Во благо Ордена Феникса (ЛП). Страница 47

А потом, она почувствовала, как Снейп выскользнул из её объятий, направляясь вниз. Горячие поцелуи оставляли обжигающую дорожку от мочки её уха до основания шеи, затем, сладкими и мучительными движениями языка вдоль ключицы, Северус продолжал своё путешествие по груди Гермионы, пока, наконец, не добрался до её соска. Поглощая его, он с силой всасывал чувствительную вершину в рот, пока его пальцы проникали в её влагалище, играли, растягивали изнутри, прижимаясь к чувствительным стенкам.

Она задыхалась и извивалась под ним, запустив обе руки в волосы профессора. Тогда он продолжил, скользнув губами вниз, вдоль живота, по дороге сделал несколько возбуждающих взмахов языком, проникая в пупок. После чего опустился ещё ниже, устроился между её складками, и начал нежно ласкать клитор влажным кончиком языка.

Гермиона просто должна была посмотреть на это. Немного приподняв голову, она мельком увидела, как его восхитительный розовый язык омывает и щекочет её пульсирующий от желания комочек, пока пальцы продолжали ритмично проталкиваться внутрь. Сейчас она думала, что у него самый прекрасный рот из всех ей известных. И когда Гермиона увидела, как эти чувственные губы полностью обхватили её клитор, она ощутила, как глубоко внутри всё сжалось от переполняющего желания.

Она не собиралась предаваться сравнениям, но когда Грейнджер подумала, что некоторые мужчины (или скорее жуткие мудаки) думают только о себе и даже не задумываются как доставить женщине удовольствие, то осознала насколько ей повезло. К счастью, она встретила кого-то, кто был настолько созвучен её желаниям, что с ним она чувствовала себя на грани взрыва не только от физических потребностей. Внутри неё накапливался интенсивный шар эмоциональной энергии, который, как она чувствовала, мог пронзить её не хуже, чем магия проклятого обряда. Но эта энергия не была бы наполнена грязью и ненавистью. Она была бы полна… любовью.

— Боже… Северус! — вскрикнула она, когда взорвалась, и ошеломляющий всплеск ощущений выплеснулся из неё, как до этого выходили рыдания.

Когда внутренние мышцы начали пульсировать, она чувствовала, что Северус всё ещё находился внутри, и Гермиона наслаждалась ощущениями от своего оргазма вокруг его пальцев. Прижимая голову профессора к себе, она извивалась, а его восхитительный язык продолжал упиваться, пока не завершились её последние вздрагивания.

Неохотно вытащив из неё пальцы, Снейп попытался сесть, но прежде чем он успел двинуться с места, Гермиона обхватила его за плечи и притянула к себе, чтобы поцеловать эти удивительные, внимательные губы и, ощутив на них собственный вкус, обнаружила, что ей это нравится. Затем она прижала Северуса к своей груди, и он остался лежать в таком положении, с обеих сторон обнимая руками её тело. Наслаждаясь его тяжестью, она играла с волосами мастера зелий, обвивая мягкие чёрные пряди вокруг пальцев, точно также, как иногда играла со своими собственными кудряшками.

— Мне, наверное, нужно вернуться в гриффиндорскую спальню, прежде чем меня хватятся, — наконец сказала она, смиренно посматривая на часы над камином.

— Нет, если тебе не нужно там что-то конкретное. Директор знает, что ты останешься со мной, — прошептал он где-то в районе её груди.

Брови Гермионы удивлённо взлетели вверх.

— И он согласился на это?

Северус осторожно выпрямился и сел, рассматривая её тёмным, глубоким взглядом.

— Разумеется. Ты моя.

_____________________________________________________________________________

«I must be dreaming» by Evanescence

========== Глава 24. И открыться друг другу ==========

Гермиона то засыпала, то просыпалась в течение дня. Она не могла точно сказать, возможно это было иллюзией, вызванной слегка эйфорическим состоянием её рассудка, но в кровати Северуса девушка чувствовала себя намного удобнее, чем в своей собственной. И всякий раз, когда она открывала глаза, улыбка автоматически подкрадывалась к её губам. Иногда мастер зелий дремал рядом с ней, сложив руки на животе. Иной раз, читал или что-то писал у камина. Однажды, она проснулась и обнаружила, что Северус просто лежит на боку и смотрит на неё. Он улыбнулся в ответ, после чего, она поцеловала его.

Должно быть, в какой-то момент профессор всё-таки ушёл, потому что Гермиона проснулась от звука закрывающейся двери и ароматов, которые заставили её желудок заурчать.

Через несколько мгновений Северус вошёл в спальню, он выглядел энергичным и решительным в своём обычном безупречном чёрном одеянии.

— Тебе нужно поесть.

Выкарабкавшись из постели, Гермиона натянула на себя халат — единственный доступный ей предмет одежды — и устремилась в гостиную, обнаружив там красиво накрытый стол, в центре которого стоял ароматный пастуший пирог с гарниром из моркови и зелёной фасоли.

Северус отодвинул для неё стул, положил девушке на колени белоснежную салфетку и сел рядом. Она действительно начала чувствовать себя принцессой. Определённо, Гермиона никогда к этому не стремилась, но решила, что легко сможет к такому привыкнуть.

Взяв в руки бутылку красного вина, он слегка наклонил голову, глядя ей в глаза.

— Проверенное и чистое.

— Да, пожалуйста, — улыбнулась она.

Снейп принялся наполнять оба бокала, пока Гермиона раскладывала еду. Она уже собиралась приступить к аппетитному куску пирога, когда заметила, что он поднял бокал. Девушка быстро положила столовые приборы и взяла свой.

— За твоё выздоровление, — они чокнулись бокалами, и по выражению лица профессора было ясно, что это признание имело для него гораздо более глубокий смысл.

Она кивнула с подобающим уровнем серьёзности. В конце концов, он проделал исключительную работу, ухаживая за ней. Сделав глоток вина, Гермиона поставила бокал на изящную кружевную скатерть.

— Я вспомнила кое-что… как ты пел мне чуть раньше.

— Напевал.

— Это было очень мелодично.

— По-видимому, это не самое точное твоё воспоминание.

Она улыбнулась его способностям осуждать одновременно их обоих.

— Мне понравилось… Ты сделаешь это снова?

— Возможно.

Его чёрные глаза замерцали, и у неё закралось милое чувство, что Северус может немного стесняться своих способностей. Она начала есть, но её взгляд постоянно возвращался к нему. Казалось, каждая его черта стала более выраженной, каждое движение — более изящным. То, как он держал столовые приборы, как жевал, проглатывал, потягивал вино и вытирал рот салфеткой. Всё это казалось таким притягательным для неё. Внезапно Гермиону охватила необходимость сказать ему об этом.

— Ты ведь знаешь, что я… привязана и доверяю тебе, правда?

Он перестал жевать, слабый свет загорелся в глубине его тёмных глаз.

— По крайней мере, больше, чем раньше.

— Намного больше, — она воткнула вилку в зелёную фасоль. — Я совсем тебя не знала.

Он фыркнул.

— Большинству людей я нравлюсь ещё меньше, когда они узнают меня.

— Я была бы удивлена…

Он приподнял бровь, но продолжил есть.

— Я была бы удивлена, если бы ты позволил многим людям хорошо себя узнать, — продолжила она.

Его жевание замедлилось, и Снейп взглянул на неё поверх бокала. Сделав глубокий глоток, он прищурился.

— Не все чувствуют потребность быть открытой книгой.

— Ты думаешь, что я открытая книга?

— Ты слишком… прямолинейная и открытая в своих выражениях.

— И, всё же, мне ведь удалось обмануть целую комнату, напичканную недоверчивыми Пожирателями Смерти? Я бы сказала, у меня припасено несколько козырей в рукаве.

Он ухмыльнулся, прислоняясь под столом ногой к её ноге.

— А если приподнять рукав?

Она смущённо улыбнулась.

— Мы сейчас говорим не об этом.

— Ты сама подняла этот вопрос.

— И я буду той, кто его закроет.

Он почти незаметно пожал плечами, прежде чем сделать ещё один глоток вина.

— Итак, теперь твоя очередь, — она рассеянно покручивала вилку между пальцами. — Поделиться своими… чувствами.