Когда она расцветает (ЛП). Страница 41

Охранники смотрят друг на друга. Ноздри тихого раздуваются на выдохе. Он поворачивается ко мне. — Сделаешь что-нибудь сомнительное, и мы вернем тебя сюда. Один удар, и вы выбываете.

— Я так понимаю, ты не присоединишься к нам поплавать? — спрашиваю я, изображая невинность.

Они игнорируют меня и машут нам вперед.

На первом этаже, за окнами от пола до потолка гостиной, находится бассейн. Мартина открывает одну из них, и я переступаю порог, сразу же чувствуя тепло солнца на своей коже. Это славный день Ибицы.

Перед нами расставлено несколько шезлонгов, и Мартина плюхается на один из них. Я слишком хочу насладиться своим крошечным кусочком свободы, чтобы оставаться на месте, поэтому я подхожу к краю бассейна и смотрю вниз. Дно покрыто разноцветной плиткой с узором. Балансируя на одной ноге, я опускаю правый носок в воду. Не холодно, но достаточно прохладно, чтобы освежиться.

Я оборачиваюсь на звук чужого голоса. Мартина разговаривает с пожилой женщиной в белой униформе с фартуком, повязанным вокруг талии.

— Ты любишь розовое или предпочла бы шампанское? — спрашивает меня Мартина.

Недоверчивый смех вырывается из моего горла. Я здесь заключенная, но, видимо, у меня есть выбор, какое вино я хочу пить. — Розовое великолепно.

Я снова поворачиваюсь лицом к бассейну и замечаю ворота, которые могут быть выходом из комплекса, но, честно говоря, это не наполняет меня надеждой. Охранники не дадут мне уйти. Я, вероятно, просто поранюсь, если попытаюсь сбежать, и это будет концом любых будущих прогулок с Мартиной. Может, мне просто насладиться розовым вином и попытаться поговорить с Дамиано. Он должен проверить свою сестру в какой-то момент в течение дня, верно?

— Твой брат здесь? — спрашиваю я Мартину, когда другая женщина уходит.

Она стягивает свободное летнее платье через голову и бросает его на другой шезлонг. Под ней блестящее желтое бикини. — Он в Revolvr, но должен вернуться во второй половине дня.

— Который сейчас час?

Она смотрит на свой телефон. — Одиннадцать утра.

Я сажусь на шезлонг рядом с ней и смотрю на устройство. Если бы мне удалось его украсть, кого бы я позвала на помощь? Единственный телефонный номер, который я знаю наизусть, это номер Джеммы, и я не могу рисковать, звоня ей, когда папа, скорее всего, отслеживает все ее звонки. Он знает, что если я позвоню кому-нибудь, то это будет она.

Приносят розовое вино, а вместе с ним и нарезанные фрукты и овощи. Мартина и я перекусываем едой и пьем вино, все время разговаривая о том, какие телешоу нам нравятся. Когда мы полностью исчерпали эту тему, мы начинаем обсуждать книги. Она показывает мне копию «Джейн Эйр», которую привезла с собой. Затем мы переходим к ее любимой теме — еде. Часы летят незаметно, и к тому времени, когда мы допиваем бутылку, я навеселе, вспотевшая и готова пойти поплавать.

Я ныряю в бассейн и пытаюсь посмотреть, как далеко я смогу проплыть, не выскакивая обратно. Я проплываю примерно половину пути. Неплохо. Мои мысли вялы из-за солнца и алкоголя, а вода недостаточно прохладна, чтобы протрезвить меня так быстро, как я надеялась. Я уже на десятом круге, когда легкий ветерок доносит до меня знакомый голос. Я оборачиваюсь.

Дамиано выходит из дома, одетый в белоснежную классическую рубашку, черные брюки и свои обычные туфли из итальянской кожи. Его взгляд сразу же находит меня, и он смотрит на меня так, как будто я — пучок волос, который его мальчик по бассейну забыл выловить из воды прошлой ночью. Думаю, мы вернулись к тому, что ему холодно. Под этим испытующим взглядом внутри меня ничего не должно происходить, а вместо этого что-то горячее и томное скручивается в ямке моего живота. Я подплываю к краю бассейна, кладу ладони на палубу и поднимаюсь из воды. Я чувствую, как его глаза следят за каждым моим движением, когда я прыгаю по раскаленным камням, обжигающим ступни, и иду к шезлонгам.

Позади Дамиано стоит человек в костюме, который попадается мне на глаза. Одного хорошего взгляда на него достаточно, чтобы кровь выступила у меня на щеках. Вау, он привлекательный. Острые, как бритва, скулы, густые темные брови, которые кажутся постоянно сросшимися, и пронзительные голубые глаза. Ты заставляешь такого мужчину улыбаться, и игра окончена — попрощайся со своим сердцем.

Я останавливаюсь у Мартины и беру полотенце, чтобы вытереться. Ее лицо также немного порозовело, и ее украдкой взгляды в сторону высокого новичка говорят мне, что, возможно, она все-таки не асексуальна.

— Как проходит твой импровизированный день в бассейне? — Дамиано спрашивает сестру.

— Весело, — говорит она и улыбается ему.

Выражение его лица смягчается на долю секунды, прежде чем он замечает, что лежит на столике.

Он вытаскивает нашу пустую бутылку из-под вина из ведра с водой. Лед давно растаял.

— Я вижу это. Как ты себя чувствуешь? Головная боль уже начинается?

Мартина ощетинивается от его тона. Я чувствую, что ей не нравится, что он обращается с ней как с ребенком перед своим красивым гостем. — Конечно, нет. Это не первый раз, когда я пью вино.

Губы сжал. — Не в первый раз, но давно.

— Все отлично.

Он бросает бутылку обратно в воду и толкает Мартину в плечо.

— У вас много солнца, — говорит Дамиано. — Твоя кожа вот-вот сгорит. Может быть, пришло время положить этому конец.

Мужчина позади него сосредотачивается на исчезающем отпечатке пальца, прежде чем медленно отвести взгляд. Когда он понимает, что я заметила, он прищуривается, как будто говоря, что я должна стереть свою память. Волна мороза пробегает по мне, но я смотрю ему в глаза и выгибаю бровь.

— Я сказала, что все в порядке, — огрызается Мартина.

Ее тон застает Дамиано врасплох. Он хмурится, глядя на нее, а потом на меня. — Один раз с моей сестрой, и твое отношение уже передалось ей.

— Лучше моя, чем твоя.

Мускул на его челюсти сжимаются. — Нам нужно переговорить.

— Я еще не вытерлась, — говорю я, вытирая полотенцем живот.

Он пересекает расстояние, между нами, двумя длинными шагами, хватает полотенце и отбрасывает его.

— Сейчас. Мартина, может ты помнишь Джорджио? Вы встречались давно. Он составит тебе компанию, пока мы с Валентиной разговариваем.

Он обхватывает своей теплой ладонью мой локоть. Оставляем запаниковавшую Мартину с темноволосым гостем Дамиано и возвращаемся в дом.

— Если я решу, что время, которое ты проводишь с моей сестрой, приносит больше вреда, чем пользы, я положу этому конец, — говорит он.

Я смеюсь. — Ты не можешь винить меня за то, что твоя сестра не хочет, чтобы с ней обращались как с ребенком. Ей восемнадцать, а не восемь.

— Ее возраст не имеет значения. Мартина всегда слушает меня.

Раздражение вспыхивает внутри меня. — Не могу поверить, что не видела этого раньше.

— Видела что?

— Что ты такой же, как и все остальные. Все эти разговоры о желании сделать меня своей… Это то невыносимое качество, которым, кажется, обладают все мафиози. Вот тебе новость: женщины в твоей жизни существуют не только для того, чтобы ты ими командовал. Включая твою сестру.

Его хватка на моем локте становится крепче. — Мои отношения с моей сестрой тебя не касаются. И насколько я помню, тебе нравилось, когда я командовал тобой.

— С меня вода капает на пол, — сообщаю я ему, пока мы пересекаем гостиную, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на то, как хорошо он пахнет и как его рука обжигает мою кожу.

— Это наименьшая из твоих проблем.

— Для меня это вообще не проблема. Я просто указываю на угрозу безопасности в твоем доме.

Когда мы доходим до кухни, он прогоняет повара и прижимает меня к стене. Его глаза сверкают, когда он смотрит на мое почти обнаженное тело. Носки его кожаных туфель задевают мои босые пальцы ног.

— Ты беспокоишься обо мне? — он спрашивает. — А я тут подумал, что ты, наверное, ночами планируешь, как меня убить.

— Ты бы хотел, чтобы я ночами думала о тебе, — говорю я. Мой голос звучит слишком хрипло.