Мой ледяной принц (СИ). Страница 122

Не знаю, сколько времени я удерживал ее. Я не помнил, прошел ли день или нет. Был ли он вообще. Я просто сидел на полу и удерживал Мишу. Мое сердце отчаивалась все более: моя Миша почти исчезла, и вместо нее жила злая особь. Она пыталась соблазнить меня, осыпала оскорблениями, смеялась как сумасшедшая. Но я держал ее и не давал ей сбежать. Я уже начинал сходить с ума, но, к счастью, приехали братья Миши — Мартин и Мсцислав. Увидев состояние сестры, они пришли в отчаяние, но быстро взяли себя в руки. Мы связали Мишу двойным рядом стальной цепи, залепили ее рот скотчем, закрыли ей глаза куском моей майки и положили ее на заднее сидение огромного «Джипа» Мрочеков. Мартин сел за руль, а мы с Мсциславом сели по бокам от Миши, чтобы не дать ей сбежать.

Мое сердце рассыпалось на куски: Миша рычала, мычала, визжала, мотала головой, била нас ногами. Мне было безумно больно видеть, что происходило с моей возлюбленной.

Мы приехали в Лондон, сели в личный самолет Мрочеков, прилетели в Варшаву и поместили Мишу в плохо освещаемый каменный подвал дома ее семьи. Его толстые каменные стены были надежной тюрьмой для этого злобного существа. Там я снял с глаз Миши повязку, скотч с ее губ, и освободил ее от цепей. Она тут же бросилась к стене и стала биться об нее всем телом, крича, что, раз она мне не нужна, то не нужна и Миша. Ее пришлось приковать к толстой, надежной стене. Родители Миши были в шоке и панике, а пани Мрочек горько плакала, глядя на дочь.

Мне предложили немного отдохнуть, но я отказался: я остался с Мишей и добровольно слушал ее оскорбления. Я ушел только на пару часов, на охоту, но потом вернулся в подвал. Я не мог оставить Мишу одну и верил в то, что моя возлюбленная все еще была заперта в этом теле, что она не умерла.

Так проходили день за днем: я сидел в подвале и пытался вернуть мою Мишу, но постепенно начал терять веру. Иногда я даже с ужасом думал о том, что все было потеряно… Все! Моя Миша исчезла! А эта злая особь, с ее лицом, была чужой и ненавистной.

Около недели она пыталась вырваться, кричала и хохотала. Чтобы покормить ее, ей приносили большой пластиковый стакан с кровью, но она отталкивала его от себя и кричала, чтобы мы сами пили эту гадость, а ей нужна свежая кровь. Тогда для нее привели настоящую жертву — первого попавшегося прохожего, и затолкнули его в камеру, на время сняв с Миши цепи. Она безжалостно убила его и выпила его кровь. После этого ее пришлось долго ловить: Миша использовала все вампирские способности, и мне и ее братьям стоило немалых трудов сделать это. И это выматывающее действие происходило каждый четвертый день.

Еще через неделю Миша присмирела и попросила избавить ее от цепей, пообещав, что не убежит. Я был против того, чтобы дать ей свободу действий, но ее родители сделали это: для них даже эта особь была любимой дочерью. Когда Мишу освободили, она кинулась на мою шею и стала целовать меня, но я тут же оттолкнул ее, а она даже не смутилась, расхохоталась и облокотилась о стену рядом со мной.

— Знаешь, Фредрик, я смотрю на тебя и думаю: на что ты рассчитываешь? Я убила ее. Теперь это тело мое! Я люблю тебя и не отступлюсь. — Она прищурила взгляд, хищно улыбнулась и провела ладонью по моему лицу. — Знаю, чего ты хочешь, мой милый. Вернуть эту девчонку? Но у тебя ничего не получится! Я заперла ее в клетке!

«Заперла? Значит, Миша жива!» — В моем сердце проснулась надежда. Робкая, но пронизывающая надежда.

— Заперла? — спросил я, положив свою ладонь на ее ладонь.

— Да, в темной, сырой клетке. Она кричит, знаешь что? «Фредрик! Спаси меня! Спаси!» — передразнила она. — Но у нее нет никаких шансов! И за что только ты ее любишь? Она — ничто, а я — все.

— Как мне тебя называть? — спросил я, повернувшись к ней.

— Мишей, я ведь Миша. Я вампир, а она — жалкая гусеница, помешанная на любви к людишкам! — Она прильнула ко мне, и ее лицо выразило злость. — Ты должен любить меня, а ее!

— За что ты так ненавидишь ее?

— Я выгоню ее! Убью! Она недостойна жить, а я достойна! Она недостойна быть с тобой! Сколько неприятностей ты с ней пережил! Но со мной такого не будет!

— Тогда почему ты даже не удосужилась спрятать труп?

— Ты о той несчастной бродяжке? Тогда я просто наказала ее!

— Чтобы ты знала, я очень недоволен тем, что ты бегала по Оксфорду нагишом, — серьезно сказал я, удивляясь настойчивости и трезвости мысли этого существа.

— Ну, прости, милый, меня все равно никто не видел. — Она встала на цыпочки и потянулась к моим губам. — Честно, честно.

— Ты серьезно думаешь, что можешь заменить Мишу? Я люблю ее, а тебя ненавижу. Да, она слабая, еще глупенькая и капризная, но именно ее я люблю. Ее любят родители, братья, сестры. А ты никому не нужна. Никому, — холодно сказал я.

Ее глаза загорелись бешенством. Она сильно сжала мое лицо, но я схватил ее руки и отвел их от себя.

— Не нужна? — закричала она. — Нужна! И ты поймешь это, глупец! Даже если не нужна, все равно буду только я!

Она отошла от меня.

— Ты всю жизнь будешь сидеть здесь. Потому что ты — не она, — мрачно сказал я. — Мне нужна Миша, а не ты. И я надеюсь, что она слышит меня.

— Заткнись! — прошипела она и ушла в дальний угол комнаты.

— И, если ты не дашь мне поговорить с ней прямо сейчас, я больше не буду сидеть с тобой. — Я строго смотрел на нее, надеясь, что она согласится на мой шантаж.

— Ты не сможешь меня бросить! — мрачно усмехнулась злая девица.

Я молча пошел к толстой стальной двери.

— Ну, ладно! Но только минуту! — Она подскочила ко мне, схватила меня за руку и злобно посмотрела мне в глаза. — Одна минута! Понял? Ну, выходи, дура, пока я разрешаю!

Я затаил дыхание: я так давно не видел мою Мишу! Я даже потерял надежду увидеть ее снова. Она жива! Нет, живым было ее тело, а сама Миша была заперта в плену у этой особи.

— Миша, где же ты? — Я обхватил ладонями ее лицо.

Она подняла на меня взгляд: испуганный и изумленный.

К моим глазам поднялись слезы, но я не мог допустить, чтобы Миша видела меня таким слабым, поэтому часто заморгал и прогнал их.

— Миша… — Я крепко обнял ее, почти не веря в то, что обнимал именно мою Мишу.

— Фредрик! — Она прильнула ко мне и обняла меня за шею. — Что со мной? Где я?

— Все хорошо, ты в безопасности. Только больше не позволяй ей завладеть тобой. Ты нужна мне. Я не могу жить без тебя.

— Но она такая сильная! — чуть не плача, воскликнула Миша.

— Но ты сильнее, я верю в это, и ты поверь! — Я поцеловал ее, вложив в поцелуй всю свою любовь к ней.

— Скажи, я опять кого-то убила? — спросила Миша.

— Ты — нет, она — да, — коротко ответил я. — Знаешь, я думаю, что она — это то, что ты отказываешься признать. Она — вампир, которым ты являешься.

— Нет! — Она вдруг оттолкнула меня.

— Миша…

— Уходи! Что тебе нужно? Ну, доволен? Занятный разговор, не так ли? — сладким голосом спросила она.

— Вон из моей головы! Пошла прочь! Стерва! Убийца! — крикнула моя Миша и стала бить кулаком по своей голове.

Я схватил ее за руку и прижал Мишу к себе.

— Ты с ней заодно! Ты хочешь, чтобы я стала убийцей! Ты ее союзник! Вон! И ты тоже, стерва! Убери свои руки! — визжала она, пытаясь вырваться из моих рук, и даже ударив меня по лицу.

— Все хорошо! Успокойся, солнышко! Спроси, что ей нужно… Спроси ее! — с отчаянием воскликнул я.

— Да разве она что-то может, эта истеричка? Она только и умеет, что рыдать! — рассмеялась вторая Миша.

— Я разговариваю не с тобой! — Я хорошенько встряхнул ее.

— Фредрик! — громко вскрикнула моя Миша.

— Не уходи! Ты сильнее ее, борись с ней! — крикнул я ей. — Ты нужна мне, любимая! Я люблю тебя!

— Я постараюсь…

— Спроси ее, что ей от тебя нужно, — настойчиво сказал я.

— Она хочет, чтобы я убивала, но я не буду! И еще… Пожалуйста, я хочу принять ванну и переодеться… От меня ужасно пахнет… Я не могу так больше…

— Конечно, родная, конечно…