Империя Искушения (ЛП). Страница 66

— А… — Серхио поставил свой напиток и достал из кармана мобильный. Когда он разблокировал его, я спросил: — У тебя есть ее номер?

— Нет, — ответил он. — Чтобы добраться до нее, нужно пройти через Риччи. И вы не доберетесь до него, не пройдя через Джулио Раваццани. А чтобы добраться до Джулио Раваццани… — Он позволил этому затихнуть.

— Трахни меня. — Я допил остаток выпивки и поставил стакан. Мы были беззаконными преступниками, но у нас был кодекс, которому я старался следовать. — Позвони ему. Давай покончим с этим.

Серхио быстро нажал на кнопку телефона и передал его мне. Когда он зазвонил, я уставился на небо, окружавшее маленький самолет.

— Pronto.

— Это Бенетти, — сказал я Марко Раваццани. — Он здесь?

— Зависит от обстоятельств. Мы слышали, что вы были в Нью-Йорке.

Я не ответил. Если консильери Фаусто Раваццани думал, что я объясню ему, он ошибался. Мы не были равны, даже близко.

Марко вздохнул. — Подожди.

Линия затихла, несомненно, заглушив его конец, когда он проверил своего кузена. Но я знал, что Фаусто поднимет трубку, хотя бы из любопытства. Мы нечасто говорили.

— Бенетти, — сказал глубокий голос. — Это неожиданно.

— Раваццани, — поприветствовал я. — Ciao, come stai? Надеюсь, у тебя и твоей семьи все хорошо.

— Здесь все хорошо. А у тебя? Как еда в Нью-Йорке?

— Теперь, когда я привез шеф-повара, стало лучше. — Мы оба усмехнулись, а затем я перешел к делу. — Я звоню, потому что мне нужно поговорить с ragazzo вашего сына.

— Касательно чего?

— Мне небезопасно говорить об этом по телефону.

— Понятно. Он не работает, capisce?

— Я в курсе, — сказал я. — Мы ищем информацию о чем-то, что произошло несколько лет назад. Мы надеялись, что его помощник вспомнит.

— А. Это как-то связано с тем, почему вас отправили в Нью-Йорк?

Возможно, Раваццани узнал о GDF, Сегрето и Росси. Я не видел смысла лгать. — Да, это так.

— Если я позволю, — медленно произнес он, — и ты решишь эту головоломку, в которой ты оказался, ты не забудешь, capisce?

Имея в виду, что я буду ему должен. — Конечно.

— Va bene. Я попрошу Алессио связаться с тобой в ближайшее время.

— Grazie. Передайте наилучшие пожелания вашей семье.

Я начал вешать трубку, но он продолжал говорить. — Знаешь, я пережил похожую ситуацию несколько лет назад с Моммо. Но есть африканская пословица: — Когда нет врага внутри, враги снаружи не могут причинить тебе вреда. Уберись в доме, Бенетти. — Затем он отключился.

Так он узнал о Росси и GDF.

Я выдохнул и отдал свой мобильный. — Риччи скоро свяжется.

— Что еще он сказал? — спросил мой брат.

— Что нам придется убить Дона Росси.

Альдо пробормотал: — Mamma mia.

— Он прав. Я надеялся настроить Пальмиери и Росси друг против друга, но это может занять слишком много времени. Валентина подвергается риску каждую минуту жизни Росси, потому что он не колеблясь использует ее, чтобы добраться до Сегрето.

— Но убийство главы региона…, Лука. — Серхио потер челюсть. — Другие семьи могут ополчиться против нас.

— Раваццани справился и выжил. Даже стал сильнее.

— Ты упускаешь одну проблему, — сказал Альдо. — Как сказал твой брат, твоя жизнь под угрозой. Когда Росси узнает, что ты вернулся один, он не может позволить тебе выжить, не говоря уже о том, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы убить его.

— И сначала нам нужно согласовать это с другими семьями, — добавил Серхио. — Ты не можешь убить его без одобрения.

— Я не собираюсь оставлять Валентину в опасности, пока мы проводим встречи с другими ндринами. Нам нужно проявить креативность. — Я выдвинулся из своего кресла так, чтобы увидеть заднюю часть самолета. — Fratelli!

— Зачем они нам? — спросил Серхио.

— Потому что они видят вещи иначе, чем мы. У нас не так много времени до посадки, и я хочу быть готовым к моменту приземления.

Глава тридцать первая

Лука

Я никогда не думал, что пойду туда добровольно.

Но я делал именно это в ясный день, мои руки и ноги были свободны, пока солнце палило мою кожу. Были все шансы, что я больше никогда не почувствую солнца. Это была авантюра, и никто не знал, чем все закончится.

Здание было коричневым и квадратным, его площадь составляла целый городской квартал. Истории возвышались над улицей, как часовой на фоне римского неба. У меня не было ни мобильного, ни удостоверения личности. Никаких евро. У меня не было ничего, кроме одежды на спине.

Мое сердце билось медленно и ровно, несмотря на мое волнение. Теперь я не мог изменить свое решение, и не собирался. Я открыл дверь и подошел к контрольно-пропускному пункту.

— Имя и кого вы здесь хотите видеть? — спросил меня охранник.

— Лука Бенетти. Я здесь, чтобы увидеть Колоннелло Пальмьери.

Офицер поднял глаза от компьютера, разинув рот. Я не пошевелил ни одним мускулом. Камеры уже засекли бы меня. Без сомнения, среди офицеров звучала какая-то тревога.

И действительно, на стойке регистрации зазвонили телефоны.

Краем глаза я увидел дюжину офицеров, бегущих ко мне. Желание бежать, укоренившееся с рождения, было сильным, но я оставался неподвижным. В мгновение ока они набросились на меня, впечатав меня в стол и заломив мне руки за спину. Руки бегали вверх и вниз по моим ногам, по талии. Они даже схватили меня за яйца, как будто у меня был пистолет, приклеенный к моей мошонке.

Я не сопротивлялся, не протестовал. Они подняли меня и надели наручники на запястья. Затем они провели меня через металлоискатель. Мой ремень включил сигнализацию, поэтому его быстро сняли, и меня снова пропустили. Когда я прошел, они глумились надо мной, говоря мне о моей глупости, о том, что я больше никогда не увижу дневного света.

— Я здесь, чтобы увидеть Колонелло Пальмиери, — повторил я достаточно громко, чтобы меня услышали камеры.

Они затащили меня в лифт и затолкали внутрь. Вместо того, чтобы подняться в офис, мы спустились. Я не удивился. Они не доверяли мне в присутствии других.

Под землей было прохладно. Под флуоресцентным освещением ряды дверей тянулись вдоль коридора. Они открыли одну и провели меня внутрь, где я был прикован наручниками к стулу, мои руки были болезненно вытянуты за спиной. Однако жаловаться было бесполезно.

Сколько он заставил бы меня ждать? Если бы я был на его месте, я бы не торопился. Я бы держал преступника в жалости как можно дольше. Но я подозревал, что многие из утверждений Росси были ложными, включая дело Пальмиери против меня в отместку за его жену. Если бы это было так, Пальмиери был бы шокирован и любопытен моим сегодняшним появлением.

Скоро я это узнаю.

Минуты ползли. Я пытался изменить позу, но облегчения не было. Наконец, мои руки онемели. Я считал точки на потолке, бессмысленное занятие, которое не давало мне сомневаться в себе.

Перед тем как приземлиться в Катандзаро, мы поговорили с помощником Алессандро Риччи, который сказал, что хит не был выставлен на открытый рынок. Это означало, что Росси не нанимал убийцу. Мне пришлось предположить, что он сам справился с работой, что могло бы объяснить, почему все пошло наперекосяк.

Как раз когда я задался вопросом, собираются ли они держать меня в таком состоянии всю ночь, дверь открылась. Вошел пожилой мужчина с толстой папкой в руках. Он был не очень высоким, и тонкие усы украшали его верхнюю губу. Его мятый костюм не был броским, но он был качественным.

Я ничего не сказал, когда он швырнул папку на стол и опустился на сиденье напротив меня. — Бог, должно быть, улыбается мне сегодня.

Я ухмыльнулся, надеясь его разозлить. — Колонелло Пальмиери. Ты должен быть умным. Ты не остановился, чтобы спросить себя, почему я пришел?

— Это едва ли имеет значение. — Он указал на папку, полную бумаг. — Это гарантирует, что ты никогда не уйдешь. Так что причина вашего визита не имеет значения.