Глаза смерти (СИ). Страница 84

- Черт! Так ты его трахнул?

- Тебе нужны подробности?

- Надеюсь обойтись без них. Разве что он заявит на тебя в полицию.

- Вот тогда и расскажу. Тебе и адвокатам. Так зачем ты звонишь?

В трубке было молчание. У Джеймса сжалось сердце от нехорошего предчувствия.

- Грег?

- Джеймс… Да, новости не слишком хорошие.

- Артур? – дрогнувшим голосом спросил Джеймс.

- Да, он. Точнее, не он.

- Что с ним??? Не тяни!

- Джеймс, мои люди настигли того парня в Сан-Паулу.

- И?..

- Это не Алверт.

- Нет?? – выдохнул Джеймс.

- Нет. Да, светловолосый, как и Алверт. Но не он.

- Но его же опознали на фотографии!!

- Его опознал только тот тип, что делал фальшивый паспорт. Но, я думаю, он сказал это, чтобы от нас отвязаться. Тем более что этот тип уже исчез. Кроме него, никто с особой уверенностью не утверждал, что это Алверт. Парень, которого мы преследовали в Сан-Паулу, оказался мелким наркодилером. Он по уши увяз в этом дерьме… Долгая история и к нам не имеющая отношения. Короче, мои люди нашли его труп.

- Его труп??

- Да. С перерезанным горлом. И, повторяю, это не Алверт.

- Но тогда, может быть, вы нашли не того! Может быть, Артур все-таки там!

- Джеймс, я уверен, что нет.

- А я уверен, что поиски в Бразилии надо продолжать.

- Послушай, – в голосе Грега слышалось раздражение. – Ты как тот псих, который потерял монету в кустах а ищет ее под фонарем, потому что там светлее. Бразильский след оказался ложным, Джеймс. Это надо признать. Остаются Амстердам, Москва, Сеул.

- Поиски в Бразилии не прекращать, – отрезал Джеймс. – Но часть людей можешь перекинуть на другие направления.

- Слушаюсь, босс.

Услышанное от Грега подкосило Джеймса. Он надеялся, что Артур в Бразилии, что его вот-вот настигнут. А сейчас… Мальчик с глазами, черными как космос, снова исчез в непроглядном мраке.

Джеймс стоял, прислонившись к пальме. Ему уже было все равно.

Мытищи (Подмосковье), август 2013 года

- Картина Перова “Чаепитие в Мытищах”! – заорал Фил, когда они с Андреем ввалились в квартиру, где проходила сессия.

Андрей прибалдел от увиденного. Он ожидал, что окажется в загородном доме, обнесенном высоким забором, где окна наглухо закрыты металлическими жалюзи, а подвал с кирпичными или каменными стенами оборудован разнообразными девайсами… Однако он оказался в “однушке” на восьмом этаже старой девятиэтажки. В квартире царил невообразимый бардак. Широкая кровать у окна стояла наискось, то есть явно была сдвинута, стенной шкаф с разбитым зеркалом был открыт и там вперемежку с одеждой на полках валялись тюбики, молотки, плоскогубцы, гаечные ключи, прочие инструменты, сломанная табуретка, ножки от стула и еще какой-то хлам. У стены стоял диван, на нем валялась грязная простыня. Стены были увешаны полками со всякой всячиной – стеклянными сосудами, искусственными цветами, фотографиями, постерами по Теме, цепями, браслетами, наручниками, сбруями, статуэтками Будды, грязным тряпьем, двумя старыми утюгами и допотопной швейной машинкой “Зингер”, большой немытой кастрюлей. У стены стояла большая перекладина, а посреди комнаты размещались слинги. На полу валялись банки из-под пива, бутылки из-под водки, рома, виски, наливок, дешевого коньяка и чего-то неопознанного, с потолка вместо люстры свисал огромный крюк, на полу горели свечи, в воздухе стоял сильный запах перегара, парафина, курева и мужского пота. Судя по всему “тематическая сессия”, если это можно было так назвать, продолжалась уже давно. Возможно, что она началась даже не сегодня.

У Андрея защипало глаза, так что он не смог понять, сколько всего в квартире парней: пятеро или шестеро. Или еще сколько-то?

Он уже пожалел, что притащился в эту дыру. Но буквально через минуту все изменилось. Прежде всего, он снова стал “Энди” – так его представил Фил собравшимся здесь джентльменам. Энди поразился, как он, оказывается, соскучился по этому имени. Его уже затрахало прозвище “Дунечка”, которым его наградили гребаные ванильные пидовки, чтоб им до конца жизни околачиваться в вокзальных сортирах! И когда его назвали «Энди», это его окрылило. И ему было плевать, что их с Филом заметил лишь хозяин квартиры – чернявый парень Вит в кожаном прикиде и бритый наголо Влад, которого Вит таскал за собой на цепи. Остальные были заняты делом: один парень фистовал другого, качавшегося на слингах и затянутого в латекс, еще двое разделывали третьего, лежавшего на кровати с кляпом во рту. В ход было пущено бухло, которое приволокли Фил и Энди. Только тогда на Энди и Фила обратили внимание.

Да, это был не Лондон. Это были Мытищи. Но Энди чувствовал, что ему тут хорошо. Он снова оказался в мире брутальных парней, затянутых в кожу. Безо всякой ванили, пидовской манерности и хабальства. Жесткие лица, уверенные взгляды, сильные, подтянутые тела. Это был его мир, по которому он соскучился. И плевать на бардак и срач, плевать на тесноту, плевать на все!

Энди едва успел натянуть сбрую, как его взял в оборот Фил, смотревший на него жадным, плотоядным взглядом. Через минуту Энди уже стоял на коленях перед Филом, обутым в высокие сапоги, еще через несколько секунд его ткнули носом в грязный, липкий пол. Энди дрожал. Его возбуждало все: грубость, резкий голос Фила, запах перегара и пота, дешевое пойло в стоявшей на полу миске. У парня ехала крыша, перед глазами все плыло и вращалось. Не так уж он был пьян, но его опьяняла сама атмосфера. Он готов был служить Филу, выполнять любые его желания, даже самые грязные. Но… вдруг он подумал, что как классно было бы, если бы на месте Фила был Алверт. Алверт, царственный принц – то надменный и неприступный, то трогательно-беззащитный, нуждающийся в опеке и ласке. Служить ему, исполнять его желания, подчиняться малейшему движению его изящных рук – это… Это было то, о чем Энди не мог и мечтать.

Нет, ему и сейчас было хорошо. Отлично. Просто супер. Фил его мастерски уделывал, было видно, что парень хорошо сечет в Теме, понимает, что нужно сабу. Вместе с Витом Фил составил пару, которая работала над Энди и Владом, стоявшими на четвереньках перед своими топами, пока другая парочка развлекалась с горячим воском. Связывание, подвешивание с поркой чередовались стремительно. Только через фистинг Энди не прошел, это он отказался делать наотрез. Потом… потом когда-нибудь.

И когда Фил повалил его на диван и стал, наконец, грубо трахать, парень был уже совершенно обессилен. После этого жесткого, даже жестокого секса без смазки его хватило лишь на то, чтобы хватануть водяры и бухнуться на диван. Засыпая, он слышал, как Фил и Вит, курившие и бухавшие рядом, обсуждают, что должен вот-вот подъехать какой-то Севыч, который приволочет с собой «Алену». И что Алена, хоть на вид «пизда пиздой», но в Теме сечет конкретно и порку заебись как любит. Мысли Энди путались от водки, секса и всего остального. Про «Алену» он слышал регулярно, с тех пор как вернулся в Москву. «Пизда», «пергидрольная овца», «давалка». Вроде все ее видели, везде она была. Но Энди так ни разу с ней и не столкнулся. «Да и хуй с ней», – подумал Энди, погружаясь в дремоту. Сквозь эту дремоту он услышал дверной звонок и понял, что приехал Севыч. Наверное, с той самой Аленой. Но мозги, затуманенные алкоголем, уже мало что соображали. Тело, исполосованное плетками, измученное ремнями и веревками, саднило, ныло, ломило. Энди любил это состояние, но еще больше он любил, когда кто-то его начинал растирать мазями и кремами, принося желанную прохладу и успокоение. Этого почти никогда не случалось, но Энди вдруг принялся живо воображать, что это ему делает Алверт: своими шелковыми, нежными ручками он проводит по загорелому, мускулистому, усталому, истерзанному телу, осторожно прижимается к нему, и это совсем не больно. Наоборот, атласное тело Алверта дарит ему успокоение и притягивает к себе. В пьяном полубреду-полудреме Энди словно наяву ощущал как Алверт ласкает его грудь, живот, нежно берет у него в рот и начинает работать мягкими губами, умелым горячим языком. Это было фантастически приятно, а главным было ощущение того, что это делает для него именно Алверт, сам Алверт, его недосягаемая мечта… Где-то рядом шебуршились парни, тоже утомленные бдсм-забавами и завалившиеся на кровать. А Энди лежал на гостевом диване и улетал на седьмое небо от счастья. Он понимал, что видит сон, всего лишь сон, но этот сон был таким ярким, таким реальным! Словно наяву он видел белокурую голову, склонившуюся над его пахом, видел тонкие, нежные руки. Он прикоснулся кончиками пальцев к точеным, белым плечам, его пробила дрожь от ощущения, что горячее, упругое тело прижимается к его бедрам. Ему даже казалось, что он видит лицо Алверта, черные глаза, смотрящие на него с обожанием и любовью, и ему отчаянно хотелось никогда не просыпаться, оставаться в этом фантастическом сне, в котором его любит Алверт. Алверт… Алверт! Энди захлестнула теплая, мощная волна, он застонал, забился в оргазме и откинулся на неудобную подушку, хлопая глазами и непонимающе глядя в потолок. До него не сразу дошло, что он на самом деле только что занимался сексом. Это было просто фантастически. Энди продолжал лежать неподвижно, глядя в потолок. Ему не хотелось опускать глаза, ему хотелось воображать, будто с ним был Алверт, именно Алверт, его несбыточная мечта, отчаянная фантазия и самое дорогое воспоминание… А парень, который у него только что брал, уселся на Энди, поглаживая ему живот. Энди чувствовал на себе его пристальный взгляд, но упорно пялился в потолок. Он не мог расстаться с Алвертом. Со своим Алвертом. – Привет, – послышался до боли знакомый голос, – вообще-то меня Леша зовут. Энди вздрогнул и, наконец, перевел глаза на парня. На нем сидел и смотрел прямо на него Алверт. Воцарилось молчание. «Пипец, – мрачно констатировал про себя Энди. – Добухался. Бросаю пить!»