Тёмный маг. Книга 1. Неведомый путь. Страница 11

– А может, ты высоты боишься? – что-то, обдумав, предположило существо, почесав затылок. – Вот и висишь там, загораешь под сентябрьской луной?

– Да не боюсь я высоты. И вообще, как оказалось, я должен уметь летать – вот думаю, самое время проверить.

– И как долго проверять собираешься? Пока в топь самостоятельно не свалишься?

Я угрюмо молчал. Ноги и руки затекли, и я прилагал всё больше усилий, чтобы не сорваться вниз. Неожиданно существо покачало косматой головой и протянуло руки вверх. К моему удивлению, они начали удлиняться, стремительно приближаясь ко мне. На мгновение мелькнула мысль, что такое в принципе невозможно и, вероятно, я сейчас просто сплю. Но когда волосатые когтистые лапы дотронулись до меня, я понял, что это совсем не сон. И куда только онемение в ногах делось? Я принялся вертеться и пинаться, с трудом удерживаясь на качающейся ветке.

Но как бы ни старался увернуться, волосатые лапы всё-таки схватили меня за бока и начали стягивать вниз. Я мёртвой хваткой вцепился в ветку и потянул бедную берёзку за собой. Брыкался так, что со стороны, наверное, конвульсии напоминало, но это не спасало меня от быстрого приближения к зелёной жиже. Берёзка, кстати, продолжала наклоняться вместе со мной.

Во время своих хаотичных телодвижений я всё-таки смог дотянуться до существа и довольно сильно ударить его ногой по голове. Существо оторопело и неожиданно разжало укоротившиеся до своих нормальных размеров руки.

Берёзка распрямилась гораздо стремительнее, чем нагибалась, и мне стало понятно, что летать я всё-таки умею. Правда, невысоко и недолго, да и смягчать падение не умею…

Болотную тишину нарушил громкий плюх. Я поднял лицо из грязи и долго пытался очистить нос и глаза. В то время, пока я летел, а затем пытался выбраться из грязи, мой страх куда-то исчез, уступив место злости.

– Не получилось полетать? Не расстраивайся – здесь ещё полно деревьев. Могу забросить на то, что повыше. Больше времени будет, чтобы научиться как следует планировать, хочешь? – прямо над ухом раздался знакомый голос.

Я замер и отрицательно помотал головой. Единственное, что мне хотелось в тот момент – это попасть домой, но это в идеале. На крайний случай в гостиную Первого факультета. Там сухо и тепло, хоть и стыдно.

– Ты кто такой вообще? – буркнул я, отплёвывая тину.

М-да, народ в гостиной явно придёт в восторг от того, что с этой одеждой больше ничего не нужно будет делать. Никогда! Некогда дорогущая одежда превратилась во что-то ужасное. Мой старый домашний прикид, в котором крёстным приволок меня в школу, явно выглядит гораздо лучше, чем вот это осклизлое нечто, что на мне сейчас надето.

– Хмырь, – протянуло существо мне руку.

– Самокритично, – я окинул его взглядом, разглядывая на этот раз более внимательно. Выглядел он, конечно, не как те аристократы-мажоры, с которыми мне придётся столько времени проводить, но при ближайшем рассмотрении неприятным не казался. – Ты себя явно недооцениваешь.

– Я Хмырь Болотный, – пояснил он. Видя некоторое недопонимание на моём лице, Хмырь вздохнул и решил уточнить. – Это общее название нашего вида. Что сказать, царевичей я на своём веку много повидал, но такого невежественного, если честно, впервые, – да, тьфу ты, ещё всякие Хмыри будут меня в мою необразованность носом тыкать. Ну не хочу я ничего знать о магах, не хо-чу. Ещё бы до моих хотелок было кому дело. – Пошли, я тебя провожу до школы, а то утонешь ненароком, а нам такого в коллекцию явно не нужно.

– Что, думаешь, всплыву или рыб твоих отравлю?

– Заметь, не я это сказал. Но если всплывёшь, вреда от тебя будет меньше, чем, если в нежить переродишься. И где ты видел рыб в болоте, а?

– Это к слову было сказано, чтобы разговор поддержать, – ответил я, обхватив себя за плечи. Стало холодно, и меня начало слегка потряхивать.

– К слову, ага. Пошли, а то заболеешь и будешь долго мучиться, потому что на твоё семейство хрен зелье целебное подберёшь. Умрёшь в итоге. И побьёшь личный рекорд семейства Лазаревых. В тринадцать у вас ещё никто не умирал, – хрипло захихикал Хмырь.

– Умеешь ты утешить, – хмыкнул я. – Ну что же поделать, пойдём.

И мы пошли. Сначала шли молча, но недолго. Потому что меня разбирало любопытство, да и парочка вопросов накопилась.

– Ты меня боишься? – всё-таки первым нарушил молчание Хмырь.

– Да не особо. Хотел бы съесть или утопить – сразу бы сделал, а вместо этого в замок меня ведёшь.

– А может, я тебя утопить хочу в другом месте? Или принести в жертву Богу болота? А до алтаря тащить тяжело. Зачем тащить, если жертва сама идёт?

– Не хочешь.

– Почему?

– Сам сказал, безграмотный, да ещё и высоты боюсь. К тому же парень. Как бы ни отхватить от божества за такую некондиционную жертву. Божества, они привередливые, им девчонок покрасивее подавай. Вот этих можно и необразованных и откровенно дурочек.

– Вечно ваша семейка всё опошлит, – фыркнул Хмырь. – Я вижу, у тебя накопились вопросы, можешь смело их задавать.

– И ты ответишь? – я посмотрел не него, мучась в сомнениях.

– А почему нет? Всё равно топать ещё далеко, а молча идти не интересно.

– А как долго нам идти?

– Ну, где-то около часа. И как тебя закинуло так далеко от школы?

– Видимо, желание свалить из этого дурдома, перевесило желание в нём остаться. – Я пожал плечами.

– Ну, так летел бы дальше. Или одного желания было недостаточно?

– Желания завались – таланта маловато, – буркнул я и уставился в болото. Интересно. Шли мы по тому месту, что называется топью. – А почему я не ухожу с бульканьем под воду? Медленно так и печально, с безысходностью на лице и ужасом в глазах? – спросил я у шедшего рядом мохнатого собеседника.

– Потому что я не хочу этого. Это же болото. А я Хмырь как-никак, – он пожал плечами. – Я хозяин этого места и вправе влиять на то, насколько быстро будут тонуть вошедшие сюда люди и нелюди.

– А у тебя что, договор со школой: ты не трогаешь учеников, а они тебе кого-нибудь ненужного поставляют взамен? Такой бартер: один ученик в обмен на несколько человек?

– Ты думаешь, мне нужны люди? Да там внизу уже продохнуть невозможно. Заполонили уже всё. Ладно, девки молодые и красивые, которые от безысходной любви решили утопиться. Хоть глаз радуют. Про нервы не могу такого сказать: крики, ругань и постоянные склоки практически ежедневно. Что с баб-то ещё взять? А вот мужчины – тут всё гораздо серьёзнее. Либо воины, утонувшие по глупости, когда на замок пёрли прямо по топи, либо аристократы из древних Родов всякие, случайно с лошади упавшие…

– И сколько же лет этому месту? – я принялся гораздо внимательнее осматриваться по сторонам.

Насколько я помнил историю, после развала Империи мир довольно быстро восстановился. Наука начала теснить магию, и жизнь с каждым годом становится всё комфортнее. Поэтому все ездят на автомобилях, летают на самолётах, а про лошадей все давным-давно забыли. Может, только где-нибудь в захолустье каком, где на машине не проехать, их в качестве средства передвижения используют, а не для красоты и скачек.

– Конкретно это болото существует чуть ли не с зарождения этого мира. Мы пережили все возможные войны и перемены. И переживём ещё столько же, – сумерки быстро уступали место полноценной темноте. Я начал запинаться всё больше, и даже пару раз свалился, запнувшись о какие-то кочки. Хмырь только покачал головой и, щёлкнув пальцами, создал несколько светлячков. Идти даже при таком тусклом освещении сразу стало гораздо комфортнее. Круто, что сказать, а вот я так не умею.

– А почему ты меня царевичем-то назвал? – я вспомнил интересующий меня вопрос и поспешил его задать, пока владыка болота расположен к беседе.

– Вот, посмотри, – и он протянул мне медальон, который рассматривал, когда я на берёзе сидел.

Взяв его в руки, я повертел явно старинную вещь. Медальон как медальон. Именной. Тяжёлый. Из золота, судя по всему, мужик какой-то на обороте нарисован. Не артефакт, что не могло не радовать.