Рэд. Я — цвет твоего безумия (СИ). Страница 30

Да и о каких откровениях могла идти речь в разговорах с местной куклой Барби?

Смешное предположение.

Общение с ней настолько предсказуемо, что даже неинтересно.

Все козыри, что имелись вначале, она успела неоднократно выложить на стол. Фокусы — это неплохо, мило, иногда — эффектно. Особенно, если присутствует налёт новизны. Фокус, показанный несколько раз подряд, перестаёт давать вау-эффект, становясь привычным действом. Окончательно разочаровывает искушённого зрителя в тот миг, когда начинаешь понимать его природу, и, спустя определённое время, отрабатываешь этот механизм до блеска.

Фокусы Камиллы он раскусывал на раз и два.

А тот набор профессионального иллюзиониста, что предлагал ему Рэд, порядком интриговал и заставлял возвращаться к его личности раз за разом. Понять, проанализировать, попытаться влезть в его шкуру, поставить себя на его место.

Эта игра могла бы стать незабываемой.

Совершенно точно.

Помимо «таинственного мистера Р», мысли Вэрнона занимал новый знакомый.

Рэймонд Теккерей.

Двадцать один год.

Не женат. Не судим. Не состоял. Не привлекался.

Одни сплошные «не», которые вполне можно считать плюсами.

Любитель роскошной жизни, дорогих костюмов от известных домов моды, спортивных автомобилей, музыки и спокойных городов, в которых фасад похож на изнанку. Полностью её копирует, а не скрывает за собой многочисленные тёмные тайны.

Вэрнон выслушал мини-досье, озвученное самим Рэймондом, но, разумеется, не упустил возможности проверить услышанное с помощью компетентных специалистов. Он с самого начала знал, что так поступит. О том же открыто заявил Рэймонду, желая проверить его реакцию. Рэймонд остался невозмутимым, как человек, которому нечего бояться и нечего скрывать.

Повышенная в несколько раз плата, надбавка за скорость, и уже через день на столе перед ним лежит папка с досье, полученная от человека, в чьей честности не стоит сомневаться.

Никаких лирических отступлений.

Коротко и по делу.

Никаких ошеломляющих открытий.

Копия сказанного.

Чистая, как слеза младенца, биография.

Хороший мальчик.

Слишком хороший, чтобы быть правдой.

Богатый наследник, живущий в своё удовольствие и не отказывающий себе в исполнении простых радостей.

Официальные источники уверяют, что он белый и пушистый.

А интуиция протестует и заверяет в правдивости обратного утверждения.

Стоит сорвать слой меха, и обнажится нечто, способное шокировать. Нужно лишь уличить момент и добраться до сути.

Вэрнон Рэймонду не верил, и у него на это было несколько причин.

Одна причина из этого длинного списка походила на отменный яд, отравляющий кровь и сознание.

Яд, равных которому он не встречал никогда прежде и вряд ли встретил бы в будущем.

Рэймонд Теккерей сам был ядом, распространявшимся по его крови с умопомрачительной скоростью.

И он, несомненно, многое скрывал.

Вэрнон сжал в ладони зажигалку, совсем не похожую на ту, которой он пользовался прежде. Не именная вещица, изготовленная на заказ, а самая обычная, купленная на кассе в супермаркете взамен утраченной. Ни гравировки, ни дорогих материалов — дешёвый красный пластик, напоминавший о новом противнике, пожелавшем остаться неизвестным, прикрывшимся коротким, но будто бьющим наотмашь прозвищем.

Рэд.

Просто Рэд.

Были ли эти двое связаны между собой? Или нет? Был ли Рэймонд действительно Рэймондом?

Рэй. Рэд. Минимальная разница.

Заставляло задуматься, хотя, в сознании две личности не желали увязываться в единый образ по ряду причин, о которых Вэрнон тоже не собирался распространяться в ближайшее время.

До наступления определённого момента. Пока на руках не появятся необходимые доказательства, делающие его на несколько шагов ближе к истине.

Вэрнон этого не знал. Ещё не знал. Но не сомневался, что однажды раскроет чужие карты.

Совсем скоро.

Если он чего-то хотел, то обязательно это получал.

Иначе и быть не могло.

*

Во второй половине дня на улицах похолодало.

Подул ветер, начал падать снег вперемешку с дождём.

Желание совершать променад при таких погодных условиях окончательно испарилось.

Вэрнон, тративший время в ожидании встречи с Ингмаром, прогуливался по рождественским ярмаркам, открывавшимся задолго до наступления самого праздника, ничего особо не присматривал, лишь равнодушным взглядом скользил по многочисленным сувенирам, прикидывая, что из представленного ассортимента можно подарить матери и отцу.

Дорогие подарки они не любили, предпочитая им «душевную» ерунду. От того, что Вэрнон им преподносил, они обычно открещивались с потрясающим рвением. Наверное, в очередной раз задумывались о кровавых деньгах, и придерживались позиции, гласившей, что такие средства радости не приносят. Как и вещи, на них приобретённые.

Так ничего и не купив, Вэрнон поехал на встречу, испытывая не воодушевление, а некую разрозненность.

Чем больше он думал, тем меньше причинно-следственных связей казались ему верными. Имеющиеся части не складывались в единое изображение, зазоры между ними не только не уменьшались, но и имели тенденцию увеличиваться.

— Выброси обоих из головы и действуй по обстоятельствам, — произнёс Вэрнон, обращаясь к самому себе. — Ты хотел занять позицию наблюдателя? Так занимай. Шоу началось. Зрителей к участию не приглашали. Стой в стороне и радуйся жизни. Тебе, сами того не понимая, прокладывают путь к мечте, делая за тебя всю грязную работу и убирая тех, кто тебе неугоден. А себя убрать ты не позволишь, и это главное. Больше беспокоиться не о чем.

Вторым раздражающим фактором, помимо резкого похолодания, стали пробки на дорогах. Непрерывный поток машин, черепашья скорость, мерзкие осадки — всё это не способствовало улучшению настроения, нагоняя сплин и погружая в меланхолию.

Встреча, на которую Вэрнон ехал, должна была проходить в ресторане, которому Ингмар придавал особое значение и особый же статус.

Знаковое заведение в его судьбе.

Положившее начало бизнесу, тогда ещё находившемуся в зачатке, но семимильными шагами идущему вперёд.

Одно из первых заведений, открытых совместными усилиями с бывшим одноклассником. Не без помощи его матери, само собой. Она вела всё крепкой рукой, Килиан лишь исполнял роль, которую любящая мать ему купила. Сам он ни на что не годился. Только тратить и умел. Неудивительно, что Юнона наследником видела не его, а внука. Вряд ли она могла знать, каким он вырастет и будет ли обладать нужными для выживания в подобной атмосфере качествами характера, но верила, что любой человек окажется руководителем лучшим, нежели её сын. Она любила Килиана, но оценивала его способности не с позиции матери, окрылённой всепоглощающей любовью. С точки зрения дельца, желающего своему бизнес-проекту процветания, а не скорейшего забвения по причине бесталанного управления.

Юнона Рэдли была одной из ключевых персон в ресторанном и гостиничном бизнесе Наменлоса, отлично чувствовала веяния моды и подстраивалась под них, открывая заведения на любой вкус и кошелёк, точно зная, что затраты окупятся, а не пойдут прахом. Стоит заметить, что действительно окупались. Ещё как. И доходы приносили немалые.

У неё был нюх на деньги, умение их делать, сумасшедшая хватка.

Восхитительная была женщина.

Не уникальная и не единственная в своём роде, но восхитительная.

Без преувеличения.

Не то, что сын — слабохарактерный тюфяк, из которого каждый желающий мог вить верёвки, подминая его под себя и навязывая собственные желания.

Странно, что Ингмар когда-то решил избавиться от всей семьи, а не только от Юноны. При желании, Ингмар мог крутить бывшим школьным приятелем, как куклой, принимая за него все решения, обманывая и обставляя по всем фронтам.

Килиан, сколько его не дурачь, не заметил бы обмана и подстав, продолжая послушно заглядывать в рот тому, кто находится рядом и помогает ему продвигаться вперёд. Сам он пробивными лидерскими качествами не обладал в полной мере, а потому нуждался в помощнике.