Мотель «Биттеррут» (ЛП). Страница 40
Мне предстояло страдать весь сегодняшний вечер. Как бы сильно я ни хотела получить ответы от Хантера, родео — на глазах у всего округа Джеймисон — было не тем местом, где стоило начинать ссору.
Поэтому, когда гимн закончился, я села, закрыла рот и позволила Хантеру снова обнять меня. Потом я наблюдала за родео, и слушала, как мои друзья смеялись и разговаривали.
— Как тебе Прескотт на этот раз? — спросил Сайлас Хантера.
— Прекрасно, — ответил он, поглаживая меня по руке. — Я скучал по более медленному темпу, когда был в Чикаго. Тот год, когда я был здесь очень уж зацепил меня.
— Тебя не было сколько, год? — спросила Фелисити.
— Полтора.
Я закрыла глаза и сделала долгий, медленный вдох, пытаясь успокоиться. Какая содержательная беседа. Может быть, я бы знала больше о Хантере, если бы познакомила его со своими друзьями раньше. Уединение, которого он, казалось, жаждал со мной, исчезло в хорошей компании.
— У тебя есть дом? — спросила Фелисити.
— Да, я строю один в предгорьях.
— Вверх по Фан-Маунтин-роуд? — спросил Сайлас.
Хантер кивнул.
— На самом деле бригада заканчивает работу на этой неделе. Я остановился в мотеле, пока они заканчивали строительство.
Хэй! Это хоть что-то, что я действительно знаю о своем парне. Очевидно, единственное, о чем ему хотелось говорить со мной — это о своем доме.
— Тебе нравится в больнице? — спросила Сабрина.
— Очень даже. Одна из лучших, в которой я когда-либо работал. Он маленькая, но хорошо оборудованная. — Хантер оглянулся и улыбнулся Саре и Джиджи. — Это и еще у меня потрясающие коллеги.
Разговор продолжался, а вместе с ним и мое разочарование. Через тридцать минут после начала родео команда мероприятия сменила гонки на бочках10 на катание на лошадях без седла, и я отчаянно нуждалась в перерыве.
Я встала и наклонилась за своей сумочкой.
— Я собираюсь спуститься и взять что-нибудь на ужин.
Хантер поднялся со своего места.
— Тебе нужна помощь?
— Я принесу, — сказал Бо. — Коби, хочешь пойти со мной за хот-догами?
— Нет, я…
— И чипсами! — Коби бросил своих товарищей по играм в пользу своего дяди.
— Ребята, вы чего-нибудь хотите? — спросил Бо меня и Хантера.
— Я могу сама, правда, — настаивала я, но Бо только покачал головой.
— Если ты плохо себя чувствуешь, тебе следует остаться. Я все равно голоден. Вернусь в мгновение ока. — Он посадил Коби к себе на плечи, и они спустились по лестнице, украв у меня передышку.
Я плюхнулась обратно на скамейку и пнула свою сумочку под сиденье. Рука Хантера снова легла на мои плечи, и я устремила свой взгляд на родео. Всадник устраивался верхом на лошади в желобе на дальней стороне арены.
Несколько минут спустя прозвенел звонок, и ворота желоба распахнулись, когда лошадь, взбрыкивая, выбралась наружу, ее задние копыта были по меньшей мере в шести футах от земли. Свободная рука всадника метнулась назад, чтобы сохранить равновесие, когда он пытался удержаться в седле, но лошадь была слишком сильной. Одним резким рывком всадник отлетел в сторону, потеряв хватку.
Но прежде чем он успел отскочить от лошади, животное повернулось и снова взбрыкнуло, ударив копытами в бок всадника. Лошадь снова двинулась с места, но всадник — нет. Он лежал неподвижно, уткнувшись лицом в грязь.
В толпе сразу же воцарилась тишина, когда люди присели на краешек своих кресел. Все взгляды были прикованы к неподвижному телу. Единственное движение было со стороны команды родео, которая загоняла брыкающуюся лошадь на противоположную сторону арены, чтобы освободить ее от ремня на боку.
В то же самое время, когда лошадь выбежала с арены, примчалась окружная скорая помощь.
Хантер встал и достал из кармана ключи от моей машины, бросив их мне на колени.
— Я спускаюсь вниз.
— Хорошо. — Я кивнула, благодарная за то, что Хантер был врачом. Когда я убрала колени с дороги, Хантер проскользнул мимо. — Я просто оставлю ключи от твоего грузовика в бензобаке.
Он махнул мне прямо перед тем, как спуститься по ступенькам, перепрыгивая через две за раз. Когда он уперся в перила, то ухватился руками за верхнюю перекладину и перепрыгнул через край, спустившись на шесть футов в грязь. Затем он подбежал, чтобы присоединиться к врачам скорой помощи и оценить состояние всадника.
На трибунах стояла мертвая тишина; даже дети перестали шуметь. Мы все просто сидели совершенно неподвижно и смотрели, как бригада скорой помощи и Хантер привязали всадника к носилкам и погрузили его в машину скорой помощи, направлявшуюся в больницу.
Облегчение наступило прямо перед тем, как двери машины скорой помощи закрылись, а водитель поднял руку и помахал.
Сотни облегченных вздохов присоединились к раннему вечернему ветру.
— Я надеюсь, с ним все в порядке, — сказала Сабрина.
Я кивнула.
— Я тоже.
Мы сидели, прижавшись друг к другу, когда ведущий попросил минуту тишины перед возобновлением родео.
Несчастный случай притупил настроение толпы и вызвал у меня еще более сильное желание сбежать. Джиджи хотела бы услышать полную историю о моих отношениях с Хантером, но у меня не было ответов. Больше нет.
— Я, пожалуй, пойду. — Я схватила свою сумочку.
— Ты уверена? — спросила Сабрина.
— Что? Пока нет, — сказала Джиджи. — Нам нужно поговорить.
Я проигнорировала их протесты и помахала на прощание.
— Я позвоню тебе позже. Обещаю.
Сбегая трусцой вниз по лестнице, я встретила Бо и Коби, когда они поднимались по трапу на трибуны.
— Куда ты направляешься? — спросил Бо.
— Домой. Коби, приятель, пошли. — Я толкнула его в другую сторону.
— Но, мамочка! — заскулил он. — Я пока не хочу уходить.
Я схватила его хот-дог.
— Я знаю, но пришло время.
— Мейз…
Я оборвала Бо и продолжила идти.
— Я позвоню тебе позже.
Он нахмурился, но отпустил меня.
— Я хотел поиграть, мамочка, — запротестовал Коби, тащась рядом со мной.
— Я знаю, но на сегодня мы все закончили играть.
Уголки его губ опустились, и он заплакал.
Дерьмо. Могу ли я тоже заплакать? Теперь я чувствовала себя виноватой за то, что испортила вечер своему сыну.
Я остановилась, чтобы опуститься на колени рядом с ним.
— Мне жаль, Коби. Мне действительно жаль, но нам нужно уходить. Я заглажу свою вину перед тобой. Как насчет того, чтобы перед уходом съесть печенье у Наны?
Он кивнул и прижался к моей груди.
Я крепко обняла его, прежде чем встать и взять за руку, когда мы шли к маминому киоску.
— Привет! — Улыбка мамы погасла, когда она увидела мое лицо и слезы Коби. — В чем дело?
— Мы уходим. Можно мне взять с собой пару печений?
— Конечно. — Она выбрала любимое шоколадное печенье Коби с M&M's. — Где Хантер?
— В больнице с тем наездником.
Она замерла и посмотрела на меня виноватыми глазами.
— Ты знала, — догадалась я. — Ты знала, что он был врачом.
Она кивнула, и ее лицо побледнело.
— Мама, почему ты мне не сказала?
— Я знала, что ты не дашь ему ни единого шанса.
Я усмехнулась.
— Да. Ты была права насчет этого.
— Мне жаль, милая. Я не сказала тебе сразу, потому что хотела, чтобы у него был шанс завоевать тебя. Потом это продолжалось так долго, что я подумала, может быть, ты знала и не возражала против этого.
— Нет, я не знала. — Я взяла печенье из ее рук и сунула его в свою сумочку. — Как ты могла мне не сказать? Ты из всех людей? Ты видела, как трудно мне было справляться со всем после сама-знаешь-кого. Я ожидала, что ты понимаешь, когда никто другой не поймёт.
Она опустила голову.
— Ты права. Я должна была сказать тебе.
Я открыла рот, чтобы продолжить ругаться, но вместо этого предпочла заткнуться. От ссор с мамой у меня всегда болел живот, а у меня и так было достаточно проблем.
Я была сбита с толку и зла.
Я была напугана.
Настоящие эмоции смешивались с эмоциями из прошлого, и я не знала, как в них разобраться.