Чёрный сектор (СИ). Страница 58

Личинки не было. Только дно карьера было перерыто, земля пластами свалена друг на друга.

Какая знакомая картина. Так вот что случилось на том участке по дороге к Изумрудным Лужам. Вот что там произошло… Там убили личинку, может, не одну. Эти искусственные летающие твари режут их на кусочки и зарывают обратно под землю. Зачем-то.

Или нет? Но другого объяснения не было.

Тут больше делать было нечего. Кира отползла обратно и встала на ноги. Подошла к Никите. Тот уже собрал в кучу остатки своего рюкзака и рассматривал их с тоскливым видом. И правда, снова как-то склепать из них новый рюкзак не было ни малейшей возможности.

Итого из вещей у них осталась верёвка (спаси небо Снежную Деву!) и кувшин с обломанным горлышком. Ну, и два ножа, которые они носили в карманах. На земле валялись несколько оставшихся от припасов вяленых рыбин и пару десятков плюшек.

Сюда бы пакет. Простой пакет за три копейки, которые горами лежат в супермаркетах. Их можно взять сколько угодно, а как только стали ненужными — выбросить.

— Придётся нести в руках. — Никита замотал еду в подвядшие листья. Хорошо хоть листья были, иначе пришлось бы заталкивать рыбу в карман и за шиворот.

Кира подняла кувшин и зашипела от боли. Ладони пульсировали и горели огнём.

— Нужна вода. Ты можешь идти?

Она кивнула. И через минуту уже плелась следом за Никитой.

В этот раз рассвет наступил быстро, даже тучи разошлись, показывая неласковое солнце. Привычно засвиристели, переговариваясь, жабо-суслики. Прямо над головой то и дело носились местные птички, похожие на собранные в кучку палочки разной длины. И вместо птичьих трелей до них доносились постукивание и щелчки.

Никита и Кира брели между валунами, которые теперь напоминали им кладбище с могильными плитами. И с радостью бросились к первым же зарослям, подальше от этого страшного места.

Вот и ручей. Кира тщательно промыла раны, умылась, намочила голову, смывая пыль. Искупаться бы, да сил не было. И ладони дико болели. Никита развёл костёр и подогрел воду в полу-кувшине. Они выпили её по очереди, заедая рыбу. Потом Кира села у огня и стала смотреть как горит пламя и слушать, как трещат ветки. Никита сел неподалеку, но на расстоянии.

Тепло и спокойно. Вот как это было.

Она некоторое время смотрела на него. Как можно поблагодарить человека, который спас тебе жизнь? Скорее всего, дважды, ведь эта летающая тварь вполне вероятно могла поступить с ними так же, как с личинкой. Не зря же она висела над ними, будто к чему-то прислушивалась? Не зря рыскала, будто что-то выискивала?

Так какими словами можно отблагодарить за то, что тебя спасли? Разве такие слова вообще есть на белом свете?

Никита повернул голову и слабо улыбнулся. И Кира вдруг вскочила и бросилась к нему, обняла и зашептала всё вперемешку. И что он её спаситель, и что она его, кажется, любит, и что давно уже простила его за всё. И что она ни разу не видела человека лучше. И пусть он тоже её простит. Верно, она его тоже обидела, и была неправа. И пусть он никогда её не покидает. Пожалуйста, пожалуйста!

А Никита только обнимал её всё крепче и не мешал говорить, хотя Кира почти сразу поняла — ничего-то из её исступленного бормотания от не разобрал. Вернее, слова, которыми она захлёбывалась, не разобрал, но понял саму суть послания.

Выговорившись, Кира отлипла от него на секунду, но только чтобы поцеловать. В щёку, и в уголок глаз, и в нос. В губы. Но сразу разрыдалась. Никите пришлось ещё долго держать её на коленях, обнимать и раскачиваться вместе с ней из стороны в сторону. Ладони так жгло, что она расцепила руки, чтобы не завывать от боли.

— Я тебя простила, давно уже простила. — Сказала, наконец, Кира. — А ты знаешь что? А ты пообещай мне, что если со мной что-то случится, ты найдёшь базу и поможешь остальным.

— И не подумаю, — без запинки ответил Никита. Даже не обдумал просьбу! Ни секунды не думал!

— Почему?!

— Нет. Если ты от меня уйдёшь, я ничего для них делать не буду. Слышишь меня? Не вздумай никогда больше сдаваться. Никогда!

— Но почему ты не хочешь сделать что-нибудь для них? — Рыдала Кира и размазывала слёзы тыльной стороной ладоней по лицу. Сама понимала, как это глупо выглядит, но не могла остановиться. Будто весь запас слёз, который подспудно копился в ней, теперь вылился наружу.

— Даже не проси, Кира. Или ты со мной — и я самый хороший на свете человек. Или я никто.

— Неправда, ты хороший!

— А я не хочу быть хорошим. Что это даёт? Посмотри, куда я нас всех завёл, когда пытался быть хорошим. Посмотри, во что превратил.

— Ты не виноват.

— А кто виноват?

— Просто так сложилось… Пообещай мне.

— Ни за что!

Не добившись другого ответа, Кира со временем успокоилась. Здесь, в его объятиях, это было довольно просто сделать. Да и смысл настаивать? Она ведь и сама не хотела умирать. Мир прекрасен, даже этот, незнакомый. Даже в такой момент, когда кажется, вокруг только отчаяние и смерть.

Нет, никаких больше смертей! Они дойдут, обязательно дойдут до этой сказочной базы, и всё будет хорошо.

Жалко только вещей не осталось. И ещё Кира не сразу заметила, что разорвала футболку и частично штаны, когда чуть не свалилась с обрыва. Но это ладно, это можно как-нибудь зашить.

А что делать с ладонями? Кира промывала их как могла, но ссадины оказались слишком сильными и грязь забилась слишком глубоко. Ей придётся очень потрудиться, чтобы вычистить раны, чтобы они не загноились. Это будет больно. Но, наверное, она сможет справиться, если Никита рядом.

— Всё страшное закончилось. — Словно в ответ на невысказанный вопрос сказал Никита. — Скоро мы будем на месте, слышишь? Скоро всё изменится.

Потом он вдруг посерьёзнел.

— Только не бросай меня больше. Никогда. Слышишь?

— Никогда! — Всхлипнула Кира, мотая головой. — Никогда-никогда! Даже если передумаешь, всё равно больше ни за что не брошу.

— Ловлю на слове.

Крапинки в его голубых глазах смеялись.

— Тогда всё будет хорошо.

И Кира поверила. Как обычно.

Эпилог

Вот наконец-то настал вечер. Отдых был необходим обоим, но они не могли позволить его себе днём, когда можно и нужно идти.

А теперь пора отдыхать. Только стоянку обустроить…

Они сидели у огня и старались не смотреть вперёд, ведь там всё слишком чужое. Чужое небо и чужие горы. Кривые острые скалы, словно клыки огромного животного. Словно гротескные иноземные грибы. Там дорога. Ну как дорога, просто нехоженый путь, по которому придётся пройти.

И если раньше путь был довольно прямым, то теперь впереди просто какие-то непроходимые завалы камней.

Кира спрятала лицо у него на плече.

— Ты уверен, что тут вообще можно пройти? — спросила она. Голос звучал гулко, словно в фильме с некачественной звуковой дорожкой.

— Я видел карту. Тут точно есть проход, правда, найти его будет непросто.

— И что нам делать? Не представляю, как пробираться среди этих жутких скал?

Никита вздохнул.

— Дорога простая. Вперёд — и до конца. Пока не дойдём.

И его слова звучали бы мрачно и обречённо, если бы не улыбка, которую Кира увидела, когда Никита чуть-чуть повернул голову. Улыбка, которая говорила “не сдавайся!”.

И правда! На следующий день в окружении скал-клыков на горизонте показалась невысокая кривая арка.

КОНЕЦ