Усадьба толстушки Астрид (СИ). Страница 25

Барон повел меня по залу обратно, туда, где меня ожидала недовольная стайка каэрин во главе с баронессой, но меня пока это не беспокоило. Взволнованная, чувствующая спиной взгляд Фэйднесса, я словно бы еще продолжала с ним разговор…

Барон вдруг изменил направление движения.

— Что виконт сказал тебе, девочка? — спросил он нервно.

— Что такой умнице, как я, найдется местечко в замке принца в Редландии, — шепнула я.

Зря я так сказала: пожилой каэр от удивления споткнулся, и я не смогла его удержать. В итоге и сама потеряла равновесие и упала. Но не беда: к нам тут же подошли, и барону помогли подняться, усадили на ближайший свободный стул. Руку подали и мне: ухватившись за нее, я поднялась, машинально проговорила благодарность и подошла к барону.

— Ваша Милость, вы в порядке? — перепуганная, спросила я.

— Да, — прокряхтел он. — Голова просто закружилась.

У меня и самой голова закружилась, когда я представила, что барона может и удар хватить от моих откровений. Ой, дура я! Кто меня за язык тянул?

Кто-то повелительно взял меня под руку и тоже усадил на стул.

— Вам нехорошо, каэрина?

Это был сам граф Бринмор, хозяин дома.

— Я не каэрина, — выдавила я.

Бринмор посмотрел на меня так, что я пожалела, что все же не осталась дома, и стала сползать со стула, чтобы улизнуть.

— Сидите, — приказал граф и, взяв ближайший кубок – неужели свой? – протянул мне: — Выпейте вина, на вас лица нет.

— Лучше просто воды, — выдавила я.

— Пейте.

Черт с тобой! Я взяла кубок обеими руками – нелегкий, однако – и глотнула вина, даже не почувствовав вкуса.

— Супруг мой, как вы? — встревоженно закрутилась возле Даммена его баронесса, а ее молоденькая родственница, с которой мы недавно вели предосудительную беседу, стала махать платочком у лица мужчины.

Даммен повторил, что у него просто голова закружилась, но это не уняло женского кудахтанья вокруг. Хозяйка вечера, сиятельная каэрина Бринмор, предложила отвести барона на третий этаж, чтобы он перевел дух в тишине и прохладе гостевой комнаты.

— Благодарю вас, но я предпочту поехать домой, — ответил Даммен, слабо улыбаясь. — Стар я стал для таких обедов.

Пользуясь тем, что все внимание обращено на Даммена, я опустила кубок на стол, поднялась из-за стола и практически просочилась назад, в «невидимую» зону. Но тут меня снова обнаружили.

— С бароном все хорошо? — спросил Фэйднесс, заглянув в мои глаза. — А с вами? Вы упали тоже.

— Все хорошо, — ответила я.

— Вы так побледнели, Астрид.

— Астрид? — спросил откуда-то позади Бринмор. — Та разведенная женщина из Тулаха?

Я вздрогнула от неожиданности и повернулась к мужчине, ибо негоже это – графу спину показывать.

— Да, та самая, — кивнул Фэйднесс.

Его сиятельство Бринмор окинул меня взглядом так, словно водой ледяной окатил. Надеюсь, ему не поплохеет от того, что у него отобедала – о, ужас! – разведенная женщина.

— Вы приехали с Дамменом? — спросил он у меня.

— Да, Ваше Сиятельство. Я компаньонка его супруги.

— Нынче вы в чистом платье, причесаны и разговариваете вежливо. Похвальное самосовершенствование, — отметил Бринмор. — Вот бы еще не падали посреди зала.

— Тоже не узнал ее, Росс? — усмехнулся Фэйднесс. — Жалеешь теперь, что сам не захотел ей заняться?

— Кстати об этом, — процедил Бринмор и вперил зеленые кошачьи глазищи в мое лицо. — Будьте осторожнее. После развода у вас мало что осталось, но постарайтесь сохранить и это. Иными словами: держитесь от виконта подальше. Он больше обезьяна, чем человек.

— Обезьяны самые умные из животных, — ответила я.

Фэйднесс хмыкнул, а Бринмор приподнял темные на контрасте с его светлой шевелюрой брови. До меня запоздало дошло, что я ответила не так, как должна была. В Редландии даже крестьянские дети знают об обезьянах, но упоминают в разговоре не как животных, а как неких человекоподобных похотливых демонов.

— Но животные, — сказал Бринмор.

— Мне кажется, каэр Фэйднесс все же человек и очень добрый, — возразила я, но скромно и наивно, чтобы никому и в голову не пришло, что я вздумала всерьез спорить. К тому же за нами наблюдали с некоторого расстояния баронесса и ко, так что дальше меня непременно ждет хорошенькая выволочка.

— Добрый? Держитесь от него подальше – мой вам совет.

— К счастью, Астрид может решать сама, — заявил Фэйднесс явно лишь чтобы позлить Бринмора.

— С каких пор тебе интересна такая дичь?

— Я не охочусь.

— А стойку уже сделал.

— Разве идет охота? — протянула я, используя все тот же невинный тон, затем оглянулась на барона и произнесла виновато: — Я должна вернуться к своему каэру, он волнуется.

— Идите, — разрешил Бринмор. — И впредь держитесь подальше от виконта Фэйднесса.

«От вас обоих», — мысленно добавила я и, поклонившись каэрам, отошла. Иллюзий у меня не было: граф посоветовал держаться от Фэйднесса подальше не потому, что внезапно подобрел и озаботился моей судьбой, а потому что его удивил выбор друга – а Фэйднесс ему, как я думаю, друг.

Чета Дамменов с родственниками собрались быстро, и как только нам подали экипаж, мы покинули дом графа. Пока мы ехали в экипаже, Даммены ни о чем меня не спрашивали и не ругали, но позже… Барон долго со мной говорил: что понимает, насколько я еще молода и что мне скучно в глуши Тулаха, но не стоит верить сладким обещаниям виконтов-графов, а надеяться на чудо в своей жизни мне уже не по возрасту… Я успокоила барона, как могла, убедив, что просто пошутила насчет того, что меня в замок принца пригласили.

И, расстроенная из-за того, как взволновала пожилого человека, попалась в когти баронессы. Та увела меня в отдельную комнату и там взорвалась:

— Что ты о себе возомнила? Как ты смеешь вести себя так в приличном обществе?

— Но что я сделала, Ваша Милость? — спросила я.

— Распустила хвост перед каэрами! Обрадовалась, что они на тебя глядят? Да они на кого только не глядят, и ты для них просто смазливая девка без имени, которую можно нагнуть в коридоре, когда приспичит. Они бы и взяли от тебя, что хотят, не будь вокруг столько гостей. — Баронесса шумно выдохнула, переводя дух. — А я говорила супругу, что сколько ни возись с тобой, ты останешься такой же, какой мы тебя пригрели: невежественной деревенщиной! Я говорила, что кровь важнее всего, я предупреждала, что ты такая же, как и Фиона, падшая! Но хуже всего то, что ты глупая, раз так гордо вышагивала по залу с Мартином Фэйднессом! Он с юных лет известный гуляка, как и приближенные принца, как и сам принц. Молодец, все теперь будут считать, что ты его очередная подстилка!

— Люди могут считать что угодно, но приличий я не нарушила и никак не могу взять в толк, в чем моя вина, — ответила я напряженно, глуша раздражение. — Я не делала ровным счетом ничего, чтобы привлекать чье-то внимание. Более того, меня смутило это внимание.

— Лгунья, — бросила каэрина, — ты наслаждалась! Ладно я – я все про тебя поняла сразу, но барон… ты его сильно расстроила, и если он сляжет, это будет на твоей совести! Теперь о Кивернессе можешь забыть. Твое место в усадьбе, в лесу, дремучем, как и твои манеры!

— И я счастлива жить в своей усадьбе близ любимого леса, — ответила я невозмутимо. — Могу я удалиться к себе? Уже поздно.

Каэрина махнула на меня рукой, демонстрируя, как она разочарована и расстроена, но когда я уже была у дверей, она добавила:

— Бабку твою я унять не смогла, но с тобой легко справлюсь, девчонка. Не зли меня больше, иначе пожалеешь.

***

Я держалась как ни в чем не бывало следующим утром, да и барон Даммен не заболел и был как новенький. Зато остальные за столом всем своим видом выражали осуждение, а управляющая, с которой я столкнулась в коридоре доме, громко хмыкнула и задрала передо мной нос. И та молоденькая родственница баронессы, которая в охотку болтала со мной за столом на графском обеде, теперь изображала, что меня не существует.