Бесноватый Цесаревич-2 (СИ). Страница 62

-Досадный случай. С казначеем мои люди разминулись буквально на два часа, оказывается, он собирался отбыть в Швецию и сразу проследовал в порт. Не брать же на абордаж датского купца, на котором тот уплыл из России? А вот со вторым человеком, который нам известен как Волков, всё сложнее. Мы не только не смогли его найти, но он успел предупредить царевича, ещё и всех остальных известных нам помощников, которые попросту исчезли. Это значит, что у него есть люди не только в моём, но и других ведомствах. Самое печальное, что мы не смогли добраться до архива и денег.

-По нашим сведениям, большая часть денег хранилась в Мраморном дворце. Архив, скорее всего, там же. Неужели ничего не удалось обнаружить? - продолжал уточнения Безбородко.

-В том-то и дело, что архив самого Константина удалось арестовать в Новгороде. Он его называет диковинным словом картотека. Сделаю себе такой же, коли всё обойдётся, очень уж он удобен, - ответил Хованский, - Но там не было старых бумаг. Только записи самого царевича, причём в основном о делах хозяйственных и армейских. Деньги нашли, но это личные средства нашего героя, не было там никаких сундуков с золотом. Новгородский дворец перерыли от подвала до чердака, пусто там. В столице производили осмотр очень осторожно и ничего не обнаружили. Не полезут же дознаватели в спальню невестки Императора и тем более в комнату его внуков-младенцев. Могу достоверно заявить, что нас полностью переиграли.

Канцлер размышлял некоторое время и, приняв решение, произнёс:

-Значит, будем договариваться с Константином Павловичем, иного выхода у нас нет. Гавриил Петрович, как придёшь в себя, поезжай к своему другу Петру Лопухину и проси передать Его Высочеству наше искреннее почтение. Как он соблаговолит, мы его навестим, и будем думать, как искупить вину.

Гагарин тряс головой теперь уже в такт словам канцлера. Затем встрепенулся, будто что-то вспомнил.

-А что говорит англичанин? Может это он и есть отравитель?

-Нет у него сейчас такой выгоды, - с сожалением ответил Безбородко, - Переговоры о союзе только начались. Уитворт надарил подарков на тысячи рублей и вокруг любого хоть немного полезного человека хороводы водит. Ему нужен исключительно живой и здоровый царевич. Малейший намёк о его участии в покушении и Император прекратит обсуждение грядущего соглашения. И тогда ему лучше домой не возвращаться. Думаю, он жалеет, что полез в это дело. Сидел бы себе Константин в Новгороде дальше, пусть даже мутил воду через письма и газету.

-Тогда, кто же это такой шустрый? – возмутился Хованский.

-Я и сам хотел бы знать. Мы думали, что действуем за спиной англичанина и тихонечко посмеивались. Как оказалось, кто-то стоял и за нашей спиной. Вот ему было смешно наблюдать, как мы убогие вызвали на себя гнев Его Высочества. Главное, чтобы этот зассанец Кутайсов ничего лишнего со страху не ляпнул.

-Этот может, но он слишком увяз в сём деле. Его Величество был сильно зол на брадобрея, высказал ему прилюдно неудовольствие. После этого Кутайсов был в особняке Ольги Жеребцовой, где наверняка имел разговор с Уитвортом. Говорят, что турчонок пребывал в состоянии крайнего нервного расстройства. Но уже через два дня Император сменил гнев на милость, и брадобрей опять задирает свой длинный нос, - ответил Хованский.

Тут голос подал уже охмелевший Гагарин, лицо которого перестало трястись и изрядно покраснело.

-Но ведь многие людишки знают, что мы чего-то искали. Сейчас проводится расследование, и могут выйти на нас.

-Расследование о покушении проводит наш человек из Тайной экспедиции. Ему же и было поручено провести обыск в Новгороде. Много он не знал, кто же будет рассказывать про такое? Да и вообще, не будет он лишнего болтать, проверенно временем. Князь Куракин в своём ведомстве уже ничего не решает и устранился от дел. По твоим же словам, Гавриил Петрович, следующий глава Тайной экспедиции – Пётр Лопухин. Вот и следует завтра тебе поговорить с ним, заодно приведёшь в порядок свои нервы. Тем более что именно он наблюдает за делом Константина и докладывает Его Величеству. А там уже всё успокоится, с Божьей и нашей помощью, - Хованский поискал газами икону, и не найдя её, быстро перекрестился три раза.

Интерлюдия-2.

Этот небольшой и неприметный особняк на окраине русской столицы, иногда использовался секретарём шведского посла для тайных встреч. Хозяином здания был курляндский барон, многим обязанный Хенрику Стенбоку и предоставлявший комнату для переговоров по первой просьбе.

Являясь потомком известного шведского рода, Стенбок уже несколько лет работал под руководством нынешнего посла[1] и как многие думали, набирался опыта. Он мог бы начать делать карьеру на другой должности, ведь несмотря на молодой возраст, показал множество талантов. И такие возможности были. Но дипломатическая служба не привлекала Хенрика, как, впрочем, равнодушным он был к службе армейской. Секретарь много лет приносил пользу своей стране иными делами, о которых не всегда знал даже посол. Да и в Стокгольме о настоящей его работе знало не более двух-трёх человек.

Гость задерживался, и Хенрик ещё раз обдумывал произошедшее событие. Не допустил ли он где-то ошибку? Может, поторопился, и нужно было провести более тонкую интригу? С другой стороны, подобной ситуации могло не сложиться. И очень досадно, что такие труды пропали даром.

Наконец послышались шаги, и в дверь вошёл гость. Сухопарая фигура, аскетическое лицо и глаза, смотрящие на собеседника с некоторой долей снисходительности. Но в этом не было никакого превосходства над собеседником. В глазах Якова Дубянского[2] тлела, периодически вспыхивая, убеждённость и непримиримость религиозного фанатика. Хенрик ни на минуту не сомневался, что его гость и соратник по ложе истинно верующий человек. Насколько продажным лицемером был отец[3], настолько сын был непримирим и фанатичен.

-Какая необходимость встречаться в этой конуре, да ещё проникать в неё через вход для прислуги? – задал вопрос вошедший, после приветствия.

-Мы с вами не только вольные каменщики, с гордостью надевающие запон[4]. На нас лежит святая обязанность каждого христианина и неравнодушного человека, вставшего на путь борьбы Антихристом. Поэтому небольшие трудности, обусловленные моим желанием сохранить наше Дело в тайне, можно перетерпеть.

После слов шведа лицо гостя озарила самодовольная улыбка, кивнув в знак согласия он занял свободный стул. Дубянский пригубил бокал с морсом, вино он показательно не пил и всячески осуждал пьющих. В убогой комнатёнке, кроме стола и стульев ничего не было, но гость с любопытством и брезгливостью рассматривал старые обои, растрескавшийся потолок и мутные стёкла небольшого окна.

Хенрик не зря много лет работал в посольстве, выполняя тайные поручения. Одним из его навыков было умение разбираться в людях. Определить, что за внешним безразличием к мирским соблазнам и показным благочестием Дубянского, скрывалось просто невероятное тщеславие, было несложно. С учётом того, что они с Яковом состояли в одной ложе, секретарь быстро завёл с ним знакомство. А далее постепенно, шаг за шагом, втирался к нему в доверие, заодно внушая нужные мысли.

-Нам не удалось осуществить задуманное. Досадная случайность или невезение, но, как оказалось, слуга пробует пищу Антихриста, чего мы не знали, - произнёс Яков ровным тоном.

-Столица встревожена и гудит как пчелиный улей. Агенты Тайной экспедиции перетряхнули весь город и не дают никому покоя. Вы уверены, что мы можем чувствовать себя в безопасности?

-Предатель из гарнизона, соблазнённый златом, получил по заслугам. Мой человек, выполнявший надзор за этим щекотливым делом подтвердил, что уж больно неблагонадёжным тот был и предложить ему пойти на предательство мог кто угодно. Поэтому подумать могут на кого угодно. Вышли на него через посредника, который больше никого не потревожит. Мы готовы к дальнейшим действиям, но думаю надо переждать некоторое время. Антихристу не место с нами под одним небом и его казнь должна свершиться в любом случае.