Куплю свое счастье (СИ). Страница 44
Наоборот, я этакий Шерлок Холмс, или даже нет – Майкрофт. Безэмоциональный как удав перед бандар-логами.
Но вот это «показательное выступление» бойцов невидимого фронта… Или, даже не бойцов, валькирий! На валькирию одна – видимо главная – точно похожа. Не внешне, скорее праведным блеском в глазах. Значит так, да?
Устроили охоту на ведьм?
Ну… Геннадий! Ну… крокодил… ремней из тебя нарезать!
Тут даже пресловутое «ну» весьма уместно!
Я подозреваю, что это может быть только его рук дело. Захотел выслужится, или что? Козел.
Пора его потрошить серьезно. Узнать, что там мои на него накопали. И да, денежки, которые мы ему якобы перечислили надо срочно – тю-тю!
Обратно!
То, что он не успел их никуда вывести я точно знаю. Прием «зеленый коридор» работает как часы.
Ты переводишь не деньги, а только виртуальный образ денег. По договору с банком. Человек эти деньги видит. Но снять не может. Ему будут говорить о сбое системы, промурыжат пару дней, а потом…
Потом бабки просто исчезнут. А банк напишет – а ничего не было. Вам ничего не приходило.
Это приятно иметь свой собственный банк, ради таких вот схем. С идиотами, вроде крокодила Гены.
Конечно, с серьезными людьми такая схема не прокатит. Но где крокодил Гена, и где серьезный человек?
Валькирия из опеки ест меня глазами, Ася жмется ко мне.
Смотрю на нее – побледнела, перепугана насмерть.
Чёрт, я ведь понимаю в чем дело!
Она боится, что ребенка заберут! Потому что она не мать. Это раз!
И боится, что я об этом узнаю. Это два.
Это…это треш, это три.
Надо как-то быстрее разруливать.
- Алло? Да, Анжелика, спасибо. Жду.
- Может не будем ждать? – наглое существо кривит губы. – У нас, знаете ли, времени не так много.
- Неужели? Нет. Не знаю. По-моему, у вас его навалом, если вы ходите по благополучным семьям с непонятными проверками.
- Если бы у вас было все благополучно, вы бы спокойно нас пустили, и документы показали!
- Во-первых это вы пока не показали никаких документов!
- Я показывала удостоверение.
- И что? Такое удостоверение в любом переходе клепают за пять минут. Где документ, дающий вам право прийти именно в этот дом? В эту квартиру?
Она достает папку, и с победным видом тычет мне в лицо бумажкой.
Я беру, внимательно изучая, пока жду звонка от нужного человека.
- На каком основании проверка?
- Многочисленные жалобы соседей.
- Какие?
- Шум. Дети кричат. И … вообще, не очень понятно, что эта женщина тут делает, с этими детьми!
- Это мои дети! – Ася срывается на крик, я прижимаю ее, чуть сжав больной бок, заставляя ее зашипеть от боли.
– Извини, родная, не кричи, разбудишь малышку. – обращаюсь опять к злобной чиновнице, - Это ее дети, вам ясно? Все документы у нее в порядке.
Чувствую, как Ася сжимается. Бедная моя…
Понимаю, что у меня дикое желание ее защитить, сделать так, чтобы больше никогда в жизни я не видел этого испуга в глазах!
- Алло! Да. Роберт Вахтангович? Приветствую, Вишневский. Да, тот самый. У меня проблема. К моей невесте, - специально подчеркиваю это слово, - пришли какие-то валькирии из опеки. С сомнительными бумагами. Мне кажется, это какая-то провокация. Разберитесь. Да, данные все вам предоставит мой помощник. Всего хорошего. Да, на открытии выставки, конечно, буду. Увидимся.
А теперь ждем. Сколько времени понадобится моей неукротимой Анжелике, чтобы разворошить эту кодлу.
- Вы знаете, что в случае неповиновения к вашей… невесте могут применить санкции?
Ох ты, какие мы слова знаем! С другой стороны, понимаю, эти грымзы не виноваты, им сказали «фас» они действуют.
Так что… за одно место я вздерну не их, а их руководство, которое допустило все эти траблы…
Ася дрожит. Стараюсь ее успокоить, поглаживая по голове.
У главной валькирии звонит телефон. Она отвечает, глядя на меня с прищуром. Я отчетливо слышу, как ей говорят, что-то вроде - быстро валите оттуда, пока он вас...
- Дайте-ка трубочку! – не дожидаясь выхватываю у ошалевшей дамы смартфон, - Алло, да, зачем же вы вашим сотрудникам угрожаете? Сами их посылаете на сомнительные задания…Хм…
Смотрю на визитершу-валькирию, передаю телефон обратно.
- Какое у вас начальство невоспитанное, трубки бросает. Ничего разберемся. Что вам было сказано? Валить? Извините, что приходится быть столь невежливым, но лучше и правда… валите, а?
Они резво разворачиваются и выходят, даже дверь за собой аккуратно закрывают! Ишь, как дрессура работает. Впрочем, мне их даже жаль, понимаю – выхода не было. А вот у того, кто их науськал – выход был! Так что…
Чувствую, что Аська трясется в моих руках. Блин. Что мне делать, я понимаю, она перенервничала. Продолжаю прижимать ее к груди, поглаживая по голове.
- Тише, тише маленькая, успокойся, все будет хорошо! Я все разрулю, все устрою. Никто не посмеет тебе угрожать, никакая опека...
- Валь… валькирии! Ты… ты сказал – валькирии! – она поднимает голову, в глазах слезы, и я понимаю, что она просто… хохочет!
Фух, значит можно выдохнуть! Мы весело смеемся вместе, а потом…
Потом целуемся просто как сумасшедшие, очень остро, жарко и больно.
Больно, потому что мне до одури хочется продолжения банкета. И я понимаю, что Аське тоже. Но она кремень. Нет, я вижу, что она готова сдаться, вот прямо сейчас, и здесь. А потом будет себя ругать, переживать, рефлексировать. Так что…
- Асенька, давай остановимся, а? Правда. Потому что иначе я сейчас затащу тебя в ванную и сделаю своей женщиной, причем очень быстро.
Смотрит так удивленно, глазками хлопая. Да, да, милая, я и сам не понимаю, почему я сейчас такой чудак на буку «м», но что выросло, то выросло.
Дышу шумно, пытаясь как-то себя проконтролировать.
И тут мы оба замираем, слыша покряхтывание Алёнки.
- Иди к дочке, а я… я можно в душ? А то…
Чёрт, объяснять женщине зачем мне ледяной душ это уже совсем…
- Хорошо. – она кивает, и отстраняется, чтобы перехватить костыль.
Блин. Костыль сейчас вот совсем некстати!
- Да, собирай вещи, вы переезжаете ко мне.
- Как, зачем?
- Затем. Я не могу сидеть у тебя безвылазно, а эти «опекунши» фиговы могут еще раз нагрянуть, не хочу, чтобы ты нервничала.
- Спасибо.
Улыбается и… тянется за поцелуем. И я внезапно чувствую себя с одной стороны подлецом, с другой – счастливчиком…
Валькирия* - в скандинавской мифологии — дева-воительница, которая реет на крылатом коне над полем битвы и решает, кому из воинов, павших в бою, попасть в небесный чертог — Вальхаллу.
Глава 38.
Я просто раздавлена.
Так плохо я себя давно не чувствовала. Я… я просто была к этому морально не готова.
Его… поместье, реально оказалось поместьем!
Не коттеджем, где-нибудь на Рублевке, на десяти-двадцати сотках, где рядом такие же коттеджи. Да, конечно, очень крутым, но…
Не загородным домом, этажа на два-три, соток уже на тридцать-сорок, где соседи в принципе близко, но есть иллюзия того, что ты живешь отдельно.
Его стильный большой дом стоит особняком, да он и есть особняк! Вокруг как минимум гектар земли – точно я не знаю, не разбираюсь, но от ворот этого самого поместья до парадного входа мы ехали минут пять точно!
У самого въезда скопление домов, в которых живет охрана и прислуга. В стороне стоит дом его отца и мачехи – матери Феликса. Это мне показал и рассказал Роман пока мы ехали.
Тут все так… так по-другому, что мне просто не по себе.
Это другой мир. Другая жизнь. Другая планета…
У меня внутри все выморозило. Пустота. Я…
Я с дикой отчетливостью понимаю, что, если я отдам ему нашу Алёнушку – у нее будет все! Весь мир к ее ногам!
Лучшее образование, лучшие врачи, лучшая еда… Она сможет реализовать себя в жизни так, как захочет!
Роман все для этого сделает!