мгновений вспыхивает ярко-желтым очистительным пламенем. Мне пришлось лишь немного подождать, и под действием живого огня зараженная плоть сгорела, оставив на песке нечто… даже не знаю, как это точно описать. Что-то среднее между сердцем и мозгом, потому что оно было похоже и на то, и на другое. Удивительно маленькое для громадины такого размера. Удар ритуального кинжала вспарывает податливые ткани, оружие слегка нагревается, поглощая жизненную силу, а изнутри странного куска плоти вываливаются несколько твердых сгустков. Я, тихо матерясь, понимаю, что причиной зова были именно они.

А спустя миг к моим ногам падает прозрачный контейнер.

— Засунь все туда, — приказал наг, — потом произведешь биообработку. Ты выбрал не лучший момент для сбора трофеев и пополнения запасов.

— Спорно, — пожал плечами я. — Ни того, ни другого никогда не бывает много, а в нашем случае даже крохотная искра силы может изменить исход всего рейда, особенно, если именно ее не хватит для победы. Тем более что делать мне все равно было нечего.

Наг, больше не став спорить, лишь пожал плечами, коротко бросив:

— Начнем. Портал работает, Путеводная нить указывает на него.

Но стоило вернуться к вратам, не удержал недовольное выражение лица и с явной увлеченностью продолжил:

— Одно из главных преимуществ магии Смерти, на мой взгляд, заключается в том, что, обладая нужными знаниями, толикой мастерства и временем, ты любое поражение можешь обратить вспять…

Новый свиток, скопированный со страницы Книги Смерти, полыхает ярко-зелеными протуберанцами силы, потоки энергии разливаются по внутреннему двору, касаясь разбросанных останков стража, переваливают через стены и жадными пальцами перебирают остатки тел в пустыне. Потом один из призрачных зеленых языков возвращается и закручивается воронкой около врат, растекается по нарисованным краской прямо на песке угловатым символам, вспыхивает над жаровней, где лежат уже знакомые мне корешки, те отвечают гнилушным свечением…

— … Твои погибшие армии смогут вновь ожить и восстать против врага, павшие генералы снова получат возможность возглавить своих подчиненных, мертвые маги обрушат новые заклинания на вражеские ряды, а каждый убитый солдат, твой или противника, лишь умножит твои силы. Конечно, этот путь затратный и не очень эстетичный, да и боги не слишком любят тех, кто играется с жизнью и смертью, расшатывая границы мироздания… И все же, согласись, искушению подобной силой бывает сложно противостоять…