Месть подана, босс! (СИ). Страница 42

— Не помню, — зевнула в очередной раз ничего не подозревающая Аня, — может быть, и рассказывала. Да, Ваня там работает.

— Может быть, коллегами будем! — я прямо-таки фонтанировала весельем, лавируя в потоке автомобилей. — А головной офис у них на Гоголевском бульваре находится, да? В пятиэтажном бизнес-центре?

— Угу, — согласно протянула Аня.

— Спасибо. Ладно, спи.

Пока спится, мрачно подумала я. Я с тобой, сестрёнка, ещё позже поговорю, а пока доберусь до офиса, где работает твой ненаглядный Ваня. Обнаружить его автомобиль не составит большого труда: оранжевый Porsche Cayenne S выделяется среди всех остальных. Время поджимает! Надеюсь, что успею. Я быстро приближалась к месту назначения. Удача сопутствовала мне: оранжевый Porsche вырулил прямо передо мной. Для того, чтобы убедиться, что за рулём Ваня, я обогнала Porsche. Да, за рулём был он. Ване не понравилось, что его модный и жутко дорогой автомобиль обогнала какая-то старенькая Toyota. Он решил перестроиться и обогнать мою машину. Я включила режим дурочки за рулём и синхронно повторила его манёвр, а потом зажмурившись, нажала на тормоза. Разумеется, Porsche впечатался в задний бампер моей Toyota.

Книги на Книгоед.нет

Мне даже не понадобилось изображать из себя перепуганную насмерть девушку: я вылезла из салона автомобиля на трясущихся ногах, вцепившись в сумочку побледневшими пальцами. Ваня расхаживал вокруг своего автомобиля, матерясь, как сапожник. И его можно было понять. Ремонт его Porsche обойдётся очень и очень недёшево. Для меня, разумеется.

— Извините, я вас не заметила, — пролепетала я, едва живая.

— Дура тупая! Обезьяна за рулём! — бушевал Ваня, но узнав меня, осёкся на мгновение.

— Ксения? Ты что, не видела, куда ты едешь?

— Можно же отремонтировать, да, Ваня?

— Можно! Сейчас дорожных полицейских вызовем… Чёрт! И надо же именно сейчас!..

— Мне плохо, — пробормотала я, прислонившись к двери автомобиля Вани.

— Сядь, а? Только не ной! И не помри раньше времени! Сначала расплатишься за ремонт, потом хоть вешайся! — рявкнул Ваня, затолкав меня на заднее сиденье своего автомобиля.

А мне только это и было нужно. Сам Ваня принялся звонить по телефону, расхаживая вокруг Porsche. Разумеется, повреждения переднего бампера его интересовали очень сильно. Он разглядывал каждую царапину, елозя по дорогому капоту едва ли не носом. А я тем временем обвела взглядом его салон: заметила кожаный портфель и заглянула туда: поверх всего лежали сложенные вдвое листы бумаги. Я быстро выхватила их, развернула — вот оно, искомое — и поспешно затолкала к себе в сумочку. Потом застегнула портфель Вани и выдохнула. Когда Ваня обнаружит пропажу и, разумеется, поймёт, кто виноват, я буду уже далеко…

Впереди меня ждало разбирательство с дорожными полицейскими, затянувшееся не на один час, предобморочное состояние от суммы, которую мне назвал Ваня, и сюрприз в виде моей Toyota, наотрез отказавшейся заводиться. Наверное, это было наше последнее приключение, пережитое вместе. В офис Маркова я приехала на такси. И переступив порог приёмной, поняла, что босса на месте нет.

Глава 50. Ксения

В приёмной я столкнулась с Алиной, бухгалтером. Она метнула на меня взгляд, полный недовольства, и попыталась обойти меня стороной.

— Давно уехал Давид Антонович? — вцепилась я в её запястье.

— Давно.

— Когда вернётся?

— Босс мне не отчитывается в своих действиях. И уж тем более не сообщает, как скоро он вернётся, если уехал по личным вопросам.

Я вздохнула: куда Марков мог поехать? Да куда угодно! Босс на меня обиделся, и было за что, честно говоря. Он не отвечал на звонки. Я набрала номер Давида ещё раз и, услышав его голос в трубке, забыла, как дышать.

— Чего тебе ещё, Ксения? — проворчал босс.

— Давид, мне нужно с тобой поговорить. И отдать тебе кое-что.

— С этого момента поподробнее, пожалуйста. Ты успела натворить что-то ещё, кроме того, что уже сделала?

— Я не могу тебе вот так по телефону всё рассказать, — вывернулась я.

— В городе я появлюсь не раньше позднего вечера. Если хочешь поговорить, приезжай сама. Адрес я тебе скину сообщением.

Я едва ли не кинулась его благодарить, безостановочно повторяя: «Спасибо, спасибо, спасибо!», но тут же одёрнула себя: ещё ничего не произошло. Давид согласился со мной поговорить, но это не означает, что он меня простит. Я бы не стала спускать с рук такую подлость! Все мои действия сейчас выглядели именно как подлость и низость.

Я кое-как дождалась такси и всю дорогу беспокойно ёрзала на сиденье. Сердце то замирало, то пускалось вскачь. Из салона автомобиля я вылезла на трясущихся ногах и с робостью толкнула витую калитку возле двухэтажного дома. Того самого, о котором рассказывал Давид. На моё счастье он ещё не успел завести себе злую собаку, поэтому по просторному двору я прошла без приключений. Я осторожно постучала кулачком в наружную входную дверь и вошла внутрь. Посередине холла стоял Давид, сложив руки под грудью.

— Что за срочность, Ксения?

Я поставила сумку на пол и вытащила из неё злополучные бумаги.

— Извини, Давид. Вот то, что я фотографировала. Вчера я хотела удалить все эти письма и загрузила почту в браузере на домашнем компьютере, но пришла Аня. И пока я возилась на кухне, разговаривая с тобой, она увидела и распечатала информацию втайне от меня. Я не знала, что Аня пойдёт на такое. Здесь всё, что было сфотографировано мной.

Я протянула Давиду сложенные листы бумаги. Он едва пробежался по ним взглядом и отбросил в сторону.

— Ты, конечно, молодец. Такое похвальное рвение всё исправить, — холодно улыбнулся Давид, — но могла бы не стараться. Я нарочно оставил на виду эти бумаги. Чтобы проверить, честна ты со мной, или у тебя всё-таки имеются какие-то скрытые мотивы. Пришлось играть грязно. Я спрашивал тебя буквально с самого начала. Но ты же не хотела сознаваться сама, да? Это была маленькая проверка, которую, к сожалению, ты не прошла.

— Давид, я…

— Помолчи, Ксюша. Я до последнего момента не верил, что ты замешана в этом. Но факты говорят сами за себя. Я разочарован. А вот за этим могла бы и не гнаться, — усмехнулся Давид, — там ни одной правдивой цифры. Утка…

— Утка? — переспросила я. — Я из-за этой утки свою машину стукнула…

— Что? — изумился Давид. — Машину стукнула? Ты кем себя возомнила? Матой-Хари и героиней Форсажа в одном лице? Что ты творишь, Ксюша?

Давид шагнул ко мне, встряхнув за плечи. Малахитовые глаза полыхали негодованием.

— Повтори мне ещё раз, что ты сделала?

Я вытерла слезу, выбежавшую из уголка глаза. Меня всё ещё трясло от адреналина, бушевавшего в крови.

— Я резко затормозила. И пока разбирались с дорожной аварией, я вытащила бумаги у Нестерова из портфеля. Он не успел ничего изучить вчера. Сестра сказала, что они гуляли с ним всю ночь до утра…

— Ты понимаешь, какая ты дурочка? Ты же могла пострадать сама. И не только ты!

Давид порывисто обнял меня, прижав к груди. Мне очень сильно хотелось обнять его в ответ, но теперь я понимала, что просто не имею на это права. Этот мужчина слишком хорош для такой дурынды вроде меня. Давид разжал объятия и отошёл, принялся ходить рядом, поглядывая на меня.

— Я сразу понял, что здесь что-то не чисто. С первого же дня. Потом, когда увидел на странице социальной сети Самохиной фотографию, на которой была ты, убедился, что у подозрений есть основания. Но всё-таки надеялся. Дурак, наверное. Надо было дать тебе пинка под зад так же, как твоей нахальной сестрице. Сестра, да?

Я кивнула головой, не смея поднять на него взгляд. Стояла, сцепив руки в замок, и разглядывала носки своих туфелек. Тех самых, что подарил мне Марков. Давид приблизился ко мне вплотную и поднял лицо за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

— Теперь ты от меня свои глазки оленьи будешь прятать, да, Ксения? Рассказывай. Хочу всё знать. Хорошо посмеялась вместе с сестрой?