Заказ на охрану (СИ). Страница 115
Переглянувшись между собой, эльфы все равно подстраховались и, окружив всех коконом молчания, они подступили к двери библиотеки. Кокон вполне способен поглощать любые звуки вокруг, но одновременно и предупредить о появлении постороннего, потому сумеречные не брезговали его использованием.
Передернув плечами, близость артефакта отдавалась в мозгу неприятными волнами то ли ожидания, то ли отвращения, я первая приблизилась к дверям библиотеки. Точно знала, найти схрон не станет для меня особой проблемой. Я словно видела ниточку, ведущую к тайнику, вернее к артефакту. И это при том, что никогда не касалась ни одного осколка артефакта. Сейчас я понимала, не понадобится никакая инициация, чтобы ощутить связь с этим странным и вызывающим дрожь артефактом.
Братья, тоже почувствовавшие магическое возмущение, тут же убрали свои игрушки, относительно очистив пространство, особенно в магическом смысле. Мы втроем без особых проблем проникли внутрь, даже не заморачиваясь на счет наличия запорных механизмов, в довольно обширное помещение, сейчас полностью погруженное в темноту. Сориентировалась я быстро, пришлось только один раз оглянуться вокруг себя, дабы тут же уловить призыв спрятанного артефакта. Уверенно пройдя вперед, я снова оглянулась, пытаясь понять, насколько мощное заклятие пытается экранировать вожделенный объект. Как ни странно, мне помогли братья, совместными усилиями сняв первые блоки и открыв полный доступ к хранилищу. Половина данного помещения, отданного под библиотеку, оказалась полностью иллюзорной, только качественно имитирующей книжные стеллажи и столики. Едва иллюзию сняли, помещение мгновенно раздвинулось в объеме, став просто громадным и темным, разграниченным немногочисленными колоннами. Ее пространство пронизывала едва светящаяся магическая защита, поставленная для охраны многочисленных артефактов. Близнецам пришлось повозиться, чтобы частично снять охранные чары, дабы те не созвали другую охрану.
Глубоко вдохнув, противиться усиливающемуся натиску артефакта становилось с каждой секундой сложнее, жестом отогнала братьев назад, игрушка не потерпит чужого появления, а сама вплотную подошла к, казалось, сплошному участку стены, открывшемуся перед нами, после того, как заклятие, укрывающее тайную сокровищницу, спало. Стена, совершенно гладкая, едва заметно светилась белым светом в окружающей темноте. Мы так и не прибегли к магическим светлякам, эльфы неплохо видели в темноте, а меня вел артефакт. Приблизившись вплотную к стене, протянула руку и ладонью провела по поверхности, не касаясь ее и пытаясь понять, где непосредственно находится артефакт, так как вся стена фонила, как заправский и очень сильный артефакт. С Ахоора Танко вполне станется запрятать один артефакт в другом, позволяя охотникам за сокровищами поломать головы над разгадкой. Хотя мне было не в пример проще, кровь матери вела безошибочно.
Прислушавшись к собственным ощущениям, начал возмущаться зверь, которому не нравилось такое количество магически заряженных предметов, я, наконец, уловила отзвук именно нужного мне артефакта. Окончательно приложив ладонь к участку стены прямиком напротив сердца, снова закрыла глаза, настраиваясь на призыв. Сокровище Ахоора Танко откликнулось мгновенно, тут же заработав в унисон с моим бурно бьющимся органом. Я даже не обратила внимания на мелкие иголочки, которыми ощерился выбранный мною участок стены, впившиеся в мою ладонь, настолько сильно ощутила присутствие искомого артефакта.
Мне на мгновение стало плохо от происходящего, к горлу подкатила тошнота. Когда-то ради этого артефакта моя мать, единственная живущая на то время жрица культа вечной власти положила всю свою жизнь на сбор этого раздробленного на куски артефакта. Я никогда не понимала ее тяги к этому предмету одержимости, фанатичного желания обладания. Несмотря на то, что родилась уже много после того, как мама стала искать раздробленные когда-то в прошлые столетия лучи артефакта, легенду я все же знала, хотя по молодости, не придавала ей, никакого внимания. А оказывается, эта легенда преследовала меня всю мою сознательную жизнь и влияла на нее.
Когда-то очень и очень давно в мире существовал клан Серых эльфов, поклоняющийся странным богам, даже не богам, а именно артефакту вечности, и поддерживающий культ вечной власти с этим артефактом во главе. Клан, весьма обособленный, но чрезвычайно привилегированный и умеющий неплохо управлять подчиненными племенами, имел не самое последнее влияние в окружающем мире. Во главе стояли несколько могущественных жриц, способных управлять артефактом и направлять его мощь в необходимое русло. Что произошло среди жриц культа, никто так и не узнал, скорее просто не поделили власть между собой, но они поспособствовали разрыву артефакта на пять лучей-амулетов, исчезнувших в большом мире. После утери артефакта, клан раздробился на несколько более, малочисленных, и постепенно исчез, растворился среди других кланов и родов. До теперешних дней дожила только одна малочисленная ветвь, к которой принадлежала моя мать, сумевшая не только сохранить остатки клана, но и остаться настоящей потомственной жрицей, знающей все обряды и по-прежнему осуществляющая культ поклонения артефакту, вернее единственной сохранившейся в ее руках части, лучу власти над временем.
Это она сумела убедить немногочисленный клан постоянно переезжать с места на место, в поисках практически мифического артефакта вечной власти, по дороге теряя одного члена за другим.
А потом матери неожиданно повезло. Как аристократка, она была вхожа в светскую тусовку, а посему иногда присутствовала на приемах, даваемых тем или иным князем. В ту пору, в доме одного из князей Высших проходила выставка старинных реликвий и мама, разыскивающая свой артефакт, не смогла пройти мимо. Да, матери повезло, на выставке она увидела то, о чем всегда мечтала, материальное подтверждение ее одержимости. Основа под артефакт принадлежала Ахоору Танко, и мама пошла ва-банк. Она лично переговорила с князем Светлых, сумев убедить того в реальности существования древнего артефакта, заодно показав свой луч, который как влитой подошел к своему пазу. Они нашли друг друга, одержимая своим артефактом жрица исчезающего клана и фанатик-собиратель древностей.
Мама перевезла весь клан под руку своего работодателя, а сама пустилась на поиски остальных частей артефакта. С деньгами и связями светлого у жрицы оказалось больше шансов найти все лучи, благо их было всего пять и один из которых уже найден. И все равно на поиски ушло около трехсот лет, во время которых мама успела найти подходящего супруга для себя и даже родить дочь, каковую фактически не видела, постоянно находясь в длительных разъездах.
К слову сказать, маме повезло и в поисках, лучи она все же сумела отыскать. Не повезло в другом, в выборе благодетеля. Сейчас, после стольких лет, я понимала, только Ахоор Танко мог желать смерти жрицы. Ему совершенно не нравилось то обстоятельство, что мама может заявить права на обладание древней игрушкой, раз для уничтожения жрицы он не пожалел использовать старинный артефакт из арсенала убийц. Маму убили зачарованным клинком, способным убивать не только душу эльфа, но и их вторую ипостась. То есть этот предмет был сделан специально для убийства двуипостасных. А князь Светлых доподлинно знал о том, что потеряв тело, серые могли возродиться в другой, пусть и в звериной ипостаси. А заодно и найти обидчика.
В то время, когда вырезали клан, я уже стала официальной невестой Сурэо, а потому ничего не подозревала об истинном участии князя дома Хорра в произошедшей бойне. Практически с самого рождения я жила не в клане, а именно среди Светлых эльфов. Мама считала, мне так будет лучше. Она никогда не желала моей звериной инициации, так же как и сама когда-то не стала ее проходить. Жрица мечтала о возрождении забытого культа, а потому не грезила о проявлении звериного начала.
Мне, очень юной и испуганной, все преподнесли как бесчестное нападение родственника матери, решившего взять власть в свои руки. Я сама пришла к Ахоору Танко за защитой и осталась в его руках. Даже после того, как Ахоор разыграл смерть Сурэо, уже к тому времени объявленного наследником, я продолжала верить этому лживому властителю, полностью окунувшись в депрессию.