Любовница мафиози (ЛП). Страница 52

Чтобы доказать это, он начал трахать меня игрушкой, его рот блестел от моего возбуждения. Его яркий взгляд следил за движениями игрушки, его кожа раскраснелась от вожделения. — Да, тебе это нравится, не так ли? Тебе нужен большой член в твоей попке, да?

Я облизала губы, моя грудь вздымалась. Как я снова так возбудилась, сразу после оргазма? Я прошептала: — Только если он твой, paparino.

Ругаясь, он вытащил игрушку и бросил ее на пол. Затем он одним движением перевернул меня на живот и притянул к краю кровати, при этом мои ноги свесились через край на пол. Он схватил смазку и стал между моих бедер, широко раздвигая их. — Мне не терпится оказаться внутри этой маленькой тугой дырочки.

Я услышала, как он смазывает свой член, затем почувствовала его кончик у моего заднего входа, обводя его, как он делал это с игрушкой. Через несколько секунд головка вошла внутрь. Я шипела сквозь зубы. — Ты сказал, что это не больно.

Он погладил меня по спине, поглаживая. — Это самое худшее. Расслабься, милая.

Мне нравилось слышать от него это английское ласковое обращение. Это было почти так же сексуально, как когда он называл меня «dolcezza». Жжение ослабло, и я снова ощутила полноту.

Тогда Фаусто начал двигаться, медленно двигаясь вперед-назад, в то время как он потянулся между нами, чтобы погладить мой клитор. Все мое тело покалывало, когда он растягивал меня. Я задыхалась, на моей коже выступил легкий пот, но боли не было. Только давление, которое я не могла определить, нравится оно мне или нет.

– Ты такая хорошая девочка, — похвалил он, гладя ладонью мою ягодицу. Он выпрямился и схватил меня за бедра обеими руками. – Посмотри, как ты впускаешь меня внутрь. Как ты принимаешь меня в себя. Madre di Dio (перев. с итао. Божья Матерь), это самое сексуальное, что я когда-либо видел. Тебе это нравится? Тебе нравится принимать член твоего paparino’s в свою задницу?

Господи, его развратный рот. Когда он так говорил со мной, я делала все, что он просил. И он, наверное, знал это.

Он проник глубже, заставив меня задыхаться. — Да, — прошептала я, растягивая слово на долгий стон. – Мне это очень нравится.

– Моя грязная piccola monella (перев. с итал. маленькая паршивка). — На этот раз он сделал сильный толчок бедрами, и он вошел в меня до упора, его бедра встретились с моими ягодицами. – Я знал, что ты сможешь это сделать. Вот так, разве это не приятно?

Приятно. Черт, действительно приятно. Я была заполнена им, мое тело было сверхчувствительно. Я кивнула, не в силах говорить.

Тогда он начал трахать меня, грубо шлепая бедрами, что звучало непристойно в тихом помещении. Я не могла ничего сделать, только лежать и принимать его, что делало все ощущения еще более горячими. Мои соски царапали простыни, когда он входил и выходил из моего тела, его вздохи смешивалось с моими вздохами.

– Так туго. Ты так сильно сжимаешь меня. — Он медленно вытащил его, оставив только головку, а затем снова погрузился вперед до самого конца. Мы оба застонали.

– Скажи мне, кто трахает твою попку, Франческа. Скажи мне, кому ты принадлежишь.

– Ты, Фаусто. — Слова слетели с моих губ, отчасти потому, что я знала, что они приведут его в безумие. А отчасти потому, что мне нравилась эта игра, в которую мы играли. – Sono la tua puttanella (перев. с итал. я твоя маленькая шлюшка).

Он шлепнул меня, сильно. — Поиграй со своим клитором и заставь себя кончить. Быстро.

Дважды повторять ему не потребовалось. Моя рука скользнула между ног, и я обхватила свой клитор. Фаусто шлепал меня снова и снова, его ладонь шлепала по моим ягодицам. Жар распространялся от моей груди к телу, когда мои пальцы работали над напряженным узелочком. Когда он намотал мои волосы на кулак и потянул, насаживая меня на свой член, я кончила так сильно, оргазм был глубоким и сильным. Я сжималась вокруг него, а он утолщался внутри меня, его бедра становились все более беспорядочными, и я слышала, как он втягивает воздух. Затем он застонал и прижал меня к себе, его тело слегка подергивалось, когда он кончал в меня.

Когда все закончилось, я не могла пошевелиться. Он, казалось, был так же расслаблен, пыхтел и держался за меня, как за спасательный круг. Он не делал никаких попыток отстраниться, просто прислонился к моей спине, оставаясь во мне.

Наконец, он поцеловал мою поясницу и выскользнул. Я поморщилась от боли, и он тут же поднял меня на руки.

– Давай приведем тебя в порядок, малыш, — сказал он нежным тоном, которого я раньше не слышала. Он занял прочное место в моем сердце, обозначив его как свое. Что со мной происходит? Я знала, что лучше не испытывать серьезных чувств к этому человеку.

В этот раз у меня не было слов, поэтому я опустила голову на его плечо и позволила ему отнести меня в ванную.

Фаусто

После того, как я накормил Франческу завтраком, я взял ее с собой, чтобы она еще раз понежилась в джакузи. Затем я трахнул ее медленно и сладко в последний раз, прежде чем мы покинули квартиру. Я не мог насытиться этой женщиной.

На самом деле, я подумывал о том, чтобы задержать ее в Риме еще на один день. Но эти желания были глупыми. Слишком многое требовало моего внимания в Сидерно, и было опасно так долго отсутствовать.

Моя жизнь не принадлежала мне.

И никогда не было. С самого моего рождения моя судьба была определена, как и судьба Джулио. И его сыновей, и так далее. Так уж устроено наше братство. И я не стал бы его менять. Благодаря нашим традициям 'Ндрангета росла и удерживала свое место по всему миру. Мы были более внушительными и могущественными, чем Cosa Nostra или Camorra, а моя 'ндрина находилась на вершине пирамиды.

И несмотря на высокую вероятность того, что однажды меня убьют или арестуют, я все равно любил свою жизнь.

Когда мы вошли в замок, Марко ждал нас у входа. По его лицу я заметил, что рассердил его своим долгим отсутствием. Но я не ничего не ответил своему кузену.

– Buona sera, Франческа. Cugino (перев. с итал. добрый вечер, Франческа. Кузен), — сказал он резко.

– Buona sera, Marco, — поприветствовала она и попыталась отстраниться от меня.

– Fermati (перев. с итал. остановись)! — Я схватил ее за руку и притянул к себе. Мне было все равно, смотрит ли Марко, я не позволил ей убежать, как если бы она была смущена.

Франческа была королевой - моей королевой - и она никогда не должна беспокоиться о том, как ее воспринимают другие. Кроме меня, конечно.

– Фаусто, — огрызнулась она, ее взгляд был полон раздражения, и этот взгляд все еще заставлял мой член твердеть после того, как я так много кончил сегодня. – Отпусти меня.

– Еще нет. — Я взял ее за лицо и впился в нее глубоким поцелуем, используя язык, пока она не прижалась ко мне. – Вот так, — сказал я, отстраняясь. – Теперь ты можешь идти.

Она попыталась надуться, как будто злилась, но я знал, что это не так. Ей нравилась моя властная сторона. Даже если я не мог прочитать это на ее лице, ее мокрая киска говорила мне об этом каждый раз.

Когда она торопливо поднималась по лестнице, я окликнул ее: — Постарайся держаться подальше от проблем.

Подняв руку, она показала мне средний палец.

Я покачал головой и усмехнулся. Мадонна, эта девушка. С ней никогда не было скучно, это уж точно.

Марко сложил руки на груди. — Ты закончил?

– Ты ведешь себя так, как будто я две недели был в отпуске. — Я пошел в сторону своего кабинета, где мы могли бы поговорить наедине. – Меня не было всего двадцать четыре часа.

– Рав, это может оказаться очень плохо.

Я попросил его помолчать, не желая обсуждать это там, где кто-то может подслушать. Когда мы закрылись в моем кабинете, я сказал: — Ты зря беспокоишься. Я разберусь с Манчини.

– Он в бешенстве. Ты не слышал его голоса. Он узнал, что ты взял Франческу как свою mantenuta (перев. с итал. любовницу), что у тебя нет намерения женить ее на своем сыне.

То, что Манчини узнает об этой информации, было неизбежно. Я не пытался скрыть свои отношения с Франческой, и люди говорили об этом. Поэтому я не стал бы ему лгать, но мне не нужно было и его разрешение. Если бы я хотел навсегда привязать Франческу к своей постели, то Манчини ничего не смог бы с этим поделать. — Свяжись с ним по телефону.