Ребёнок от звёздного мальчика (СИ). Страница 26

– Любишь мою племяшку, – не спрашивает. – Я знаю. Поэтому и не женился до сих пор.

– Геннадий Леонидович! – взрываюсь я.

– Ладно. Успокойся. Раздухарился. Поручение для тебя есть. Нужно съездить переедать Ольге лекарство. Давление у нее скачет, а пьет всякую бурду дешёвую. Достал ей нормальное.

– Почему я? Больше послать не кого? Я не могу. У меня дел еще полно. Собрание провести нужно, в Сколково съездить.

– Без тебя разберутся. За одно посмотришь как там Ая, только осторожно. Может помощь нужна. Она же коза гордая, сама никогда не попросит. Марат, я прошу тебя не как моего партнера, а как друга, – мне всё это не нравится. И это поездка очень напоминает сводничество.

Не хочу. Точнее. Не могу. Но всё равно соглашаюсь.

– Хорошо. Съезжу.

Ая

Дождь барабанит по стеклам балкона, воздух свежий, чистый. Смотрю на стену ливня, бегущих людей и парочку, целующихся прямо под дождем. Веселые, влюбленные. У них все еще впереди.

Мысленно уношусь в прошлое, когда мы с Ником точно так же могли целоваться посреди улицы, смеяться. Я запрыгивала ему на спину, а он кружил меня.

Почему-то совсем не хочется вспоминать последний год. Те воспоминания лечат, навевают приятную грусть, а последние… Убивают.

Чувствую себя столетней бабкой. Я честно противостояла черноте, затягивающей душу, но она меня накрыла.

Мама встает рядом со мной, а я продолжаю смотреть на влюблённых.

– Даня всё ещё спит. Когда проснётся, хочу приготовить пирог.

– Пирог это отлично, – безэмоционально замечаю я.

– Ая, ты как?

– Никак, – пожимаю плечами.

– Знаю, сейчас не время, но я должна сказать. Ник снова заезжал, пока вы с Даней были на прогулке, – я напрягаюсь, слыша имя мужа, вопросительно смотрю на маму. – Кричал, угрожал, требовал впустить. Я ему снова повторила версию, что ты здесь не появляешься, что сняла квартиру, но где, не скажу. Ты же понимаешь, что не сможешь прятаться вечно от него. Вам нужно поговорить, – горько хмыкаю я.

– Наговорились на годы вперед.

– Но он, всё же отец. Имеет право знать, где сын. – вскакиваю.

– Не отец! Я многое могла бы стерпеть, пережить, но он отказался от Дани! Выставил меня черте кем! Это я ему даже спустя сто лет не прощу! Видеть его не хочу!

– И что? Так и будешь сидеть здесь? А как же работа?

– Я отменила заказы.

– А садик?

– Боюсь, что он придет и заберет Даню. Будет снова пытаться заставить вернуться, используя сына.

– Да ну. Он, конечно, ужасно поступил с тобой, но не опустится же до такой низости.

– Я уже не знаю, что от него ожидать.

– Мам? – сонный Даня трет глаза.

– Выспался? – тяну улыбку, обнимаю сына и целую в лоб. Он не должен знать в каком я состоянии.

– Ты снова грустишь? – проводит по щеке теплой ладошкой. – Из-за папы, да?

– Кто грустит? Всё хорошо. Задумалась просто. Бабушка пирог собралась делать. Пойдем поможем? – он кивает.

На кухне замешиваем тесто, показываю сыну как нужно, он повторяет. Хитро улыбаясь, касается моего носа липкими руками и заразительно хохочет.

– Ах, ты проказник! – ворчу я, тянусь к нему испачканными руками. Даня смеясь, убегает в коридор.

– Не догонишь! – хохочет он, врезается в мужчину, разговаривающего с мамой. – Ой! Извините!

Мужчина садится на корточки перед сыном.

– Привет. Я – Марат, – протягивает ему руку. Даня деловито пожимает.

– Данил! – хлопаю по лбу.

– Ты дяденьку замарал.

– Да ничего, – мужчина поднимает голову и смотрит черным взглядом. – Здравствуй, Агния, – он стал еще массивнее, крупнее. Черты лица еще больше ожесточились. Я смущённо заправляю прядку за ухо.

– Перепачкались все! Ни на минуту вас оставить нельзя, – ворчит мама. – Марата замарали. Как он сейчас поедет? Человек мне лекарство привез, а вы? Да вы проходите, Марат. Сейчас мы пирог быстро испечем. Поедите с нами.

– Да неудобно как-то, – выпрямляется он.

– Глупости! – отмахивается мама.

Мы уходим на кухню, следом за нами входит мама.

– Хотела помочь оттереть пятно с брюк, сказал сам справится.

– Он с нами будет есть? – Даня, залезает на табуретку, смотрит как я раскатываю тесто.

– А ты против?

– Да нет, – пожимаю плечами. – Это твой дом.

Марат заходит на кухню, занимая собой всё пространство.

– Как дядя Гена? – отправляю пирог в духовку.

– Нормально. Весь в делах. Как ты? – складываю полотенце пополам.

– Лучше всех! – не хочется жаловаться. Пусть думает, что у меня всё отлично.

Раздается звонок в дверь.

– Я открою! – Даня пулей летит в коридор.

– Стой! – не успеваю его опередить.

– Папа? – Даня отступает. Ник заходит, прикрывает дверь.

– Привет, сын. Собирайся, поехали домой! – переводит взгляд на меня, скользит по голым коленкам, задерживается на груди.

– Никуда он не поедет! – рычу я, задвигая сына за спину.

– Огонек, поехали все вместе, – тянет за руку, я упираюсь.

– Пусти! Больно!

– Я и силой утащить могу, – обнимает меня. Горечь, как изжога поднимается по горлу.

– У тебя нет права врываться в мой дом, вести меня силой!

– Ты все еще моя жена! – встряхивает меня, держа за запястья. – Забыла?

– Ненадолго! – шепчу я. От бессилья глаза стекленеют. Хуже всего, что эту неприятную картину видит сын и больше не получится делать вид, что ничего не происходит,

– Отпусти, Аю! – гремит за спиной.

– А это еще что за хрен с горы? – зло прищуривается Ник.

Глава 12

Ник

Целую неделю караулил Аю и сына. Ольга Леонидовна в первый день накинулась на меня с кухонным полотенцем, обматерила, а потом врала, что дочка живёт не у нее. Знал ведь, что брешет теща, и сделать ничего не мог.

Голливудский режиссёр звонит каждый день, скоро начнется работа над фильмом, ехать надо. А как? Если у меня в семье полный треш. И по-быстрому помириться не получится.

Не понимаю. Чего она так взъерепенилась? Я же её простил за измену, хотя она даже не извинялась. Да, сам процесс я не видел, как она, но доказательства то железные. Чего упираться?

Когда утром не обнаружил ни Агнию, ни сына, хотел всё так оставить. Ушла – пусть катится. Слонялся по пустому дому, в груди всё крутило. Сожаление съедало изнутри. Мне нужно ее видеть.

Ждал ее звонка, но звонила совсем не та, которую хотел слышать.

Анжи атаковала мой телефон каждый день – я сбрасывал. Но в конце концов не выдержал.

– Не звони больше. Я не приду.

– Порезвился и все? – да и очень жалею об этом. Жалею, что так был увлечен ей целых полгода. Если бы разглядел Стоун с самого начала, может между Агнией и этим Вальком ничего бы не было.

Мы бы наконец-то свозили сына в Диснейленд, как я часто обещал, а потом могли слетать в Италию. Нам так хорошо было втроём.

– Или тебя устраивают оленьи рога? – продолжала нападать Анжи. – С ней решил остаться? Чтобы Агния продолжила вытирать об тебя ноги? Так не получится, после того что она видела.

– Не твоё дело! Предложи свои услуги другим, а я больше не заинтересован.

– Что?! – завизжала она. – Как ты со мной разговариваешь? Я звезда! Каждый мужик меня хочет, а ты смеешь меня бросать?

– Да. Секс с тобой на троечку. Жаль, что вообще повелся.

– Подонок! Ты еще пожалеешь, второсортный актеришка! – а пела то совсем другое, как та лиса из басни налила мне в уши тонну лести. – Я помогу твоей жене обобрать тебя до нитки.

Сел на диване вытирая лицо ладонями. Как я мог запасть на нее? Ведь такие сотнями крутились вокруг меня и ничего!

До дома Ольги Леонидовны ехал без какой-то надежды увидеть жену и сына. Но в этот раз фортуна повернулась ко мне лицом. И дверь мне открыл сын.

Он смотрел на меня как на чужого, и в моей груди завыла вьюга, пронзая мелкими льдинками.

Позади увидел ее. Волосы собраны на голове, нос в муке, на ней старая растянутая майка и короткие шортики. Я до жути захотел забрать ее. Поговорить, простить друг друга за измену и постараться всё склеить. Но не при теще же это делать.