Бесноватый Цесаревич-2 (СИ). Страница 59

-Вы совершенно правы, Ваше Высочество, я возглавляю группу. Конногвардейцы отвечают исключительно за безопасность и сопровождение.

Отвечают они за то, чтобы я не сбежал, но чиновник корректно тему обошёл. С другой стороны, я же не идиот совершать такие поступки. Надо будет установить потом манипулятора, который устроил такой показательный арест. Явились, чуть ли не эскадроном, вломившись во дворец, как в осаждаемый город. Наверное, слухи уже полетели по Новгороду, народ неизвестно что подумает. Кому-то очень хотелось показательно макнуть меня в навоз, ещё и опорочить перед союзниками вроде фон Миллера с Митусовым. Или это им такой намёк, чтобы впредь держались от меня подальше? Грамотно всё провернули, народ у нас простой, может и поверить, что моя звезда закатилась, не успев взойти. Но сейчас меня больше беспокоит этот наглец Уваров.

-Вы слышали, господин генерал? - я наконец-то соизволил посмотреть на него, - Конногвардейцы просто эскорт и не более того. Поэтому забирайте своих бравых солдат, которые весь паркет во дворце исцарапали и выметайтесь на улицу.

До Уварова с трудом дошло, что его такого важного выставляют за дверь. Весь мыслительный процесс его небольшого мозга отразился на породистом лице. Недоумение перешло в растерянность и далее в гнев. Ранее я не видел такого, чтобы человек пошёл пятнами. Цветовые переливы действительно внушали, генерал сейчас напоминал больного человека с красно-бордовым лицом.

-Я попросил бы выбирать выражения, Ваше Высочество, - с трудом выдавил из себя мой оппонент.

Он посмотрел на Козлова, наверное, в поисках поддержки. Но тот промолчал, сделав вид, что происходящее его не касается.

-Попросил и хорошо. А теперь - пошёл вон!

Может, зря я так? Жизнь штука такая, что не знаешь, в какой ситуации придётся с ним пресечься. С другой стороны, теперь точно известно, что генерал мой враг, хотя до сегодняшнего дня он в моих друзьях не значился.

Всю дорогу до столицы мы не перемолвились с сопровождающими ни единым словом. Я ехал в своём комфортном возке в компании Дугина и Игнатьева. Козлов трясся в своей колымаге, а растерявший былой апломб Уваров, насиловал свою задницу в седле. Прежний Константин был большим любителей конных поездок и старался передвигаться верхом, но мне этого никогда не понять. Вроде осталась вся моторика и проблем с верховой ездой я не испытывал, но после нескольких переходов, в седло больше не тянуло.

Прошло уже пять дней, но никто меня не вызывает на допрос. Просто сижу взаперти и занимаюсь своими делами. Читать нечего, книги с собой взять не позволили, поэтому занялся написанием вещей, которые давно откладывал. Благо пользоваться письменными принадлежностями можно сколько угодно. Комната просторная и светлая, голодом не морят и лишним вниманием не докучают, почему бы ударно не поработать. Вот сижу и усиленно мараю бумагу, восстанавливаю знания из будущего и подгоняю под нужные задачи.

Дело сдвинулось на шестой день. После тренировки и завтрака, появился очередной неприметный тип с протокольной рожей и предупредил, чтобы я собирался. Далеко ехать не придётся, надо просто перейти в другое крыло здания.

Допрос состоялся в кабинете самого казённого вида. Даже излишне пустого, кроме двух столов и стульев в нём ничего и не было. Ну, хоть светло, благодаря большому оконному пролёту. Пытать меня не собираются, на пыточную помещение не походило, что уже неплохо. Это я загнул про пытки, нервничаю, хотя уже полностью продумал, как буду себя вести на допросах. В кабинете, кроме секретаря-протоколиста и Козлова, присутствовал тайный советник Пётр Лопухин, которому и было поручено возглавить расследование.

-«Таким образом, Его Высочество усомнился не только в боеготовности русской армии, но даже в неспособности оной к маршевым переходам. В присутствии всех офицеров полка он откровенно порочил нашу армию», - дочитал Лопухин и выразительно посмотрел на меня.

Сижу и натуральным образом обалдеваю. Меня арестовали и устроили чуть не войсковую операцию по доставке из-за банального доноса? Это плохо укладывается в моей голове. Сам факт наличия соглядатая не удивляет, хотя и обидно, что среди офицеров есть крыса. Об этом буду думать позже, сейчас надо отвечать.

-Я готов не только это повторить, но доказать на практике. Более того, не нужно брать в пример часть, где я служу. Давайте в качестве эксперимента завтра поднимем по тревоге любой гвардейский полк, благо их в столице несколько. Можно вечером передать пакеты командирам, что через два дня весь списочный состав должен выдвинуться, например, в Сестрорецк.

-Почему именно в этот город? – живо отреагировал Лопухин.

-Я там недавно был и примерно представляю трудности, с которыми столкнётся пехота и артиллерия на марше. Рядом граница со Швецией, заодно можно провести учебный манёвр, приближённый к боевым условиям. Надо только прикрепить людей из Тайной экспедиции или ведомства обер-прокурора, которые будут наблюдать за перемещением и сделают независимый доклад Его Величеству. Думаю, Император и Военная-коллегия сильно удивятся, сколько времени у гвардии уйдёт на небольшой переход. Ещё сильнее они удивятся количеству дошедших солдат и реальному списочному составу офицеров, которые обязаны находиться в части. Но это ещё не главное. Мне страшно подумать, с какими муками столкнётся командование в организации обоза. Голодать солдаты не будут, но несколько дней им придётся посидеть на сухарях.

-Вы также сомневаетесь в боеспособности нашей гвардии?

Реплика была настолько искусственная, что я перестал сомневаться. Передо мной разыгрывают комедию самого дешёвого пошиба. Боеспособность русской армии генералам известна и вряд ли для них мои стали откровением. Думаю, донос это только начало, далее у следователя приготовлено, что-то более серьёзное. Но сегодня ограничились только темой моих высказываний на офицерском собрании. Следователь задал несколько десятков вопросов, которые, по его мнению, были верхом коварства и словесными ловушками. Я гнул свою линию, рубил правду, как её вижу и настаивал на эксперименте. Будет смешно, если Павел его действительно проведёт, вот в гвардии «обрадуются».

После того как представление закончилось, я попросил обеспечить мне прогулки, регулярную баню и принести хорошую верёвку. По первым вопросам Лопухин обещал всё быстро согласовать, а верёвка вогнала его в панику. Объяснил, что вешаться не собираюсь, а хочу сделать себе скакалку. Посмеялись потом над этим казусом. В принципе Пётр Васильевич оставил приятное впечатление, даже несмотря на то, что делает карьеру, подложив под Павла свою дочь. Я ему не духовник, чтобы укорять за такие вещи. За последний год мне пришлось избавиться от многих иллюзий в отношении рода человеческого.

Три дня опять не было никаких событий. Прогулки и нормальную помывку разрешили. Гулял я только рано утром и поздно вечером, дабы не смущать многочисленный гарнизон и обслугу крепости. Скакалка удалась на славу, прыгаю регулярно. Смеюсь на Дугиным, который долго не мог научиться правильно ею пользоваться. Игнатьев от новой забавы благоразумно отказался, он у нас человек серьёзный и нелюдимый. А вообще, интересная тема с этими скакалками, надо только узнать, они уже изобретены в это время. В любом случае нужная вещь для людей любого возраста, особенно детей и молодёжи. В том числе это хорошая гимнастика для девочек, которые в нынешнее время спортом особо не занимаются. Скакалка индивидуальная, а тем более большая, которую крутит два человека это не только спорт, но и развлечение. Надо будет написать статью в детское приложение нашей газеты, заодно идею классиков подкину.

Второй заход Лопухина был более серьёзным. Моя переписка с графом Орловым не была секретной, да и самих писем с моей стороны было всего три, но это с какой стороны посмотреть.

-Вы пишите графу о необходимости объединить все прогрессивные и небезразличные силы страны. Знаете, Ваше Высочество, подобные слова и призывы выглядят крайне неоднозначно.