Бесноватый Цесаревич-2 (СИ). Страница 48

-Я не против, - ответил посол, - Только не забывай о её муже. Он действительно очень странный человек и иногда пугает своими поступками. Если его отец крайне непоследователен, то Константин абсолютно непредсказуем. А в политике такие фигуры особенно опасны.

-Мне кажется, ты слишком его переоцениваешь. Но осторожность в любом случае не помешает. Ещё нам необходимо знать, что происходит в Новгороде. Я тут задумала одну интригу, расскажу тебе, если получится.

-Что слышно о твоих братьях?

-Пока всё по-прежнему. Платон в Пруссии и неизвестно, когда ему разрешат вернуться. Николай и Валериан в опале и проживают в своих имениях. И это возмутительно, зная их заслуги перед Отчизной, - с жаром произнесла Ольга последние слова.

-Думаю, со временем всё образуется. Иди сюда, а то я уже весь извёлся от одиночества, - улыбнулся посол и потянул в кровать свою любовницу.

Интерлюдия-3.

Сегодня у Николая всё валилось из рук. Последней каплей стал нагоняй, полученный от поручика Фитцнера. Он с трудом удержался, чтобы не наговорить в ответ дерзостей или чего похуже. Тем более Томас был прав, солдаты его взвода прошли эту треклятую полосу хуже всех. К ещё большему стыду надо признать, что он сам был одним из худших. Офицеры восприняли полосу препятствий как личный вызов, и между ними шло необъявленное соревнование. Никто, конечно, не смеялся разве что на офицерских посиделках могут по доброму пошутить. Но от этого не было легче и руки сами собой сжимались в кулаки.

Прапорщик прошёлся из угла в угол по комнате, которую снимал у местного купца. Обычная комнатёнка стол, кровать, два стула, сундук для вещей, печь-голландка и умывальник. Он по-новому посмотрел на обстановку и понял, в какой убогости живёт. Все деньги уходили на мундир, сапоги и клинки, которыми он увлекался с юности. На стенах, завешанных коврами, висело несколько сабель, шпаг и кинжалов. Мысли вернулись к письму, и чувство безнадёжности опять поселилось в душе. И ведь ничего не поделаешь. Богатое наследство ему не светит, до больших чинов ещё расти, если не погибнет в бою. А его Катенька отдана другому и он не в силах это изменить. Николай достал много раз прочитанное письмо и ещё раз пробежался взглядом по аккуратно написанным строчкам. Это было третье и последнее письмо любимой.

Он налил себе из бутылки хлебного вина и выпил стакан одним махом. Водка обожгла пищевод, дыхание спёрло, но Николай не обратил на это внимание, продолжая размышлять о своей нелёгкой доле.

В это время послышался звук шагов и кто-то постучал в дверь. Хозяин комнаты даже не повернулся в сторону вошедшего, продолжая смотреть в окно.

-Поверьте старшему товарищу господин прапорщик, хлебное вино не самое лучшее средство от душевных переживаний, - произнёс гость, которым оказался его лучший друг Степан Крапачёв.

-Кто бы рассуждал о возрасте, ты всего на год меня старше, - улыбнулся хозяин комнаты.

Степан был человеком весёлым, никогда не унывал и Николай просто не мог на него обижаться.

-Так, что тут у нас? - произнёс Крапачёв, изучая в беспорядке разложенную еду, - Водка одна штука, хлеб ржаной два куска, лук зелёный пучок куцый, сметана жирная кувшин, мясо копчёное, курица варёная, вчерашняя. Стол не царский, но сойдёт для сельской местности, как любит говорить наш царевич.

При упоминании Константина лицо Ушакова перекосила болезненная гримаса. Он сам удивился такой реакции и порадовался, что стоял спиной к гостю. Через некоторое время, совладав с обуревавшими его чувствами, Николай повернулся и не смог сдержать очередной улыбки. Крапачёв усиленно работал челюстями, пережёвывая вчерашнюю курицу.

-Наливай, чего смотришь как баран на новые ворота, - произнёс Степан с набитым ртом и оттого стал ещё более смешным.

Через некоторое время Николай рассказал о письме от Катеньки. Что им не судьба быть вместе, и она обручилась с другим. Друзья уже немного захмелели, и Ушаков задал вопрос, который мучил его не первый день.

-Вот скажи мне Стёпа, где справедливость? Почему одним всё, а другим ничего?

-А её нет, Коля, - ответил друг, - для тебя несправедливо, что у твоих родителей всего три деревеньки с сотней душ и ты не можешь посвататься к дочери магната, у которой таких деревень сотня. А для меня твой стол с мясом тоже несправедливость. Не могу я себе позволить так питаться, потому что сестрёнок замуж надо выдавать и матушка моя ничем помочь не может. Хорошо, что появился Константин Павлович. Он и с питанием офицерам с солдатами помог, да и с обмундированием тоже. А то разве это дело, в одних сапогах уже второй год хожу. Скоро такие дыры будут, что их как черпаки использовать можно. Ты посмотри на некоторых офицеров, чистые оборванцы, а не воины. Думаешь, им нравится такое положение? А ты видел, в каких условиях живу я и офицеры, которые не могут позволить снять себе комнату? Твой флигель по сравнению с нашими шалашами настоящий дворец.

При упоминании о невозможности нормального питания своим другом, Николай покраснел от стыда. Но после имени царевича, прибавилось незнакомое ранее ему чувство злобы.

-Он обещал помочь мне с Катенькой и поговорить с её матушкой, - с какой-то детской обидой произнёс Ушаков и стал похож на расстроенного ребёнка.

-Ты сам подумай. Где ты и где её жених? Там говори не говори, но родители решили, и всё. И не позволит никто вмешиваться в такие дела. Только Его Величество может запретить дворянину вступать в брак, но я о подобном давно не слышал. Всё-таки здесь знатнейшие и богатейшие фамилии Империи, а не какие-нибудь однодворцы. Ты прямо как маленький, обычных вещей не понимаешь, - с улыбкой ответил Крапачёв и хлопнул приунывшего друга по плечу.

-А вот Фитцнеру Константин помог. Вон тот весь довольный ходит, уже который день. И следующий чин сразу получил, заодно и ротой почитай командует он, а не царевич, - не успокаивался Ушаков.

-Ты тоже в прапорщики произведён. А Томас с братьями молодец. Нам надо с них пример брать. Думаешь, отчего они воспылали такой привязанностью к Константину? Ведь он в ссылке и завтра его могут заслать куда подальше. Но немцы свой выбор сделали и теперь их судьба связана с царевичем. Если у него получится осуществить свои проекты, то всему его окружению откроется дорога наверх. Ты совсем перестал обращать внимание на окружающих. А ведь есть ещё фон Миллер, губернатор, несколько изобретателей, известные помещики, которые поверили в царевича. Надо только честно служить и пусть не сразу, но чины и награды придут. А у меня просто нет иного выхода.

-Я же не против службы. Для меня армия - это священный долг, а не повинность. Но Салтыков близко в армии не был, а в двенадцать лет уже поручик гвардии. Сейчас камергер и приближен к наследнику, но это неважно. Стёпа, мы служим, получаем крохи, ты вон живёшь впроголодь. Более того, мы даже жениться не можем, потому что содержать семью на такое жалование нельзя, - прапорщик разгорячился, и последние слова практически выкрикнул.

-Успокойся, друг мой. За тебя сейчас говорят обиды и водка. Завтра ты проснёшься и поймёшь, что был неправ. Я сказал тебе всё, что хотел. Моё дело честно служить, а остальное в руках Господа Бога и Императора. Никто не мешает тебе с помощью шпаги, коей ты владеешь в совершенстве, пробить себе дорогу к наградам и славе. Для меня это единственный путь и другого я не вижу.

После ухода Крапачёва Николай долго сидел за столом. Два раза появлялся денщик, намекая, что барину пора спать, но был с позором изгнан. Ушаков несколько раз возвращался к словам своего друга и порадовался, что не рассказал ему о втором письме. Тоже от женщины, судя по почерку, которая раскрыла ему глаза на обман Константина и что он их всех использует в корыстных целях.

-Нет, Стёпа, ничего ты не понимаешь, - губы Ушакова презрительно скривились, - Служить как раб и ждать наград, будто-то пёс кость от хозяина. Проливать свою кровь, ради всех этих Салтыковых и прочих Голицыных как падальщики кружащих вокруг трона? При этом они готовы в любой момент предать своего монарха и возвести на трон нового. Да и очередной монарх ничем не лучше своей своры. Либо немецкая блядь или этот сумасшедший карлик, не видящий ничего далее своего вздёрнутого носа. Права автор письма, надо сделать выбор - стоит ли служить подобным паяцам или идти своим путём. Тем более служить человеку, который дал обещание и тут же его забыл. Даже не удосужился рассказать, что его Катенька обещана другому. Человеку, который использует людей как вещи. Свою любовь уже не вернуть, но кто мешает отомстить?