Бесноватый Цесаревич-2 (СИ). Страница 89

С разницей в два дня были разбиты два больших отряда местных мамелюков. Хоть какое-то разнообразие и выплеск злобы его солдат, страдающих от вездесущего солнца. И вот наконец, войска подошли к главной цели своего похода.

Пирамиды внушали. Тяжело было представить, что эти колоссальные сооружения были построены человеком, тем более местными дикарями. Но сейчас его интересовали не великие цивилизации прошлого, а армия Мурад-бея. Египетский владыка в короткие сроки собрал внушительную армию, ещё и неплохо укрепил позиции. Но пусть армия мусульман в три раза превосходила его войска, их основная ударная сила это мамелюкская конница и пехотинцы янычары. Остальные в массе своей иррегуляры, но они были фанатично настроены драться за свою землю и веру. Укреплённый турками лагерь с обилием артиллерии также вызывал у него некоторые опасения. Главным образом из-за того, что республиканская армия провела две недели в непрерывном походе в условиях ужасной жары и недостатка нормальной воды.

В итоге всё оказалось не так сложно. После его пламенной речи армия совершила ночной переход и с ходу атаковала не ожидавшего такой стремительности противника. Хвалёных мамелюков, бесстрашно бросившихся в атаку, просто расстреляли в упор и взяли в штыки. Индивидуально это отличные воины, но при коллективной атаке просто неорганизованная толпа. Их остатки вместе с Мурад-беем бежали в верхний Египет. Лучше всех сражался корпус янычар, но это уже были не те воины, которые сотню лет назад наводили ужас на противника. Плюс полнейшее превосходство в артиллерии и индивидуальная выучка состава сыграли основную роль. Янычары два раза шли на прорыв, не зная о поражении конницы, но оба раза отступили с огромными потерями. Только осознав бесперспективность сопротивления и невозможность получить поддержку, турки подняли белый флаг. Местное ополчение, которое клялось защищать веру и свою землю до последней капли крови, разбежалось при первых выстрелах. Теперь это испуганное стадо дрожало, забившись в подвалы и под юбки своих уродливых баб. И это только те, кому удалось переплыть Нил, основные потери среди этого отребья просто утонули и пошли на корм крокодилам. Не менее трусливыми оказались местные бедуины. При первой же атаке французской кавалерии, которая численно была в пять-семь раз меньше, они как шакалы растворились в пустыне.

В результате полная победа! Главное - удалось разбить и практически уничтожить основные боеспособные части в лице мамелюков и прочих шейхов. Многие лидеры погибли в первые минуты сражения, потому что лично возглавляли атаку и были выкошены картечными залпами. Остатки, ушедших воинов придётся добивать уже по частям, но они не представляют никакой опасности. Большие опасения после окончания сражения у него вызвали собственные солдаты, которые со всей революционной решимостью бросились грабить убитых и раненных конных воинов[3]. Что за варварская привычка таскать с собой всё золото? В результате образцово-дисциплинированная армия вмиг превратилась в банду мародёров. Но через два дня опьяневшие от крови и денег солдаты пришли в себя и стали вновь напоминать регулярные полки.

А вот кого он по-настоящему боялся, так это сумасшедших учёных во главе с Монжем[4]. Дай им волю, они бы уже лазили по пирамидам, не обращая внимания на сражение и снующие по окрестностям банды бедуинов. В обычной обстановке это весьма приятные собеседники, из разговоров с которыми он почерпнул много нового. В составе Комиссии были десятки интересных учёных, как артиллеристу ему очень нравилось общаться с математиками, инженерами и химиками. Но как дошло дело до научной составляющей, так эту массу просто невозможно контролировать. На Мальте они чуть было не вывезли всю библиотеку рыцарей, которую те собирали последние триста лет. И вообще, с трудом удалось уговорить всех, быстрее покинуть остров. В Александрии он приказал выделить чуть ли не целый батальон, который должен заниматься безопасностью этих энтузиастов. Профессора просто не могли понять, что они находятся в абсолютно враждебном окружении и иной цивилизации. А ведь скоро вся эта орда появится в Каире и увидит пирамиды. Генерал поёжился как от холода, несмотря на то, что во дворце было жарко.

Но больше всего последние два дня его угнетало осознание того, что его соратник и друг оказался предателем. Краса и гордость революционной кавалерии, самый настоящий Голиаф, который по слухам, разрубил какого-то шейха вместе с конём, не выдержал испытаний. Как во время боевых действий можно оспаривать приказы, ещё и публично сомневаться в важности самого похода? Неужели он не понимает, что это идёт во вред всей экспедиции? Ведь крамольные речи ведёт не какой-нибудь заштатный капитан, а дивизионный генерал по прозвищу Чёрный дьявол. К сожалению, из выдающегося офицера, не получилось хорошего командующего. Значит, их пути с уже бывшим генералом Дюма[5] расходятся и никогда больше не пересекутся.

Адъютант отвлёк Бонапарта от мрачных мыслей и сообщил о приходе долгожданного посетителя. Бертье сильно осунулся за последнее время, его мундир носил следы вездесущей пыли и соляных разводов от пота. Но бравый и неунывающий вид генерал-майора говорил о том, что всё не так уж плохо и это настраивало Наполеона на положительные мысли.

-Прошу простить за внешний вид, мой генерал, - начал разговор интендант, - Я только что прибыл из Бильбейса, где организовывал снабжение нашей бригады. Всё идёт замечательно, Ибрагим-бей уже не опасен. Войск у него мало, моральный дух подорван, а защищать наши коммуникации не составит труда. Он ждёт подкреплений, но не думаю, что эти войска будут лучше, чем разбитые вами лучшие части в битве у Пирамид.

Наполеон с удовольствием выслушал доклад и особенно похвалу его несомненного полководческого таланта. Понятно, что многие недоброжелатели постараются принизить триумф битвы у Пирамид. Это судьба любого полководца, которому завидуют враги и менее удачные коллеги по цеху. Но пусть попробуют после семичасового марша по пустыне с ходу атаковать троекратно превосходящие силы противника и просто уничтожить его с минимальными потерями. Но это уже дело историков, а мнение завистников его не интересует.

-Как обстоит дело с вербовкой местного населения в нашу армию? - Наполеон неожиданно сменил тему, - У меня сложилось впечатление, что местные христиане и евреи относятся к нашей освободительной армии даже более враждебно, чем магометане.

-Какую-то часть вспомогательных соединений мы навербуем из местной мусульманской бедноты и воинов враждебных Мурад-бею. А также я взял на себя ответственность и начал переговоры с шейхами местных бедуинов. В прямом боестолкновении толку от них мало. Зато они могут быть крайне полезны в разведке, атаке на мелкие соединения и обозы противника. К тому же они чужие как для турок, так и для мамелюков, которые воспринимают их как дикарей. Ну и золото имеет немаловажное значение. За весьма скромную сумму можно собрать неплохую силу, заодно и доля в добыче немаловажный фактор для этих воинов. Таким образом, мы перетянем на свою сторону весьма беспокойную публику и обезопасим свои коммуникации. А местные христиане и евреи банально боятся. Живут они гораздо лучше простых магометан, я бы сказал в несколько раз лучше, и им есть что терять. Их, конечно, периодически грабят и устраивают погромы. Но это дело житейское, к которому здесь давно привыкли. А вот если наш поход не удастся, и войска Республики будут вынуждены уйти, то всех не мусульман просто вырежут как пособников врагов. Вернее, главная цель будут их богатства, а служба оккупантам лишь предлогом. Это Восток, мой генерал, здесь свои правила, сложившиеся столетия назад.

Наполеон внимательно слушал Бертье, кивал в такт его словам и в который раз убеждался, как ему повезло с этим талантливым человеком. Бравых генералов и полковников в армии хватает, а вот с умными организаторами просто беда.

-Скажите, Луи. Вы уже слышали про сражение между нашим и английским флотом? – интендант отрицательно покачал головой, - Если кратко, то этот павлин Брюе в итоге выполнил мой приказ. Эскадра занималась патрулированием, активно вела разведку и встретила англичан в ста милях северо-западнее Александрии, готовая к бою. Нельзя так говорить, но к счастью, Брюе был убит в первые минуты боя. Адмирал Гантом[6], который и должен был, по моему мнению, изначально возглавить флот, проявил себя с лучшей стороны. Скажем так, не без потерь, но нам удалось достичь определённого паритета и изрядно потрепать англичан. Ещё и неожиданно начавшееся волнение на море сыграло за Республику. С учётом того, что у противника база находится дальше и им тоже требуется время привести свои корабли в порядок, у нас есть небольшой перерыв. По крайней мере, не произошло катастрофы, и мы не потеряли свой флот.