Зайти и выйти. Страница 75

В целом, практически в каждом доме, сохранившемся или разрушенном, но имеющем подвал, находилось не менее двух-трёх бойцов. Пережив потрясения первых часов штурма села, многие бойцы сейчас прятались по домам, отвергая предложения своих командиров отважно двигаться дальше. Отвага закончилась вместе с силами и боеприпасами, и для продолжения штурмовых действий людям нужно было восстановить и первое и второе.

Только некоторые бойцы ещё продолжали активные действия, и доходило до того, что на ряде направлений весь бой вели одиночки – они захватывали оставляемые противником дома и пробовали продвигаться дальше, и если это получалось – шли в следующий дом.

К исходу дня уже стала вырисовываться линия обороны, которую организовал противник в самом селе, и видимо, отдавать которую он не собирался. Большой урон наступающим наносили операторы вражеских FPV-дронов и дронов, сбрасывающих на головы бойцов ручные гранаты и гранаты для подствольных и автоматических гранатомётов. В отличие от ударов «камикадзе», которые разрывали людей в клочья, в большинстве случаев сбросы гранат не убивали людей, но множили количество раненых. Люди искали от них спасение под любой крышей, которая могла бы или скрыть человека от взора врага, или защитить от взрыва.

- Мои штурмы тоже остановились, - сказал Гусев. – Здесь, здесь и здесь, - он указал на карте достигнутые рубежи – от крайнего до школы было около полукилометра.

- Ночью они обязательно будут пытаться отбить позиции, - сказал Трофимов. – Моё решение – я завожу в село свои группы снайперов с тепловизионными прицелами, будем держать оборону.

- Твои снайпера действительно помогли бы, - согласился Гусев. – Когда они смогут зайти?

- В процессе, - ответил Юра. – Полагаю, что через пару больших уже будут здесь. В общем, как стемнеет.

- Тогда надо сразу определиться с секторами, которые они перекроют, - предложил Васильев. – Сколько будет групп?

- Четыре.

- Тогда, - командир второго батальона глянул на карту. – Здесь, здесь и здесь… и одну группу будем держать в резерве.

- Это слишком близко к противнику, - возразил Юра. – Мы потеряем группы, если до каждой дойдёт хотя бы один толковый немец. Снайпера будут работать из глубины наших боевых порядков, хотя бы метров с трёхсот, не ближе. Оружие позволяет, да и стрелки будут в относительной безопасности.

- За безопасность своих людей тревожишься? – со злостью спросил Витя Васильев. – На фоне сегодняшних потерь?

- Именно поэтому и тревожусь, - парировал Юра. – Или у нас здесь в селе сейчас есть в ваших батальонах оборудование, которое способно работать ночью? А у меня есть, и мои снайпера пока ещё обладают свежими силами, не измотаны боем.

- Принимается, - кивнул Васильев. – Второй вопрос – раненые. Как будем их выносить?

- Комбриг приказал задействовать легкораненых, - сказал Гусев. – Полностью с ним согласен.

- «Доктор» просится сюда зайти, - сказал Васильев. – Его нужно будет встретить на входе в село. Сейчас он в лесополке вместе с Зайцевым.

- Зачем? – спросил Трофимов. – Зачем врачам лезть в самое пекло? Здесь и санинструкторы справятся.

- Думаю, что они понимают, что делают, - сказал Витя. – Им нужно будет выделить подвал для работы. А может и два или три. Раненых у нас очень много. И что самое печальное, я сейчас не готов доложить, сколько у меня в батальоне людей осталось…

- Я, к сожалению, тоже, - добавил Гусев.

Трофимов промолчал – у него потерь в течение прошедшего дня, к счастью, не было.

***

- Разрешите, - на пункте управления бригады появился Валентин Каренин. – Товарищ полковник, есть вопросы…

Михайлов отошёл с Карениным в угол, сели за стол.

- Давай.

- Армейские разведчики с БпЛА наблюдали, как хохлы увели в плен нескольких военнослужащих бригады, - сообщил контрразведчик. – До пяти человек.

- Вполне возможно, - кивнул командир бригады. – Там сейчас возможно вообще всё…

- Мы полагаем, что в настоящее время та сторона допрашивает наших бойцов, - сказал Валентин.

- Это естественно, - согласился Михайлов. – Я бы так же поступил.

- У меня к вам просьба, - Каренин со своей стороны за последние пару суток приложил много сил, чтобы отсрочить наступление на Петровку, чтобы дать прибывшему мобилизованному пополнению прийти в себя, а бригаде – насытиться боеприпасами, но когда его требования были отвергнуты, стал действовать в тех условиях, которые имели место быть в реальности. – Прикажите на предстоящую и последующую ночь сменить места проживания командиров и начальников служб бригады, а также исключить массовое скопление личного состава в местах их постоянного расположения. И, конечно, предлагаю вам съехать с этого пункта управления на запасной командный пункт.

- У нас нет запасного пункта, - ответил Михайлов.

- Значит, нужно будет найти новое место, - настаивал контрразведчик.

- Вы, товарищ майор, будете мне указывать, что делать?

- Этого требует оперативная обстановка, - тихо ответил Каренин.

- Как ты сам это видишь? – спросил комбриг. – Ты понимаешь, сколько нужно произвести работы, чтобы сменить место размещения пункта?

- Знаю, - кивнул майор. – А вы знаете, сколько нужно времени, чтобы ввести в систему управления «Хаймерса» точные координаты этого пункта управления, полученные от пленных?

- Да бросьте. Никто там этим заниматься не будет, - заявил Михайлов. – У них сейчас проблема – это оборона Петровки, а не стрельба по местам жительства начальников служб.

- На чём основана ваша уверенность, товарищ полковник? – спросил Каренин. – Вы провидец? Или вы недооцениваете своего противника? Вот лично я, попадись мне пленный, первое, что бы у него спросил – где находится командир, самый большой из числа ему известных. И немедленно передал бы координаты артиллерии или ракетчикам.

- Хорошо, - кивнул комбриг. – Я вас услышал. У вас ко мне всё?

Каренин отметил, что Михайлов перешёл на «вы», что означало переход к формальному языку отношений, и как следствие, выражало невысказанное несогласие с прозвучавшими предложениями.

- Никак нет. Есть ещё один вопрос. В телеграм-каналах появилось некое коллективное письмо на имя нашего губернатора якобы от офицеров бригады, в котором говорится, что в результате непродуманных действий по штурму Петровки бригада понесла катастрофические потери, но комбриг продолжает бездумно гнать людей на убой.

- Интересно, - хмыкнул Михайлов. – Уверен, это Трофимова рук дело – насколько мне известно, его жена ведёт телеграм-канал.

- Её канал перепостил это сообщение, но не она является автором письма.

- А кто? Вы установили?

- Установили, - кивнул Каренин.

- Арестуйте мерзавца, - предложил командир бригады. – Это же дискредитация вооружённых сил!

- Мы не можем его арестовать, - сказал Каренин.

- Почему?

– Офицер, составивший это коллективное письмо, два часа назад погиб в бою. Да и вообще, мой вопрос не в том, чтобы его арестовать. И уж тем более мы не собираемся арестовывать владельцев каналов, которые его распространили – как минимум потому, что в письме нет навета.

- А в чём же тогда ваш вопрос? – Михайлов заметно напрягся – всё же Каренин был не простым майором, а майором военной контрразведки.

- Вопрос не в том, что данная информация вышла в публичное поле, и разгорается политический скандал, который активно подхватывает противник, вопрос в первопричине этого скандала. Я хотел бы завтра взглянуть на боевые документы, которые составлялись штабом бригады и подписывались вами перед началом наступления. Начиная от приказа командующего группировкой на штурм Петровки и вашего приказа подразделениям бригады, заканчивая таблицами боевого взаимодействия подразделений, таблицами плановых целей для артиллерии по подавлению обороны, расчёты расходов боеприпасов. Вместе со мной для изучения этих документов завтра приедут сотрудники военно-следственного комитета.